Призрак коммунизма, о котором писали К. Маркс и Ф. Энгельс, кажется, не бродит больше по просторам России. Но появился другой, может быть, еще более зловещий - призрак вымирания: высокая смертность, низкая рождаемость, быстрое старение и болезненность населения, депопуляция; население страны ежегодно сокращается почти на миллион. Хуже того, качество самого человеческого материала ухудшается – биологический потенциал россиян понижается. Одни думают, что это – следствие социалистического эксперимента, другие - результат перестройки. Реформы последних 20 с лишним лет действительно перепахали Россию вдоль и поперек, вглубь и вширь. Но не они создали проблемы – они только обострили спрятанные болезни и стимулировали их быстрое протекание. Симптомы демографического неблагополучия нации, о которых знали только некоторые проницательные демографы и врачи, превратились в очевидные признаки, и только ленивый или фанатик их сейчас не замечает. Есть пессимисты, которые стенают по поводу приближающейся гибели великого народа, есть оптимисты, которые уверены, что Бог не даст пропасть России. Но стенания бесполезны, а беспочвенный оптимизм – опасен. Единственное занятие, достойное социального ученого, - изучать социальные болезни и учиться их лечить.

Цель настоящей статьи - оценить изменения в биологическом статусе населения Петербурга в 1946-2005 гг., опираясь на данные о росте и весе новорожденных и их матерей, – на первый взгляд может показаться сугубо академической, не актуальной, далекой от животрепещущих проблем. Зачем, спросит читатель, по антропометрическим признакам оценивать качество жизни, если есть данные о зарплате и ценах, о доходах и собственности, о бюджете и потреблении, о национальном доходе и уровне неравенства?!

• Во-первых, применительно к России очень трудно, если вообще возможно, оперировать традиционными показателями благосостояния из-за отсутствия надежных сведений. Мы располагаем динамическим рядом цен и реальной зарплаты рабочих за длительный срок, 1703-1914 гг., лишь по одному городу России – Петербургу; данные о национальном доходе России имеются только с 1885 г., причем в советское время ВВП определялся по странной методике, не учитывавшей сферу услуг. Центральное статистическое управление СССР регулярно проводило бюджетные обследования, которые содержали прямые сведения об уровне потребления и заработках рабочих, служащих и крестьян. Однако эти данные не учитывали теневые доходы, потребление продуктов, произведенных в подсобном хозяйстве; их точность серьезно не проверялась и нельзя с уверенностью сказать, что они не фальсифицировались. Сколько лукавых цифр находилось и до сих пор находится в научном обращении! Известный советский экономист С. Г. Струмилин утверждал, что в металлургической промышленности в 1647 г. реальная зарплата была в 18.4 раза (!!!), а в 1860 г. – в 2.46 раза выше, чем в 1913 г. В то же время, по его мнению, в 1913 г. реальная зарплаты российских рабочих была выше, чем в западноевропейских странах, и только на 15% уступала американцам (Струмилин 1967, с. 56, 96-97). Каково же тогда жилось российским рабочим, и надо полагать, всем россиянам – ибо не могли рабочие жить хорошо, а все остальное население плохо - в XVII в., если в 1647 г. их реальный заработок в 18.4 раза превосходил заработок российских и, значит, в 16 раз зарплату американских рабочих в 1913 г.?! Золотой век! Согласно советской статистике, с 1913 г. по 1961 г. реальные доходы рабочих (с учетом социальных трансфертов) увеличились в 4 раза, а с 1960 по 1985 г. – еще в 2.6 раза, следовательно, всего за годы советской власти – в 10.4 раза . Между тем, по нашим расчетам, накануне падения советской власти, в 1985 г., покупательная сила средней зарплаты квалифицированного рабочего была в 1.35 раза выше, чем в 1913 г., и в 2.7 раза больше, чем в 1711-1714 гг. (Миронов 2003).
• Во-вторых, антропометрические данные позволяют посмотреть на положение людей в новом ракурсе: оценить их биологический статус и потенциал , баланс между потреблением и расходом энергии – то, что ни бюджет, ни зарплата, ни доход не учитывают.
• В-третьих, антропометрические сведения универсальны и элементарны, их легче сравнивать, если они относятся к разным годам, к разных социальных группам или странам, они не нуждаются в поправках на инфляцию, на изменение цен и структуру потребления.
• В-четвертых, хочется выяснить, антропометрические данные – действительно надежный индикатор качества жизни, который можно использовать для изучения благосостояния населения в прошлом и настоящем? Поэтому, чтобы достичь максимально возможной объективности, мы обратились к изучению периода, который сами пережили, и города, в котором до сих пор живем. В последние 15 лет более достоверно и во много раз обстоятельнее, чем прежде, изучается положение людей. Кроме того, есть общественное мнение и регулярные социологические опросы населения. Фальсифицировать статистические данные все равно, конечно, можно, но намного сложнее и опаснее. Сравнив картину, которую создают антропометрические показатели, с той, которую рисуют цены, зарплата, средняя продолжительность жизни и другие традиционные статистические данные, можно понять, насколько объективны данные о росте и весе новорожденных и их матерей.

Почему женщины и дети?

Обращение к детской и женской антропометрии диктуется тем, что новорожденные – в буквальном смысле наше будущее. Именно их биологический статус будет определять здоровье нации на ближайшие годы и, значит, ее способность справиться с проблемами и вызовами, с которыми сталкивается наше отечество сегодня. А, признаемся, скрытая задача статьи – заглянуть в наше будущее. От женщин в первую очередь зависит здоровье нации и нового поколения. Между тем, мы знаем об их положении пока недостаточно, по крайней мере, намного меньше, чем о мужчинах и обществе в целом, что до некоторой степени синонимы. Женская антропометрия дает исключительную возможность проникнуть в суть гендерного неравенства. Женщины, с одной стороны, до сих пор во всем испытывают дискриминацию, с другой – жертвуют своим здоровьем и благосостоянием во имя детей и мужей. Они не доедают, не досыпают, не дополучают зарплату (поскольку она еще существенно ниже, чем у мужчин), качество их жизни, как правило, ниже, чем у мужчин. И при том, их большинство, при неравенстве, они умудряются жить на 13 лет больше мужчин. Женский «класс» безусловно заслуживает, чтобы его тщательно изучали и учились у него, как выживать. Если мужчины научатся у женщин жить столько, сколько они, т.е. 72 года вместо 59, то демографическая проблема в России сразу потеряет свою сегодняшнюю напряженность.

Прежде чем анализировать данные о росте и весе петербургских жителей, коротко расскажем о новом направлении в науке, изучающим качество жизни по антропометрическим показателям, и о теоретической концепции, на которую оно опирается.

Почти тридцать лет назад на границе экономики, биологии человека, медицины и физической антропологии родилось новое направление в науке, которое можно назвать экономической биологией человека. Как экономика влияет на физическое развитие человека, его рост, вес, заболеваемость и как по антропометрическим данным (прежде всего по росту) можно оценить биологический статус, благосостояние и социальное неравенство – вот что в первую очередь интересует его представителей. В рамках нового направления активно исследуются ростовые процессы у человека как отражение социально-экономических и экологических условий его существования. Само по себе изучение биологического роста относится к сфере ауксологии человека (от греческого auxano – расти), которая обрела статус новой научный дисциплины только в 1970-е гг. ( Година 2004, с. 529-566). Однако именно экономисты стали активно использовать ростовые данные для оценки качества жизни как в прошлом, так и в настоящем. В частности, они обнаружили, что средний рост людей в разных странах примерно на 67-77% определяется ВВП на душу населения ( Steckel 1995, р. 1913).

Установление тесной связи между уровнем экономического развития государства и средним ростом его населения вывело антропометрию в широкий мир экономической и социальной проблематики, дало новый импульс ауксологическим исследованиям и сделало их важным направлением в западной социальной науке ( Komlos 1989, р. 23-54; Steckel 1995, р. 1903-1940; Tanner 1981).

В большинстве западных стран сложились национальные школы ( Guff 1995, р. 1-18; Komlos 1989, р. 23-50); российские исследователи участвуют в новом направлении, но не слишком заметно и активно, хотя антропометрические показатели для оценки социально-экономических процессов в России используются отечественными учеными более ста лет ( Башкиров 1962, с. 529-566; Година 2004, с. 529-566; Ивановский 1904, с. 211-287; Mironov 1999, р. 1-26; Wheatcroft 1999, р. 27-61). Без преувеличения можно сказать, что применительно к России ауксология открывает новые горизонты в понимании динамики экономического развития страны и благосостояния ее жителей.

1. Тело человека как показатель качества жизни

Какая теоретическая концепция лежит в основании ауксологических исследований, на каком основании по биологическому росту оценивается качество жизни?

Биологами доказано, что антропометрия человека, включая длину тела, в решающей степени (более чем на 80%) определяется генетикой и лишь в незначительной мере (менее чем на 20%) зависит от качества их жизни, или биологического статуса, т. е. от питания, перенесенных болезней, интенсивности и условий работы, медицинского обслуживания, жилищных условий, психологического комфорта, климата, воды, воздуха и других факторов среды в течение всей его предшествующей жизни до момента измерения роста. Поскольку генетика – практически постоянный фактор, то изменчивость среднего роста в социальных группах, классах и целых популяциях, если не учитывать мутации, обусловливается исключительно качеством жизни. Несмотря на то что общий вклад генетического фактора в длину тела является преобладающим, факторы среды оказывают решающее воздействие на изменчивость роста во времени и пространстве ( Eveleth and Tanner 1976, р. 1-15, 222-240). Рост представителей определенной группы людей можно считать историческом показателем как количества и качества потребленных в детстве и юности продуктов питания, так и жизненных условий своего времени ( Комлос 2002, с. 428).

Проведем аналогию. Из семени пшеницы при любом уходе не вырастить арбуз, и никогда пшеничное зерно не будет весить килограмм. Но при посредственном уходе можно собрать тонну пшеницы с га, при среднем – 2 тонны, при идеальном – 5 тонн. Средний рост современного 20-летнего петербуржца равен 178 см, а петербуженки - 166 см. Если создать в Петербурге условия жизни как в Швеции или Норвегии, то рост мужчин постепенно увеличится до 184-185 см, а женщин – до 172-173 см. Биология человека дает этому строго научное объяснение: человек, как существо биологическое, до достижения полной физической зрелости превращает потребленные продукты в энергию, которая затем расходуется на различные нужды - на поддержание жизнедеятельности организма, работу, учебу, сексуальные отношения, спорт, борьбу с инфекциями, болезнями и т.п., а чистый остаток энергии от питания преобразует в рост и при избытке питания - в вес. Вследствие этого средний рост людей до момента достижения полной физической зрелости зависит от биологических условий их жизни, или биологического статуса ( Tanner 1978, р. 157). После достижения полной физической зрелости длина тела уже не изменяется , но при понижении биологического статуса происходит снижение веса, а при повышении - его увеличение ( Riley 1994, р. 465-492). Потенции для роста, заложенные в генах человека, полностью реализуются лишь при благоприятных условиях среды, и, наоборот, при продолжительных и суровых лишениях происходит задержка роста, которая может, по крайней мере, частично, компенсироваться более быстрым увеличением длины тела в другие, благоприятные периоды ( Грим 1967, с. 113; Харисон и др. 1979, с. 386; Tanner 1981, р. 151-159). Для роста человека особенно важны 1-й, 6-й - 8-й, 13-й - 15-й годы жизни, называемые критическими возрастами, когда он особенно чувствителен к действиям угнетающих и благоприятствующих росту факторов (Грим 1967, с. 71-93).

Таким образом, согласно твердо установленному в биологии человека факту, изменчивость среднего роста населения зависит от условий существования в течение всего периода, предшествующего достижению полной физической зрелости, включая утробный период развития, и в определяющей степени зависит от чистой разницы между потребленной энергией от питания и израсходованной энергией на абсолютно все потребности в течение всей предшествующей жизни, другими словами, рост отражает историю чистого потребления ( Komlos 1989, р. 26-28; Steckel 1995, р. 14). Из этого следует, что высокие люди, взрослые и дети, в массе своей лучше питались, имели лучший уход, меньше болели и т.д., т.е. в массе обладали более высоким биологическим статусом, чем люди с низким ростом.

Весьма важно, что длина тела отражает динамику биологического статуса населения, или, как говорят статистики, вековые тенденции в его изменении, если мы располагаем большими сериями данных. Если, по определению, рост 20-летних людей отражает условия их жизни в течение 20 лет, то о чем говорит, например, уменьшение на 2 мм среднего роста новобранцев, принятых на службу в 2005 г. сравнительно с теми, кто принят в 2004 г.? Средний рост призыва 2005 г. являлся итоговым результатом условий жизни в 1985-2004 гг., а призыва 2004 г. – условий жизни в 1984-2003 гг. Первый 20-летний период, 1985-2004 гг., и второй 20-летний период, 1984-2003 гг., различаются только двумя годами - 1984 г. и 2004 г. Какой из них более важен? Без сомнения 1984-й: он является первым годом жизни для поколения, родившегося в 1984 г., а 2004-й – лишь двадцатым годом жизни для поколения, родившегося в 1985 г. Для роста человека первый год жизни является критическим, и потому имеет во много раз большее значение, чем двадцатый год, так как именно на первом году происходит наибольшее прибавление роста и закладываются основы последующего биологического развития. Следовательно, разница в росте новобранцев 1985 г. и 1984 г. рождения, равная 2 мм, объясняется главным образом условиями жизни в 1984-м, и, сравнивая средний рост поколения 1984 г. и 1985 г. рождения, мы оцениваем значение прежде всего 1984 г. для биологического статуса населения.

Ауксологический подход создает возможность следить за изменениями роста и условий жизни во времени, при наличии большого количества надежных данных - даже за ежегодными изменениями. Наиболее удобно интерпретировать последовательные данные о длине тела, будь то годичные или средние пятилетние или десятилетние данные, поскольку в этом случае результаты получаются более точными. Вот несколько красноречивых иллюстраций использования антропометрических данных для анализа динамики благосостояния населения .

Все знают, что в ХХ в. наибольших успехов в повышении уровня жизни добились японцы. Меньше известно, что японское чудо привело к эпохальным изменениям в росте японского населения. В течение 300 лет, XVII-XIX вв., рост японцев был стабильным: мужчины – 156-157 см, женщины – 144-145 см. В ХХ в. начались изменения. Но если в первой половине ХХ в. мужчины выросли на 3 см, то во второй половине ХХ в. – на 12 см, достигнув 172 см и сравнявшись с португальцами и греками. Рост женщины за весь ХХ в. увеличился также на 15 см и составил к 2000 г. 160 см. В индустриальных районах Японии прибавка роста была на 2 см больше, чем в аграрных, что находилось в полном соответствии со степенью повышения доходов и улучшения питания. Огромный экономический рывок после второй мировой войны позволил японцам догнать по росту южнокорейцев, которым они в начале ХХ в. уступали – 3-4 см.

В 1989 г., накануне катастрофического падения производства и доходов, Россия по валовому национальный продукту на душу населения уступала Японии в 2.5 раза. Однако россияне были и остаются выше японцев, хотя разрыв сильно сократился: в начале ХХ в. японцы уступали русским 10 см, сейчас – 5-6 см. В чем дело? Причина в том, что из-за высоких цен на продовольствие и по традиции японцы, несмотря на высокие доходы, до сих едят намного меньше россиян, за исключением рыбы, яиц, овощей и фруктов, а в XVII-начале XX в. в переводе на калории они потребляли, по крайней мере, на треть меньше. Особенно мало потребляют японцы масла и жиров - в 10 раз меньше россиян, сахара – в 2.2 раза меньше, молочных продуктов – в 5 раз меньше (данные на 1980-е гг.). Существенно, что японцы употребляют мало мяса – главного источника животного белка, необходимого для увеличения роста. При этом работают они больше, чем русские. Меньшая калорийность пищи и соответственно меньшее получение энергии от питания при большем ее расходе на работу остаются главными факторами, которые определяют разницу в росте между японцами и россиянами пока в пользу последних ( Миронов 2004 , с. 141-150).

Накануне второй мировой войны китайцы отличались довольно высоким ростом - 168 см у мужчин и 158 см у женщин, причем, они были существенно выше японцев, вьетнамцев, корейцев и индийцев – на 5-8 см. Значит, по биологическому статусу китайцы намного превосходили своих соседей. В годы войны рост китайцев уменьшился, с ее окончанием стал повышаться. После провозглашения КНР в 1950 г. повышательная тенденция сохранилась, но была прервана в годы великого скачка 1957-1961 гг. и затем вновь возобновилась. В целом достижения в области повышения качества жизни и соответственно среднего роста китайцев пока скромные - рост современных 20-летних китайцев, родившихся в начале 1980- х гг., 170 см, китаянок – 160 см – прибавка за 50 лет всего 2 см. в то время как у южнокорейцев – 6 см, а у японцев – 12 см. Однако следует учесть, что рыночные реформы в Китае начались в 1979 г. и прошло слишком мало времени, чтобы они могли существенно повлиять на биологический статус населения. Сравнение роста и веса детей, рожденных до и после 1979 г. приводит к выводу, что китайские реформы положительно сказываются на благосостоянии, что быстрый экономический рост идет на пользу биологическому статусу населения ( Миронов 2004, с. 141-150). Исключительно интересные результаты дает ауксологический подход к анализу уровня социально-экономического неравенства, в том числе гендерного, регионального, группового или на уровне целых стран. Вот данные о росте петербургских женщин по профессиям, которые отчетливо показывают наличие довольно заметной зависимости между длиной тела и социальным статусом, что несомненно отражает различия в жизненном уровне и биологическом статусе представителей отдельных социально-профессиональных групп (см. табл. 1).

Таблица 1. Рост петербургских женщин по профессиям в 1980-2005 гг.

Изучение антропометрических показателей современных московских детей из обычных и привилегированных школ обнаружило, что «обычные» уступают в росте, весе и скорости полового созревания «привилегированным» В советское время различия между детьми с различным социальным профилем их родителей уменьшились, но после перестройки стали увеличиваться, что можно интерпретировать как усиление социально-экономического неравенства в современном российском обществе ( Година и др. 2005, Вып. 91, с. 42-60; Вып. 91, с. 56-75). Разумеется, социальные различия в росте детей существовали всегда. До революции 1917 г. они были еще более существенными (см. табл. 2).

Таблица 2. Рост учащихся Вятской и Пермской губерний в 1879-1881 гг. в зависимости от социального статуса их родителей (в см)

Источник: Рум 1881, с. 44-45.

Данные табл. 2 позволяют сделать вывод, что дети дворян в массе жили в наиболее благоприятных с точки зрения питания, жилища, воздуха и т. п. условиях сравнительно с детьми из других сословий, а дети мещан - в наименее благоприятных, что условия жизни различных сословий существенно различались, причем не только между группой привилегированных (дворяне, духовенство) и группой непривилегированных (крестьяне, мещане) сословий, но также и в пределах каждой из групп. Крестьяне по своему биологическому статусу превосходили мещан настолько, насколько дворяне превосходили крестьян. Эти чрезвычайно важные выводы делаются без прямых данных о доходах и жизненных условиях разных сословий, а лишь на основании данных о длине тела, которые универсальны для всех людей, для всех стран и всех исторических периодов.

В Индии в течение 1910-2000 гг. рост мужчин оставался неизменным – 164 см, зато у женщин он увеличился на 2 см – с 151 до 153 см, благодаря чему разница в росте сократилась с 13 до 11 см. Эти данные свидетельствуют о стагнации общего материального положения населения, с одной стороны, и о повышении биологического статуса женщин благодаря снижению рождаемости, - с другой. Ранние рождения детей в возрасте до 19 лет в странах с низким уровнем дохода подрывают здоровье женщин, приводят к задержке их роста ( Миронов 2004, с. 141-150). Например, в современной Индии у женщин, четырежды рожавших до 20 лет, средний рост - 135 см, в то время как у имеющих одного ребенка - 150 см. Беременность, рождение, кормление грудью в сочетании с тяжелой физической работой снижают их биологический статус ( Brennan L ., McDonald J . and Shlomowitz 2004, p . 139-158).

Исследователи обнаружили значительную – 4 см - разницу в росте населения между регионами, что свидетельствует о большой географической дифференциации в уровне жизни.

До провозглашения КНДР в 1948 г. рост населения, проживавшего на Юге и Севере Кореи, не различался – 165 см у мужчин и 154 см у женщин. Но постепенно стал появляться разрыв в пользу Юга, и в 1999-2003 гг. он достиг у 20-летних мужчин 6 см, у женщин – 7 см. Современные северокорейские мужчины и женщины имеют тот же рост, что и 50 лет назад – 165 и 154 см, в то время как южнокорейцы – 171 и 161 см. Также сильно уступают северокорейские дети своим южным сверстникам по всем антропометрическим параметрам - росту, весу, силе и т.д. Хорошо известно тяжелое положение Северной Кореи и рывок Южной Кореи, которая за 30 лет ХХ в. по экономическим показателям приблизилась к странам ЕЭС, превратившись из развивающейся в развитую страну. По ВВП на душу населения Южная Корея превосходит Северную по меньше мере в 5.2 раз, по детской смертности – в 3.2 раза; большой разрыв существует и по всем другим показателям ( Pak 2004, p . 511-530).

Важно иметь в виду, что средний рост и соответственно биологический статус не являются синонимом благосостояния . Это специфический индикатор качества жизни. В слаборазвитых странах, где поддержание биологического статуса поглощает бoльшую долю доходов населения (например, в Индии более 70 %), связь между благосостоянием и биологическим статусом теснее. Напротив, в развитых странах, где на поддержание биологического статуса уходит меньшая доля доходов населения, связь слабее. До середины XX в. американцы были самыми высокими в мире - на 3-9 см выше европейцев из западных стран. Но в последние 150 лет длина тела у европейцев росла быстрее, и сегодня большинство стран с протестантским населением обогнали белых американцев по росту: самые высокие европейцы - голландцы, шведы и норвежцы, а также датчане, британцы и немцы имеют рост на 5-7 см выше американцев (183-185 см против 178 см), хотя, как и прежде, ВВП на душу населения в США выше. По мнению известного ауксолога Джона Комлоса, причины следующие: в Европейском Союзе меньшее социальное неравенство, совершеннее система социального обеспечения, бoльшая социальная безопасность, лучшая экология, меньшие трудовые нагрузки, продолжительнее и качественнее отдых ( Komlos and Baur 2004, p . 57-74).

Среди стран, входящих в Европейский Союз самыми низкими являются португальцы – 172 см - это на 4-6 см меньше, чем у современных российских новобранцев, несмотря на то что в ХХ в. Португалия добилась впечатляющих результатов: современные молодые португальцы на 9 см выше, чем в 1900 г. В чем дело? Причина в том, что еще в 1989 г. ВВП на душу населения в Португалии был в 2.1 раза ниже, чем в СССР, и только вследствие спада производства в России и экономического подъема Португалии 1990-х гг. последняя обогнала Россию. Благодаря более высокому уровню экономического развития западноевропейские страны по-прежнему превосходят по росту страны Центральной и Восточной Европы. Например, в Чехии за последние 100 лет рост 20-летних мужчин увеличился на 11 см – со 168 до 179 см, а женщин - на 6 см - со 160 до 166 см. Несмотря на это, чехи уступают голландцам, норвежцам, шведам, немцам, датчанам и всем другим протестантским народам Европы.

Очень кратко результаты, полученные ауксологами, можно резюмировать следующим образом:

• В традиционных доиндустриальных аграрных обществах Европы, Азии, Австралии и Америки рост и, следовательно, биологический статус населения был невысоким, колебался вокруг некоей средней величины, которую обеспечивал низкий уровень производства и потребления. В Европе он был выше, чем в Азии, Америке и Австралии до прихода туда европейских колонистов; в Японии - минимально возможным для выживания. Впрочем, предела выносливости человека, кажется, нет: взрослые пигмеи мужского пола Центральной Африки, Юго-Восточной Азии и Океании имеют такой же средний рост, какой был у японских женщин XVII-XVIII вв., - 145-150 см. Россия находилась в одном ряду с южно-европейскими странами. Высота роста определялась следующей закономерностью: чем выше была плотность населения и неблагоприятнее природные условия в данной стране и чем больше труда требовалось для поддержания биологического статуса, тем рост людей был ниже, и наоборот.
• В индустриальную эпоху биологический статус населения существенно вырос везде, причем до 1980-х гг., как это ни парадоксально сегодня звучит, он рос с небольшими различиями в демократических странах с рыночной экономикой и в авторитарных странах с командной экономикой. Россия вновь оказалась на крайнем фланге индустриальных стран, но разрыв между ней и западноевропейскими странами не увеличился, а, возможно, даже и сократился – этот вопрос пока не изучен. Принципиальное значение для улучшения биологического статуса россиян имела такая особенность советского общества, как выравнивание доходов на некотором среднем для всех прожиточном минимуме. Дело в том, что неравенство в распределении доходов между различными группами в обществе является вторым по значимости (после ВВП на душу населения) фактором, влияющим на средний рост всего населения. Уменьшение неравенства в доходах на 10% приводит к увеличению длины тела взрослых на 14 мм при той же величине дохода на душу населения.
• В традиционных аграрных обществах колебания среднего роста людей находились в тесной связи с колебаниями климата и урожаев, которые в значительной степени определяли и колебания экономической конъюнктуры. В индустриальных и особенно в постиндустриальных обществах длина тела перестала зависеть от природы и даже от экономической конъюнктуры. Экономика приобрела огромный запас прочности, инфраструктура работает как часы, перебои с доставкой продовольствия в мирное время практически исключены. Только война может нарушить нормальный ритм жизни.
• Уровень материального неравенства в обществе, оцениваемый по степени дифференциации в росте у представителей различных социальных групп, не имеет четко выраженной тенденции: он то увеличивается, то падает. Неравенство между мужчинами и женщинами в последние 100 лет во всех отношениях явно и сильно уменьшилось, однако аналогичного уменьшения разницы в длине тела пока не наблюдается, хотя женщины растут немного быстрее, чем у мужчины. Меньший рост женщин не всегда свидетельствует об их дискриминации еще и потому, что на размеры женского тела влияет и идеал красоты, господствующий в обществе. Например, в Японии в отличие от России полная, крепкая, высокая и пышущая здоровьем женщина, которая коня на скаку остановит, никогда не была идеалом. Миниатюрная японка сформировалась не только в результате гендерной дискриминации, но и под влиянием эстетических критериев. Между прочим, в дореволюционных российских институтах благородных девиц идеалом была бледная, хрупкая, эфирная девушка и ради его достижения институтки ели грифели (Институтки 2001, с. 12-13).
• Биологический статус населения всегда находится в тесной связи с уровнем экономического развития (величиной ВВП), однако только в аграрных обществах он может служить почти синонимом благосостояния населения, поскольку львиную долю дохода люди тратят на его поддержание. В индустриальных и постиндустриальных обществах значительная доля дохода идет на удовлетворение небиологических потребностей, люди более гибко расходуют имеющиеся у них средства, весомую их часть откладывают на старость, государство берет на себя заботу об удовлетворении их социальных потребностей, существуют большие различия в стиле жизни и значительное социальное неравенство. Вследствие этого биологический статус перестает быть синонимом благосостояния.

Чтобы оценить изменения в благосостоянии и здоровье населения Петербурга в 1946-2005 гг. мы привлекаем данные о росте и весе не только о взрослых, но и новорожденных. До середины ХХ в. считалось, что размеры тела при рождении в решающей степени обусловлены генетически и мало чувствительны к условиям жизни матери. Под влиянием новых сравнительных исследований в развитых и развивающихся странах эта парадигма была отвергнута. В настоящее время большинство биологов придерживаются мнения, что не генетика (матери и новорожденного), а условия среды в основном объясняют вес плода ( Ward 1993, p . 12), что масса тела ребенка при рождении является интегральным показателем качества внутриутробной жизни ( Суханова 2006, с. 122). На этом основании Всемирная организация здравоохранения с 1976 г. стала принимать средний вес новорожденных за стандартный показатель качества жизни женщин в странах, входящих в ООН ( Ward 1993, p . 5). Естественно, что антропометрические показатели детей также свидетельствуют и об уровне их собственного физического развития: низкий рост в сочетании с низкой массой тела или сам по себе недостаточный вес свидетельствуют об их низком биологическом статусе.

Человеческий плод особенно чувствителен к условиям жизни матери во время самой беременности. Поэтому в колебаниях средних размеров новорожденных проявляются прежде всего краткосрочные изменения в условиях жизни женщин в течение последних девяти месяцев. Однако размеры плода отражают и общий биологический статус матери, который складывался в течение всей ее жизни, предшествующей рождению. При этом вес новорожденного более чувствителен к условиям текущей жизни, а рост – к общему биологическому статусу матери, хотя между ростом и весом существует тесная связь - коэффициент корреляции между ними достигает 0.9. Благодаря этому средние размеры новорожденных позволяют оценить как краткосрочные, так и долгосрочные изменения в уровне жизни; два показателя могут давать различную картину динамики.

Зарубежные и отечественные исследования показали, что размеры человеческого плода (в первую очередь вес) в решающей степени зависят от питания матери и ухода за ней во время беременности. И то, и другое обусловливается в первую очередь социальным положением женщин: чем он выше, чем больше размеры плода, и наоборот. Кроме того, роженицы, принадлежащие к среднему и высшему классам, существенно выше матерей из низшего класса, и уже в силу этого их дети выше ростом и имеют больший вес. На качество ухода за беременными влияют также их образование и брачный статус: одинокие женщины, как правило, живут в более трудных материальных условиях, чем замужние, образованные в принципе лучше следят за своим здоровьем, чем не получившие образования. Наконец, размеры новорожденного определяются возрастом и числом предшествовавших родов его матери: с увеличением возраста и порядка родов длина тела и вес новорожденного имеют тенденцию увеличиваться.

2. Социально-демографические показатели петербургских рожениц и распределение их и новорожденных по росту и весу

Мы располагаем сведениями о росте и весе 64,087 мальчиков и девочек, рожденных в С.-Петербурге в 1980-2005 гг., и росте и весе 15,819 их матерей, рожденных в 1929-1989 гг. При отборе материала учитывались данные по женщинам всех нацио­нальностей, поступивших в клиники с нормаль­ными срочными родами, закончившимися рождением одиночного нормального доношенного плода (в данном случае речь идет о тех, кто родился через девять месяцев) . Сведения извлечены преимущественно из индивидуальных карт родов, а также из регистрационных книг и годовых отчетов роддомов, которые хранятся в их архивах. Роженицы на 74% петербурженки и на 26% уроженцы Ленинградской области; представителей других регионов России менее 1%. Чтобы было понятно, положение какой группы женщин отражают наши данные, рассмотрим состав рожениц по возрасту, образованию, профессии, семейному и социальному положению и национальности. Это тем более важно сделать, что биологический статус рожениц и новорожденных в значительной мере определяется именно социально-демографическими характеристиками матерей.

В 1980-2005 гг. возрастная структура рожениц изменялась от года к году и от пятилетия к пятилетию. За этими колебаниями отчетливо просматривается общая тенденция – повышение среднего возраста матерей: за 25 лет он увеличился с 25.3 до 26.8 за счет уменьшения доли женщин от 20 до 24 лет и соответственного увеличения их доли в интервале от 30 до 49 лет (см. табл. 3).

Таблица 3. Возрастная структура рожениц С.-Петербурга в 1980-2005 гг. (в %)

Семейное положение рожениц и всего женского населения Петербурга существенно различались (см. табл. 4).

Таблица 4. Распределение рожениц С.-Петербурга по семейному состоянию в 1980-2005 гг. (в %)

Среди рожениц отсутствовали вдовы, разведенные, мало имелось одиноких женщин и сравнительно много женщин, состоявших в незарегистрированном браке. До начала 1990-х гг. последние часто попадали в категорию «неизвестное семейное состояние». С начала 1990-х гг., когда незарегистрированный брак стал с точки зрения общественного мнения легитимным, роженицы состоявшие в неузаконенном браке, стали фиксироваться в полном объеме, вследствие чего их доля резко выросла - с 3.9% в 1980-1984 гг. до 25.2% в 1995-2004 гг. Соответственно доля рожениц с неизвестным матримониальным статусом стала понижаться и в конце 1990-х гг. сошла на нет. Фактически в 1980-е гг. доля лиц, состоявших в незарегистрированном браке, по картам родов преуменьшалась, поэтому их динамика в 1990-е гг. выглядит такой стремительной.

Обратимся к анализу степени образованности рожениц (см. табл. 5).

Таблица 5. Распределение рожениц и женского населения С.-Петербурга по уровню образования в 1980-2002 гг. (в %)

* Источник по С.-Петербургу: www . perepis 2002. ru

Почти половина рожениц имела среднее образование и примерно каждая четвертая - среднее специальное или неоконченное высшее и высшее. Лиц с основным (неполным средним) образованием в целом за весь изучаемый период – всего 2.4%. Среди всех горожанок преобладали женщины со средним специальным, высшим и основным образованием. Однако если выразить уровень образования в годах, то окажется, что в среднем роженица обучалась 11,8 года, а петербурженка – 11.5 года, т.е. лишь на 4 месяца меньше.

На основе данных о профессии и образовании мы создали новый признак - социально-профессиональный статус, который имеет шесть рангов: (1) неквалифицированные рабочие, (2) квалифицированные рабочие, (3) служащие со средним образованием (общим и специальным), (4) специалисты с высшим образованием, (5) руководящий персонал, (6) иждивенцы (домохозяйки и учащиеся). Если перевести в международную классификацию: синие воротнички (все рабочие), белые воротнички (все служащие), специалисты и иждивенцы. Рассмотрим социальный состав рожениц (см. табл. 6).

Таблица 6. Социальный состав рожениц С.-Петербурга в 1980-2000 гг., в %

За последние 25 лет социальная структура рожениц претерпела серьезные изменения. С 1980-1984 по 2000 г. доля квалифицированных рабочих понизилась в 2.8 раза (с 37.3 до 13.3%), доля специалистов – в 2.2 раза (с 20.8 до 9.3%), служащих со средним специальным образованием – в 1.6 раза (с 20.8 до 13.3%), доля учащихся – в 2.1 раза (с 7 до 3.3%). Доля неквалифицированных рабочих хотя и возросла с 1 до 2.2%, но была и осталась незначительной; то же следует сказать и о руководящем персонале, доля которого увеличилась с 1.4 до 2.6%. Доля служащих со средним общим образованием колебалась по пятилетиям, но в целом находилась на уровне 7-10%. Особого внимания заслуживают домохозяйки. Их доля среди рожениц возросла феноменально – в 12.6 раза (с 4.2 до 51.1%). К сожалению, мы не имеем сведений о профессии и образовании домохозяек. Но, как будет показано далее, биологический потенциал домохозяек был выше среднего, что свидетельствует о том, что, по крайней мере, по происхождению и по мужу, они принадлежат к обеспеченных слоям населения – к специалистам, руководящему персоналу и бизнесменам.

Национальный состав рожениц был пестрым - зафиксировано 57 этносов. Но представителей большинства народов было по несколько человек и только у восьми численность превышала 20 человек. Лишь доля украинок и белорусок не опускалась ниже одного процента. На долю остальных этносов приходилось менее процента. Доля азербайджанок, армянок и грузинок среди рожениц увеличивалась, остальных этносов уменьшалась – параллельный процесс происходил и в населении Петербурга. Доля русских составляла от 91.2 до 95.4% рожениц и только у них была больше их доли в населении (см. табл. 7).

Таблица 7. Этнический состав рожениц С.-Петербурга в 1980-2000 гг., в %

Источник: Санкт-Петербург: Юбилейный статистический сборник. 1703-2003. В 3 вып. / Под. Ред. И.И.Елисеевой, Е.И.Грибова. СПб.: Судостроение, 2003. Вып. 2. С. 48.

Итак, роженицы представляли из себя своеобразный контингент петербурженок – они включали наиболее молодых женщин, состоявших в браке, по своему образовательному уровню, материальному и социальному положению принадлежавших к средним слоям (не среднему классу!), преимущественно русской национальности.

Гистограммы, коэффициенты асимметрии и эксцесса и другие характеристики распределения новорожденных по росту и весу (см. табл. 8, 9) показывают, что выборочные данные имеют небольшую асимметрию и эксцесс (у мальчиков больше, у девочек меньше). Ближе всего к нормальному распределению приближаются средние пятилетние показатели, потому что в этом случае выборка имеет большую численность.

Таблица 8. Характеристики выборочного распределения новорожденных С.-Петербурга в 1980-2005 гг. по росту

* Стандартная ошибка.

Таблица 9. Характеристики выборочного распределения новорожденных С.-Петербурга в 1980-2005 гг. по весу

* Стандартная ошибка.

Распределение рожениц по росту и весу по всем параметрам также близко к нормальному: мода, медиана и средняя совпадают или близки, асимметрия и эксцесс небольшие (табл. 10).

Таблица 10. Характеристики выборочного распределения рожениц С.-Петербург в 1980-2005 гг. по росту и весу

* Стандартная ошибка.

2. Изменение роста и веса новорожденных и их матерей: качественно-количественный анализ

2а. Рост и вес новорожденных

Рассмотрим сначала изменение показателей по годам (см. рис. 1 и табл. 11).