Мировоззренческое положение о материальности мира или, что точнее, о его материальной моносущности предполагает познание этой сущности на доказательном верифицируемом уровне, т. е. в качестве научного факта.
Само познание рассматривается как содержание отношения субъект - объект, человек - природа, в котором активное начало находится на стороне субъекта.

В XVII в. наука выделяется в самостоятельный, определяющий способ постижения человеком мира, а познавательный процесс приобретает свойственный науке рациональный характер, характер рационального мышления, рациональной деятельности, другими словами, характер научной рациональности. Научная рациональность приобретает особый смысл в рамках научного материализма.

Думается, что именно ввиду этой "наследственности" дискуссия по проблеме рациональности в современной науке и философии вот уже несколько десятилетий не может не только решить, но и поставить ряд основополагающих мировоззренческих вопросов.

Прежде всего, необходимо выяснить само понятие рациональности. Дословный перевод (ratio - разумность) означает то, что рациональность мировоззренчески связана с человеком как субъектом познания, чем подчеркивается его активная роль в отношении субъект - объект, человек -природа. В более конкретном смысле рациональность - это расчисленность, расчетность, характерная для основ математики, оперирующей рациональными числами. В свою очередь, это предполагает фундаментальную роль опыта, доказательность и верифицируемость результатов.

Само обособление науки как способа постижения человеком мира предполагало достижение в результате этого большей и постоянно возрастающей эффективности человеческого познания, познавательной деятельности человека.

Поэтому научная рациональность в самом общем виде означает максимизацию результата познавательной деятельности. Этот вывод имеет мировоззренческое значение для определения характера и других видов человеческой деятельности, производственной деятельности - труда, в частности.

Эффективность, производительность труда означает максимизацию его результата. Параллельно науке развивается капиталистическое общество, безальтернативно определяемое природой материальных потребностей и интересов людей и соответствующих им либеральных ценностей. Максимизация выгоды и в конечном счете прибыли - их глубинная сущность.

Развитие мирового сообщества на этой основе может быть представлено как процесс глобализации, в результате которого максимизация выгоды отдельных лиц, компаний, стран и регионов находит завершение в подчинении интересов всех стран и регионов интересам одной страны.

Глобализация, как развитие ее общих основ, с позиций классической науки детерминирована столь же жестко, как и естественный процесс.

Итак, экономический глобализм - это мировой капитализм или империализм в "современной упаковке", доведенное до логического конца развитие основной идеи и движущей пружины либерализма, максимизации выгоды участников общественного процесса на всех ступенях его иерархии и подчинение в итоге всей системы мирохозяйственных связей интересам одной сверхдержавы.

Одним из наиболее крупных и значимых нарушений линейного развития на базе либеральных ценностей явилась Октябрьская революция 1917 г. в России, на целый век сдвинувшая ход общественного развития с пути раскрытия исходных основ либерализма.

Однако ввиду того что развитие общества продолжалось в условиях господства материальных (потребительских) интересов и ценностей, коллективизм не обнаружил собственной мотивационной природы и явился в этом смысле лишь коллективным изданием индивидуализма.

С этим связана неудача грандиозного социального эксперимента ХХ в. Новый десятилетний экономический эксперимент в России закончился таким же результатом, но был более скоротечным по времени.

Связано это с тем, что Россию пытались вернуть на стезю либерализма, хотя его поезд давно ушел.

Детерминизм и линейность развития как принципы классического научного знания, на которых зиждется либерализм, отжили свой век. Развитие науки в конце ХХ в. привело к пониманию того, что как в естественных, так и в общественных процессах фундаментальную роль играют вероятность и случайность, что оно осуществляется по бифуркационному сценарию, в котором решающая роль отводится флуктуациям и аттракторам.

До поры до времени это игнорировалось сторонниками вечной и естественной природы либеральных ценностей и глобализации на их основе.

Теракты 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке и Вашингтоне положили конец высокомерию Америки, ее нежеланию считаться с интересами других стран и народов и считать себя избранным Богом мировым лидером.

Представление о своей исключительности лежит в основе попытки США сделать американские идеалы свободы и демократии всеобщими.

Председатель Федеральной резервной системы США Алан Гринспен после терактов 11 сентября 2001 г. охарактеризовал глобализацию как "попытку распространить по всему миру идеалы свободы и гражданских прав, являющиеся антитезисом терроризма".

Другими словами, международный терроризм представляется не как производное американского глобализма, и прежде всего экономического, а как явление, исходно (и беспричинно) направленное против гуманистических идеалов.

В результате такое представление о причинах и следствиях не разряжает ситуацию, а приближает мировую катастрофу.

На самом деле американская трагедия 2001 г., ознаменовавшая начало нового века и нового тысячелетия, означает, с одной стороны, первый серьезный звонок глобализации как объективному экономическому процессу на основе либеральных ценностей в его завершающей фазе, а с другой - уже далеко не первый звонок, свидетельствующий о исчерпании возможностей самих этих ценностей и максимизации личной выгоды как их мотивационного стержня. Сколько бы это ни было банально, но нужно оговориться, что неверно было бы представлять все это как единовременный акт. Как и другие природные и общественные явления, это процесс, не имеющий четко выраженных количественных характеристик, как временных, так и пространственных.

Важно подчеркнуть объективный характер кризиса общества, основанного на либеральных ценностях. Прежде всего, нельзя не видеть его связи с кризисом науки и научной рациональности. Об этом свидетельствует множество апорий и неразрешимых противоречий на всех уровнях (микро-, макро- и мега-) познания материальной сущности мира.

Попытки преодоления кризиса науки за счет распространения понятия рациональности на другие способы постижения человеком мира, а также введения иррациональных "подпорок" рационального не принесли и не приносят результатов.

А это говорит о том, что отжили не только методы и способы познания природной сущности, но и само представление о сущности мира как моносущности.

Это свидетельствует о необходимости внести коррективы в наше представление о сущности мира, преодолеть понятия мономатериализма и моноидеализма, признать многосущность мира, которая по мере развития познавательной способности человека будет все больше и больше раскрываться.

В основе современного миропонимания лежит понятие информации, которая представляет собой глобальный язык природы, имеющий в каждом конкретном случае особый способ проявления и восприятия.

В отличие от материальных объектов, информация универсальна и общедоступна и по своей природе не может быть объектом присвоения. В отличие от энергии, она не ограничена скоростью света и распространяется мгновенно.

Открытие информации как содержания, поступающего к нам извне, произвело подлинный переворот в мировоззрении (компьютерная революция и "всемирная паутина" лишь ее основные вехи).

Многие другие сущностные проявления мира пока не открыты и во многом потому, что их поиск стеснен сложившимся и укоренившимся моносущностным миропониманием.

Более глубокое, по сравнению с материальным и идеальным, понятие информации расширяет наше представление о мире, человеке, обществе и позволяет выработать новый подход к регулированию общественных связей и отношений.

Принципиальная новизна подхода, связанного с информацией, состоит в том, что, в отличие от мировоззренческого субъективизма, характерного для философии рационализма, он представляет собой мировоззренческий объективизм, являющийся содержанием философии открытого мира.

В рамках моносущностного представления о Мире информация является производным понятием и не имеет самостоятельного мировоззренческого значения. Ее смысл сводится к новому типу коммуникации.

При таком понимании нет оснований для выделения информационного общества в особую самостоятельную ступень постиндустриального развития.

Дело в этом случае сводится к информации как современному средству коммуникации в пределах старой субстанциональной основы.

Поэтому все возвращается к контрпозиции, идущей от традиции Платона - Аристотеля: коллективизм - индивидуализм, авторитаризм (тоталитаризм) - демократия, государство - гражданское общество и т. д. Если же информацию рассматривать мировоззренчески, как более глубокую сущностную основу мира, она выражает не контрпозицию материального и идеального, а подчеркивает их единство, что должно выражаться и в принципиально новых общественных формах, по отношению к которым информатизация общества как новое средство коммуникации не является однопорядковым понятием.

Информационному обществу будут соответствовать новые общественные связи и общественные формы, отличные от авторитарных форм и классической демократии. Это прямые, непосредственные формы общественной связи, которые лишь по аналогии с прошлыми и лишь на первых порах могут быть названы формами прямой, непосредственной демократии, гражданским обществом, народным государством и т. д.

Дело в том, что информация отрицает присвоение в любых формах и все исторически связанные с ним общественные атрибуты вместе со сложившимися понятиями и соответствующей терминологией.

Поэтому ориентироваться в качестве программной перспективы на частную собственность (да и на любую собственность вообще), на гражданское общество, сильное и постоянно укрепляющееся национальное государство - значит смотреть не вперед, а назад, обрекая себя и страну на повторение чужого опыта и чужих ошибок, а говоря однозначно - плестись в хвосте исторического процесса.

Могут возразить, что новые общественные формы еще не сложились, а старые не до конца исчерпаны. И это справедливо. Но понимать сегодняшнее положение и не видеть перспективы столь же неосмотрительно и бесперспективно.

В реальной жизни, при определении экономической и социальной политики необходимо придерживаться позиции экономического и социального реализма, т. е. для достижения оптимальных результатов опираться на плюрализм самых разнообразных форм и методов, а не зацикливаться на контрпозиции старых традиций и их идеологизации.

Информатизация и интернетизация общества, трансформация рынка, глобализация мирохозяйственных связей - эти и другие явления современной жизни уже не вписываются (частично или полностью) в структуру нынешних общественных связей и отношений.

Будущее за дальнейшим проникновением в содержание информации, а также за открытием новых природных сущностей, что перевернет все наши представления о мире и месте в нем человека.

Введение понятия объективного идеального, в отличие как от божественного промысла, так и человеческого сознания, дает возможность преодоления мономатериализма и моноидеализма как моносущности мира.

В отличие от человеческого (субъективного) идеального, производного от материи, отождествляемой с природой, объективное идеальное рассматривается как исходная и равноположенная с материальной, природная сущность.

В рамках моноидеализма есть единственная альтернатива субъективности идеального - первичность божественного творения природы, а вместе с ней человека и его сознания.

Однако она не имеет однопорядкового значения не только с мономатериализмом, но и моноидеализмом субъективного толка, ибо основывается не на рациональном подходе, а на вере.

При мономатериалистическом подходе идеальное отождествляется с человеческим разумом (сознанием) и рассматривается как субъективная сущность, в отличие от объективной-материальной, всецело определяемая и порождаемая последней.

Доказательная база превращения материального в идеальное отсутствует, сколько ни бились над ее поиском и естествоиспытатели, и философы.

На современном уровне наше представление об информации находится на элементарном уровне, который обеспечивает функционирование счетно-решающих устройств и электронно-вычислительных машин.

Однако уже этот уровень позволяет, хотя и без достаточных оснований, говорить о "думающих машинах", "искусственном интеллекте" и т. д.

Ошибочно поэтому оставаться в рамках существующего представления об информации и не развивать и углублять его. Именно на этом пути могут оказаться осуществимыми самые дерзкие предположения. В этом, в общем виде, и состоит различие между представлением об информации как средстве коммуникации и умножения возможностей человека и его мозга в счетно-решающей сфере и информацией как "новом содержании, получаемом нами извне", т. е. сущностной основе мира, наряду с идеей и материей, которая более глубоко и полно выражает миропроявление.

С информацией связано само понятие миропроявления. В условиях субстанционального (идеально-материального) представления о сущностных основах мира последний рассматривался в статике, динамику ему сообщал лишь внешний (божественный) или внутренний (субъективно-человеческий) фактор. В этом случае мир исходно замкнут, закрыт, т. е. представляет собой исходную систему, что выражает мировоззренческую сущность системного подхода.

Исходная открытость мира, его бесконечность представляют принципиально иной мировоззренческий подход.

На современном уровне развития познавательной способности человека он связан с информацией, как более глубокой природной сущностью. Будущее будет связано с бесконечным углублением познания и постижением человеком новых природных сущностей. Поэтому открытость мира, его бесконечность можно считать предельным проявлением природной сущности или предельной природной сущностью.

В этой связи уже сегодня можно говорить об исходной равноположенности и синергии материального и идеального начал природы, хаоса и порядка.

Наличие в глубинах мира антиматерии исключает мономатериализм, поскольку обессмысливается само его основополагающее положение о материальности мира. Моноидеализм же имеет философский смысл лишь при его противопоставлении материи, но в этом случае за идеализмом остается лишь то, что относится не к знанию, а к вере.

С открытием новых, более глубоких природных сущностей, по-видимому, и будет связано решение проблемы фазовых переходов от неживого к живому и от живого к разумному. И если материальное и идеальное начала природы фиксируются в человеке как его телесность и духовность, то информация и другие, еще непознанные природные сущности предполагают, что человеку помимо телесности и духовности должны быть присущи и иные более глубокие, сущностные проявления. Это актуализирует необходимость углубления разработки проблемы информации и познания новых природных сущностей.

Антропный принцип, панспермия как объяснение проявления идеального в качестве человеческого разума являются (во всяком случае, на сегодня) лишь допущением, свободной игрой ума и воображения.

Претендующая же на научность эволюционная теория, несмотря на подтверждающие ее отдельные факты, не способна (опять же пока), ответить на главный вопрос: каков механизм превращения материального в идеальное.
Из этого следует, что логическую стройность и убедительность понятие идеального приобретает лишь при рассмотрении его как природной сущности наряду с равноположенной материальной.

Доказательств природного идеального вполне достаточно, было бы желание их видеть, а не зацикливаться на сложившихся стереотипах.

Прежде всего, необходимо установить различие между понятиями природы и материи. Если основная характеристика последней - вещественность, субстратность, то природа, помимо вещественных объектов, включает в себя понятия связи и отношения между ними.

Не будь этих отношений, связей, природных ритмов, размерностей, само существование материи как дискретного образования невозможно. Без них, следовательно, нет и самого понятия природы. Первичный миропорядок - это исходное соотношение между материей и антиматерией, предотвращающее их аннигиляцию, соотношение между хаосом и порядком, означающее их равноположенность и исключающее производный характер (порядок из хаоса).
Информация как содержание, поступающее к нам извне и не являющееся ни материей, ни энергией, ни идеей, представляет собой и принципиально новый объект познания, характеризующийся универсальностью и общедоступностью. Причем обработка и использование информации предполагает и принципиально новое качество познавательной деятельности, не сводящееся к рациональному и образному восприятию действительности.

В 90% незадействованных возможностей мозга содержится это новое качество. Превращение информации в основной стратегический ресурс общества означает его переход к качественно новому состоянию.

Это мнение разделяют, однако, не все. Так, А.С. Панарин считает, что еще в начале XIX столетия появилось понятие единого мирового пространства, создаваемого рынком. Современная эпоха, по его мнению, добавила к этому лишь несколько количественных параметров: "небывало возросла скорость обращения и расширился его диапазон, охватив информационную область.

Как бы ни поражала наше воображение современная информационная революция, к сути понятия, обозначающего мировую цивилизацию обмена, она мало чего добавляет" .

Из сказанного ясно, что автор понимает информацию лишь как средство коммуникации и исключает ее понятие как природной сущности, говоря словами Н. Винера, "содержания, получаемого нами извне", не являющегося ни материей, ни энергией.

Что ж, в таком случае информация мировоззренчески рассматривается как свойство материи, т. е. в пределах материи как природной моносущности.

Это распространенная точка зрения. Но это представление о мире и месте человека в мире, культивировавшееся в течение многих сотен лет, привело человеческое общество к глобальному кризису и поставило на грань катастрофы.
Все попытки выбраться из этого состояния, оставаясь на прежних мировоззренческих позициях, не приносят результатов. Глобализация есть процесс становления общества, основанного на либеральных ценностях. Глобализм как его зрелая форма, означает завершение становления глобального рынка как единой системы мирохозяйственных связей, превращение одной страны (США) в единого мирового экономического лидера и единственную супердержаву.

Этот процесс, основанный на трансформации валюты страны - лидера в супервалюту, сопровождается отрывом в мировом масштабе сферы обращения от сферы производства и использованием этого огромного валютного пузыря для эксплуатации населения стран, не входящих в так называемый "золотой миллиард" не только ТНК и национальным капиталом, но и владельцами акций и других ценных бумаг, которыми являются не только капиталисты, но и население стран "золотого миллиарда". С этим связано возникновение нового глобального противоречия между странами и народами.

Таким образом, глобализация означает не только традиционное противостояние труда и капитала, но и населения стран, добившихся в результате глобализации лидирующих позиций в мире, и стран-изгоев. Это подчеркивает, что глобализация и глобализм вступили в свою завершающую фазу, означающую кризисное состояние всего человечества, из которого нет выхода на основе традиционного миропонимания и традиционных ценностей