ГЛОБАЛИЗАЦИЯ И СОЦИОСИНЕРГЕТИКА
В.С. Капустин

В настоящее время расхожая фраза "Мир вступил в эпоху глобального кризиса, который возник в результате негативных побочных процессов, обусловленных развитием цивилизации" дополнилась убеждением, что "главным фактором, усугубляющим и усиливающим глобальный кризис, стало образование так называемой Империи Зла во главе с США". Ни культура, ни наука сегодня не в состоянии предложить и пока не предлагают удовлетворительного объяснения окружающего мира. На наших глазах окончательно разрушается привычный с детства контакт человека с миром. В мире самоорганизующихся процессов нет деления на простое - сложное. Только сейчас наука открывает "неупрощяемую сложность простоты", в самосборке участвуют одновременно все уровни фрактальности. Более того, нет слов, ибо слова принадлежат наблюдателю, а синергетика "работает" внутри процессов, потому нет деления и на субъект - объект. В самосборках нет и ключевых проблем. Все явления самосборок естественны: рассогласование, согласование, хаос, порядок и т. д. Выводы теории социальной самоорганизации гласят: глобализация естественна, закономерна, ее нужно признать, принять и приветствовать "щитом организационной готовности"

В настоящее время расхожая фраза "Мир вступил в эпоху глобального кризиса, который возник в результате негативных побочных процессов, обусловленных развитием цивилизации" дополнилась убеждением, что "главным фактором, усугубляющим и усиливающим глобальный кризис, стало образование так называемой Империи Зла во главе с США".

Оно невольно порождает диктат катастрофического стереотипа, закладывает традиции и направления в области исследования динамики мирового социокультурного развития, от которых будет трудно отказаться, но которые уже сегодня не могут адекватно объяснить сложность и своеобразие современного мира. В условиях новой динамики мировых процессов къеркегоровский СТРАХ уже не обнаруживает НЕЧТО, но сеет ПАНИКУ.

Ни культура, ни наука сегодня не в состоянии предложить и пока не предлагают удовлетворительного объяснения окружающего мира. На наших глазах окончательно разрушается привычный с детства контакт человека с миром.

Возможно, что наряду с естественными причинами современный кризис миропонимания является причиной экологического, демографического, молодежного, гендерного, религиозного, нравственно-этического и других мировых кризисов. Неверно представляя характер и своеобразие мировых социокультурных процессов, окружающий мир и свое место в нем, вероятно, мы неправильно ведем себя и загоняем будущее в ловушку, сконструированную собственными руками. Возможно, что образу глобализации мы приписываем содержание своего сознания. Ведь, строго говоря, глобализация как событие есть такое новообразование, которое познающий субъект наделяет смыслами, значениями и мысленно связывает между собой в единое целое разрозненные единицы, принадлежащие различным явлениям. Сливаясь в единый грозный образ, в одном ряду стоят: глобальные проблемы, глобальный кризис, глобальные процессы, глобализация как следствие имперских амбиций, глобализация как угроза национальной безопасности, глобализация как побуждение терроризма, глобализация как приоритет открытости перед замкнутостью, глобализация как организованная реакция международного сообщества на неуправляемость мирового развития, на повышение эффективности использования мировых сырьевых и энергетических ресурсов, глобализация как стандартизация товарного ряда и сокращение произведенного разнообразия, глобализация как мировые сырьевые, финансовые, информационные, интеллектуальные и иные рынки, глобализация как общность ценностей, моды, культурных образцов и т. д. Современное мировое сознание не в состоянии расщепить это многослойное разнообразие и дать адекватную оценку реальности.

Поэтому анализ состояния социокультурного знания, пути его дальнейшего развития, степень возможного воздействия на ход исторических процессов, на выработку концептуальных оснований для наук и на их способность выступать парадигмой определения стратегий социального развития стали сверхактуальными в наши дни.

Вначале отметим несколько новых моментов реальности, которые редко обсуждаются, но имеют непосредственное отношение для понимания феномена глобализации.

Все социокультурные процессы стали не просто более динамичными и взаимозависимыми, а характеризуются быстротой изменения обстановки и интенсивностью воздействия на среду. Инновационность становится модусом вивенди глобализации. Взаимозависимость проявляется в сложно опосредованных, часто неопределяемых и неожиданных формах. Резко возрос индекс агрегированности событий на единицу времени. Неустойчивость и усилившаяся частота разрушения порядков в современном мире превращаются в норму, а процессы в режиме с обострением становятся преобладающими, изменяя структуры и конфигурации социумов (турбулентность социальной жизни). Ускоренное появление новых событий не только формирует качественно новые ситуации, но и одновременно "перекрывает" возможности возврата в предшествующие состояния (необратимость исторического времени). Стохастичность (вероятностность, случайность) основных социокультурных процессов периодически всплескивается "эффектами кумуляции" (эффектами направленного взрыва), ломающими все прогнозы и предвидения. Жизнь становится непредсказуемой, а восприятие действительности - эмерджентным.

Обострившаяся конкуренция обратных связей (обратной отрицательной и обратной положительной связей, т. е. результатов организационной деятельности и результатов самосборок) и их конфликт еще более усиливают неравновесность ситуаций, делая их неразличимыми для описательного анализа. Кроме того, традиционный подход в изучении сложных систем (разборка сложных систем до микроуровней с последующим поэлементным анализом и сборкой идеализаций) ставит исследователей, работающих в рамках привычной парадигмы, перед неразрешимой задачей обработки неимоверного количества информации и порождает проблему выделения операционных сведений из принципиально неопределяемого информационного объема. Доказано, что верхняя граница практической исчисляемости фантастически огромная цифра. Таким же фантастическим является и количество информационных процессов, необходимых системе для вычисления взаимодействий. В какой-то мере современные информационные технологии сглаживают остроту этой проблемы, но принципиально решить ее не могут.

Усилившаяся динамика социокультурных процессов, усложнение социальной структуры общества, дифференциация общественных отношений и автономизация личности закономерно привели в США и Европе к ослаблению так называемой "первичной коллективной солидарности", но позволили выйти на технологии формирования "социального капитала" или "вторичной коллективной солидарности". Происшедший ментально-духовный сдвиг подхлестнул ускорение социокультурных изменений. В европейских странах в 70-90-х годах, вопреки всем предшествующим макроэкономическим теориям, начался бурный и повсеместный расцвет малого бизнеса и предпринимательства. Напротив, в России, где ментальные структуры оказались более устойчивыми, надежды начала 90-х годов на малый бизнес как на новый параметр порядка не оправдались, и в 2001 г. число малых предприятий в России не больше, чем их было в 1993 г.

И лишь в последнее время этот процесс получил государственную оценку. Кроме того, угрозы, связанные с возможным диктатом транснациональных корпораций, оказались напрасными. Международные экономические спруты ушли под крыши государств, структуры которых и осуществляют интервенции во внешнюю среду с целью захвата недостающих ресурсов, энергии и сброса своей энтропии. Но мирового развития на основе сознательно поддерживаемого баланса интересов всех стран никогда не было.

Этот незавершенный перечень новых характеристик реальности дополняет широкий спектр "глобальных проблем", которые активно, но безрезультатно обсуждаются мировым сообществом уже несколько десятилетий и решение которых также требует нетрадиционных подходов. К сожалению, современная исследовательская парадигма, на базе которой разрабатываются конкретные стратегии развития стран, объективно не в состоянии учесть эти новые обстоятельства и продолжает поддерживать иллюзию глобальной трактовки мира и в своем глубинном контексте рассматривает мир как некую (пока еще не до конца познанную) завершенность, требующую полного и конкретного ответа.

В настоящее время методология исследовательского поиска решения глобальных проблем оказалась как бы на развилке нескольких дорог. Во-первых, все еще сильны позиции традиционных рационалистических подходов, рассматривающих мир как некую линеаризированно-детерминированную и в общем-то замкнутую реальность. Именно не эффективность этих подходов актуализировало задачу выработки оснований для формирования единой "мультипарадигматической" дисциплины, в рамках которой реализовалось бы многообразие методологических подходов, позволяющих многоаспектно исследовать многогранный глобальный мир. Подобная постановка задачи вызвана новыми характеристиками и новыми состояниями мира; все увеличивающимся числом научных дисциплин, суммировать результаты которых не представляет никакой возможности в силу их противоречивости; образовавшимся методологическим тупиком, в который, благодаря идеализации и абсолютизации возможностей системного подхода, не способного решить проблемы нелинейности, неравновесности, спонтанности развития, попала современная наука. Выход на подобную мультипарадигматическую дисциплину по многим причинам в ближайшее время нереален. Поэтому все настойчивей звучит признание того факта, что познание осуществляется стихийно, в хаотичном переплетении всевозможных форм сознания и деятельности, а открытия чаще всего происходят случайно и непреднамеренно. Это означает, что ученые вправе использовать любые методы, теории, подходы, нормы, которые им представляются удобными в данный момент. Постмодернизм прорывается в науку.

Предлагаемые синергетикой базовые модели, язык, новые понятия и методы дают надежду выхода на необходимый уровень понимания особенностей и специфики развития современных социокультурных явлений и процессов. О том, что эволюционирующая природа самоорганизуется, не вызывало и не вызывает ни у кого сомнения. Другое дело, что механизмы самоорганизации как для косной, так и для живой материи были мало понятны. Условия, причины, разнообразие форм и результатов эволюционных процессов наука исследовала достаточно полно еще в XIX в., но "точка", в которой происходит переход от одного качества к другому, стала постигаться только в конце XX в., в рамках бифуркационной модели развития. Синергетика развернула эту точку в бесконечную дробность времени и пространства и обнажила механизмы возникновения нового качества.

В новой исследовательской технологии важно то, что при исследовании флуктуаций неравновесных систем (случайные толчки, возникающие в системе после потери устойчивости) теория самоорганизации на базе неравновесной динамики раскрывает механизмы развертывания, свертывания и подчинения N-го числа параметров состояния системы, сведение их к одному параметру порядка, редко к немногим, возникновение которого (которых) происходит неожиданно, но сразу переводит систему в ситуацию выбора нового состояния. Авторитет синергетики в значительной мере связан с открытием именно параметров порядка и их моментальным "узнаванием" в других сферах. Важно то, что параметры порядка или ведущие неустойчивости возникают в результате конкуренции в условиях хаоса и нестабильности, но, появившись сразу, "закабаляют" все остальные неустойчивости, резко сокращая число степеней свободы системы и уплотняя ее информацию. В таком виде система уже может описываться, прогнозироваться, моделироваться без привлечения сложнейших теорий. Она становится понятной без упрощения ее сложности. Так, мозг человека (одна из сложнейших систем) состоит из ста миллиардов нейронов, и для того, чтобы его описать с целью выяснения механизмов генерации идеи, необходимо решить ? 10?? уравнений, но озарение возникает после определенных творческих мучений сразу, просто и красиво.

Среди "веера" новых состояний оказывается и такое, в котором система лучше приспособлена к измененной окружающей среде, т. е. явления самоорганизации в открытых системах рождаются спонтанно, само собой, в результате потери ею предшествующего устойчивого состояния, а выбор, по какому пути пойдет эволюция после бифуркации (точки надлома процесса, где нет единственности решения), определяется "случайно" в момент неустойчивости. Если имеется ансамбль систем и они конкурируют, то флуктуация и отбор приводят к эволюции всех систем.

Известны три тривиальных методологических постулата: изучение организации (в широком смысле) социокультурных процессов в конечном счете сводится к установлению законов, управляющих данными процессами на заданном уровне обобщения социальности, как, впрочем, и любого иного уровня организации материи. Известна и другая тривиальная мысль, что свойства явлений и процессов есть одновременно конечный результат предшествующей эволюции и сами характеристики эволюционной самоорганизации.

Однако эта вторая тривиальная мысль долгое время (по крайней мере, в европейской культуре) была раздвоена в отношении понимания особенностей социальной жизни. Приоритет отдавался первой части понимания, а явления самоорганизованности в социальных эволюциях чаще всего рассматривались как казус. Поэтому возможность применения положений синергетики для социальных объектов осознается только сейчас. В век скоростных режимов, быстрой смены high tech'ков и know how, когда эксклюзивность идей обновляется через 3-5 лет, 40-летний разрыв - недопустимая роскошь для социальных наук и время упущенных возможностей для социумов.

Известна и третья тривиальная мысль, что успешное формирование управленческих моделей воздействия на процессы социальной жизни возможно только тогда, когда будет достигнуто общее понимание основополагающих принципов построения теоретической модели и найдены удовлетворяющие всех участников принципы формирования рабочего языка данной исследовательской парадигмы.

Формирование же синергетической дисциплинарной матрицы еще более запутало и без того эклектичный язык описания социальной действительности. Рабочий лексикон синергетики с трудом (чаще формально) осваивается социологией, политологией, экологией и другими гуманитарными дисциплинами, хотя между синергетикой и всем комплексом естественных наук серьезных демаркационных разграничений нет. Отсутствуют договоренности и по поводу применимости в социосинергетике основных понятий синергетики, а их прямой перевод нуждается в серьезном уточнении. Что есть: параметры порядка, управляющие, направляющие, изменений, состояний и т. д., событие, перемежаемость, бифуркация, аттрактор, устойчивость, неравновесность и многие другие?

Лучший вариант создания понятийной базы социосинергетики (теории социальных динамических самосборок) предполагает отказаться на первых порах от формулировки каких-либо строгих дефиниций и постараться более четко определить на примере глобализации непосредственную область проявления феноменов социальной самоорганизации. Для этого попытаться шаг за шагом провести водоразделы между синергетикой и социосинергетикой, явлениями социальной самоорганизации и явлениями сознательной организации.

Когда будут проведены эти демаркации, очищена непосредственная область социальных самосборок, то применяемые понятия разгрузятся и уже не столь важно будет, как звучат те или иные термины, важно будет, какие смыслы они несут.

Но для начала необходимо договориться о введении инвариантных оснований, т. е. таких оснований, по поводу которых невозможны интерпретации. Таких оснований немного, но они позволят совершить первые шаги.

Социокультурные процессы и их локализации в социальные системы (СС) или системы, включающие человека, представляют особый класс систем достаточного описания, которых еще не существует. Известно одно - они инвариант, но инвариант особого рода, содержащий в себе помимо собственных уникальных подсистем, таких, как ноосфера, техносфера, культура и многое, многое другое, практически все многообразие (в снятом, растворенном или сопутствующем виде) возможных природных систем. СС не имеют начало в принятом понимании этого слова, а то, что мы обозначаем началом - размыто, аморфно, не определено, гипотетично и уже имеет историю. Поэтому исследовать их по аналогии с другими классами систем не всегда продуктивно. Возможно, что СС - это системы без трения, которые принято называть консервативными или гамильтоновыми с механизмами самовозбуждения, в отличие от динамических диссипативных систем с трением и особенностью которых является постоянное убывание энергии.

На протяжении веков эволюция социальных систем определялась, прежде всего, поведением действующих в ней процессов, связанных со способностью людей строить свои собственные проекты, иметь собственные желания, догадываться о желаниях и действиях других, выстраивать логику своего поведения на будущее. Развитие подобных процессов вполне предсказуемо. Условия же, налагаемые на систему внешней средой, в силу замкнутости системы могли быть проигнорированы, ассимилированы или успешно блокированы организационным потенциалом системы. Со второй половины XX столетия воздействие условий внешней среды на развитие социумов становится преобладающим. Содержательно такие процессы в силу их нелинейности (нарушения суперпозиции целого) прогнозировать невозможно.

Поэтому в последнее время достаточно часто стали возникать ситуации и существуют обширные области, где традиционные линейно-циклические модели прогнозов, несмотря на их многомерность, многофакторностть и сложность математического обоснования, перестают "работать". Это: изучение поведения системы вблизи неустойчивых критических режимов, резких скачкообразных переходов, способов потери устойчивости, условий возникновения хаоса, взаимодействия уровней хаоса и порядка, энтропии и информации, нарушение ритмического поведения и возникновение новых способов и форм накопления энергии и ее диссипации.

На протяжении тысячелетий взор выделял из единого и неделимого Универсума контуры интересующего человека объекта, прорисовывал его основные черты и передавал полученный образ рационалистическому мышлению для оформления его в понятие. Но взор не может фиксировать контуры нелинейности, неравновесности, необратимости, бесконечности, хаоса. Образы подобных явлений могут формироваться только как оппозиции. Понятия же, сформированные на образах отсутствия, не могут адекватно отражать явления присутствия. Постичь явления, нередуцируемые в своем существе релевантными средствами, невозможно, поэтому сознание вытесняет их за пределы рационального, в область мифического, сакрального и там пытается удержать их в границах универсальной представимости как некие "метаобразы". А между тем нелинейность - это особый мир со своими законами, ритмами, ролью. Он большая реальность, чем привычный нам рафинированно-линеаризированный мир, и означает возможность внезапных изменений направления течений процессов.

Социосинергетика, пытаясь на базе общих принципов синергетики объяснить становление, развитие, возможные варианты и формы изменений в социальных средах, вынуждена использовать качественные модели и методы. Отношение ученого мира к качественным методам исследования как к второстепенным, второсортным постепенно меняется. Выдающийся математик современности Д. Рюэль, отмечая успехи нелинейной физики, пишет: "До сих пор удалось приподнять лишь краешек завесы, и многие явления все еще остаются непонятными и необъяснимыми, хотя мы, по-видимому, уже вступили на путь, предсказанный в "Фейнмановских лекциях по физике": "Следующая эра пробуждения человеческого интеллекта вполне может породить метод понимания качественного содержания уравнений. Сегодня мы не в состоянии увидеть, что уравнения гидродинамики содержат такие вещи, как вихревая структура турбулентности, наблюдаемая между вращающимися цилиндрами. Сегодня мы не знаем, содержит ли уравнение Шредингера лягушек, сочинителей музыки и мораль, или не содержит. Мы не можем сказать, есть ли необходимость в чем-нибудь, помимо уравнения Шредингера, вроде Бога, или такой необходимости нет. Пока каждый из нас может придерживаться как одной, так и другой точки зрения".

Социосинергетика сталкивается с огромным числом управляющих параметров, случайных переменных, с необходимостью при отображении использовать огромное количество параметров состояний, как явных, так и не актуализированных, с отсутствием четкой локализации, наличием мощных пластов контекстуальности, длительной латентности, размытых образов, нераспакованных смыслов и неформализованных языков.

Социосинергетика возникает там, где только и возможны качественные методы исследования, где существует понятийная аморфность, она "работает" со случайностями и вокруг случаев, которые не могут быть визуализированы, артикулированы и формализованы традиционными научными подходами. Социумы, говоря языком математики, обладают характеристиками "вычислительной непроводимости системы".

Предсказать поведение подобных систем пока можно лишь интуитивно и при помощи разного рода имитационных технологий. Однако это не исключает возможности социального развития, когда неустойчивые состояния могут стабилизироваться обратной отрицательной связью.

К сожалению, в условиях глобализации социальные системы утверждают свою устойчивость лишь на верхнем пределе своей критичности. Более того, современная социальная система значительно быстрее самостоятельно находит решение, чем завершается аналитический поиск оптимального решения.

Центральной проблемой социосинергетики является исследование конструктивной роли случая, переводящего неустойчивую, неравновесную систему в новое стабильное качество.