Учебный курс "Введение в теорию социальной самоорганизации" есть попытка поиска методологических принципов исследования социокультурных процессов с позиций неравновесной термодинамики. Делается вывод, что резко возросшая динамика социокультурных процессов существенно изменила условия развития социумов, способы потери их устойчивости и актуализировала проблемы управления общественным развитием в условиях нарастающей неравновесности. Значительная часть регулятивных функций должна быть отдана естественным процессам саморегуляции, а остальные должны управляться на принципах обратной положительной связи. Автор исследует условия, при которых возможен переход к утверждению динамической устойчивости. Ведётся поиск основных параметров порядка, переводящих систему в режим автокатализа.

The course "Introduction to social self-organization Theory " is attempt of search of methodological principles of research of socialcultural processes from positions of nonequilibrum thermodynamics. The author draws a conelusion, that sharply increased dynamics of socialcultural processes has essentially changed conditions of social development, ways of loss of their stability and made problems of management of social development in conditions of increasing nonequilibrium urgent. The significant part of regulation functions should be given up to natural processes of a self-regulation and the others should be managed on principles of return positive connection. The author investigates conditions, with which the transition to the statement of dynamic stability is possible. The author searches basic parameters of the order translating system in a мode of autocatalysis.

ОБОСНОВАНИЕ КУРСА

Смысл данного учебного курса мы видим, прежде всего, в том, чтобы, по мере возможности, научить определять границы достоверности социального знания (информации), предупредить о несостоятельности некоторых ожиданий, о чреватых бедой некоторых попытках активного вмешательства в происходящие события с целью достижения "благих намерений", которые, как правило, ухудшают положение дел.

Это тем более важно, что на сегодняшний день в структуре образовательных дисциплин Высшей школы России нет ни одного учебного курса, который вводил бы слушателей в мир нелинейных, целостных представлений, в мир самоорганизующихся систем, знакомил со своеобразием, динамикой, логикой современных процессов, проблемами управления в широком смысле и с пределами возможностей субъектов управления регулировать эти процессы.

• Задача курса - выход на основе анализа базовых моделей, языков, понятий и методов нелинейной динамики, теории динамического хаоса на иной (эмерджентный) уровень понимания особенностей и специфики прогнозирования и моделирования социокультурных процессов и явлений.
• Цель обучения - приобретение навыков поиска и реконструкции ведущих параметров порядка, выводящих исследуемую систему из неравновесности трансформационного состояния к стабильной и динамической устойчивости и применение синергетических технологий для достижения успеха в реализации собственных программ.
• Актуальность курса. В последнее время достаточно часто стали возникать ситуации и уже существуют обширные области, где методам синергетики (теории самоорганизации на основе спонтанно возникающего корпоративного эффекта) нет альтернативы. Это - изучение поведения вблизи неустойчивых критических режимов, резких скачкообразных переходов, способов потери устойчивости, условий возникновения хаоса, взаимодействия хаоса и порядка, энтропии и информации, ритмического поведения и законов отклонения от ритмов, приёмов накопления энергии и её диссипации. В методах синергетики на первый план выступают такие качественные структурные факторы, как неустойчивость в поведении решений, наличие точек, где теряется единственность решений, нелинейность, управляющие параметры, гистерезис (зависимость настоящего от прошлого), явления элиминации, особенности и природа социокультурных аттракторов и т.д. Терминология для нас ещё в значительной мере нова, но в европейских странах она уже вошла в обыденную речью.

В настоящее время темы нелинейности, неравновесности и самоорганизации занимают приоритетное место среди научных публикаций Запада. Теория нелинейных динамических систем, в первую очередь синергетика и теория динамического хаоса, уже перешагнули границы конкретных дисциплин и доказали свою высокую эвристическую значимость. Показательным примером являются публикации "Шпрингеровской серии по синергетике", число которых уже приближается к 60 томам, и диапазон её интересов становится всё шире. К известному авторитету в области исследования нелинейности, журналу "Phisica D. Nonlinear Phenomena" добавились журналы "Nonlinearity", "Chaos and Bifurcations", "Physical Review E", "Journal of Nonlinear Science" и многие другие. Методологией самоорганизации вооружены ведущие аналитики и политологи Запада - Д. Тоффлер, Дж. Форрестор, Э. Ласло, Ю. Одум, Д. Медоуз, К. Майнцер, В. Вайдлих и многие другие. Учебные курсы по теории синергетики имеют практически все европейские университеты. Существуют международные научные центры в Аугсбурге, Вене, Будапеште, Брюсселе, США. Регулярно проводятся международные научные конференции, конкурсы на исследовательские гранты по проблемам синергетики. Например, Центр разработки учебных курсов Центрально-Европейского Университета (CGC - CDC) определил главными на 2000/2001 учебный год проблемы Qualitative and Quantitative Social Research.
В России проблемы социальных изменений, структурных трансформаций, удержания устойчивости в стремительно меняющейся среде и т.д. также вышли на первое место.

Многие аналитики, политические деятели, предприниматели, бизнесмены, организаторы производств, менеджеры и все те, кто в той или иной мере сталкиваются с проблемами прогнозирования и моделирования своей деятельности испытывают потребность в разработанных концепциях самоорганизации социокультурных объектов, особенно на историко-фактологическом материале России. Это связано с тем, что произошло осознание того факта, что в новой динамике большинство социокультурных явлений зарождаются незаметно, развиваются стремительно-спонтанно и становятся видимыми всегда неожиданно и, как правило, некстати. Но они определяют нашу жизнь, а значит, и поведение, и выбор нами целей и средств их достижения. Кто не успел зафиксировать изменения, не подготовлен к ним - тот в аутсайдерах. При современных скоростях социокультурных изменений число ожидаемых событий, как следствие целеполагающей деятельности людей, становится ничтожно малым по сравнению с событийным обвалом современной самоорганизующейся материи. Поисковая активность, способность существовать в постоянной изменчивости по необходимости становятся жизненными доминантами людей. Победителями становятся те, кто правильно предугадывает грядущие ситуации, кто готов к встрече со случайностью, кто подготовлен к быстрой обработке информационных массивов, кто в состоянии выдвигать эксклюзивные идеи и быстро их реализовывать. Приметой времени является грандиозная охота ведущих транснациональных корпораций через свои филиалы, подразделения и научные фонды за идеями и "мозгами". Особую ценность представляют новые идеи в области моделей управления неравновесными средами, бизнес-моделей и организации бизнес-процессов. Объявления о конкурсах, премиях, грантах занимают чуть ли не второе место после рекламы в современных СМИ. И в этих конкурсах и грантах нет ни какого спонсорства и благотворительности, а лишь элементарный расчёт на будущий прорыв.

Теоретическая новизна данного курса заключается в рассмотрении социальных систем и протекающих в них процессов с позиций поведения неравновесных, нелинейных систем, обладающих синергетическими характеристиками. Демонстрация, с одной стороны, на большом фактологическом материале уникальности, сложности и необратимости всех протекающих процессов, в том числе и социокультурных. С другой - универсальности в становлении явлений самоорганизации от поведения космических тел, физических объектов, химических реакций, флаттера крыла самолета до поведения гена или крупной социально-культурной общности людей. Важно, на наш взгляд, и то, что всеобъемлющий масштаб этих явлений не постулируется, а является следствием обнаружения специалистами в самых различных областях знания общих детерминантов природных и социальных процессов.

Методологическая значимость. Курс прививает новые исследовательские навыки, раскрывает нелинейно-целостный подход в изучении явлений социокультурной природы. В курсе определяется специфика социокультурных объектов (фирма, биржа, организация, неформальная группа, этнос, социум, страна) как самоорганизующихся систем, границы их фазовых пространств перемен, портреты аттракторов, варианты потери устойчивости, циклы и ритмика их развития, особенности бифуркаций и флуктуаций, значение параметров порядка в спонтанном образовании структур, своеобразие элиминации и гистерезиса в их становлении. Эта адаптация категориального аппарата неравновесной термодинамики к нуждам социологического анализа проводится впервые. Курс, не опровергая имеющиеся концепции "линеаризированного" мира, а предлагает посмотреть на него с позиций его естественной нелинейности. Более того, курс не рассматривает применение синергетики к анализу социальных систем как панацею от всех возможных бед, но убедительно доказывает, что без понимания, без учета явлений самоорганизации любой шаг в практической деятельности обречен на неудачу.

Практическая ценность. Курс способствует смене ментальных установок и приобретении индивидуальных дополнительных степеней свободы. Эмерджентная ментальность - это иной взгляд на мир, иная шкала ценностей, иные нормы этических отношений, иные степени индивидуальной свободы.

ТЕМАТИКА КУРСА
Тема 1. Феномены самоорганизации и современная система социокультурных знаний
Тема 2. Глобализация традиционных проблем и появление принципиально новых характеристик развития мирового сообщества на пороге XXI века
Тема 3. Кризис традиционных оснований социального знания. Исчерпаемость и парадигмальная несовместность классических научных теорий развития
Тема 4. Социосинергетика - вызов времени и парадигма современного социокультурного познания
Тема 5. Становление европейской гуманитарной концепции социальной самоорганизации
Тема 6. Синергетические аспекты тектологических взглядов Александра Богданова
Тема 7. Самоорганизующееся поведение систем открытого типа и эвристические возможности синергетического миропонимания. Синергетичность социокультурных процессов
Тема 8. Флуктуации, "закритические замедления" и особенности социальных бифуркаций. Проблемы удержания гомеостазиса в условиях неравновесности
Тема 9. Странность "странных аттракторов" для социумов. Топ, мидл и линейные аттракторы социального развития
Тема 10. Особенности социумов как самоорганизующихся систем
Тема 11. Явление гистерезиса в формировании национальных форм и способов самоорганизации. Современные парадоксы и загадки "начала"
Тема 11. Социоестественные основания поведенческих реакций и национальная специфика российской самоорганизации
Тема 12. Параметры самоорганизующегося социума - основания определения стратегии социального развития
Тема 13. Синергетические принципы построения социокультурных моделей
Организационно-деятельная игра: "Россия начала XXI века"

СОДЕРЖАНИЕ ОСНОВНЫХ ТЕМ КУРСА

Тема 1. Феномены самоорганизации и современная система социокультурных знаний

Нам не дано предугадать,
Как наше слово отзовётся, -
Но нам сочувствие даётся,
Как нам даётся благодать…
Ф.И. Тютчев

Идея возвышения человека и создания ему адекватной среды, составляющих основу современного гуманитарного знания, всегда обладала огромной притягательной силой и мощным энергетическим потенциалом. Тревога великих мыслителей за спасение человечества, благородство их устремлений, бескорыстное стремление помочь людям понятно и вызывает уважение. Однако нельзя отрицать и того, что они невольно породили диктат современных стереотипов, заложили традиции и направления в области гуманитарных исследований, от которых сегодня так трудно отказаться, но которые уже не могут адекватно объяснять сложность и своеобразие современного мира. Поэтому анализ современного состояния социокультурного знания, пути его дальнейшего развития, степень возможного воздействия на ход исторических процессов, на выработку концептуальных оснований для обществоведческих наук и на их способность выступать парадигмой определения стратегий социального развития стали сверхактуальными в наши дни. Действительно, та или иная идея, как правило, оценивалась по ее духовной устремленности, по глубине и обоснованности ее проработки. Но о том, что в ней может проступать некая принудительная сила, проистекающая из самой логической стройности ее построения, говорилось гораздо реже или подчеркивалось, как несомненное достоинство. Между тем само знание, впитавшее в себя эту "спасительную" идею, становится источником невиданной по силе агрессии, деля людей на паству и пастырей, правых и виноватых. В истории человечества это особый вид агрессии - агрессия знания, рожденного веками построения великих рационалистических схем и проектов. Начиная с Ф. Бэкона, провозгласившего: "Знание - сила", и до сих пор существует устремленность надеть "рационалистическую" смирительную рубашку на "неразумное иррациональное" тело общества. Именно агрессия знания, именуемая то "истиной", то "правдой", веками мостила благими пожеланиями дорогу в кромешный ад мировых, гражданских, этнических и прочих войн. В одном из стихотворений А.К. Толстого описано, как пять братьев поехали посмотреть правду, подъехали к ней с пяти концов и увидели правду с пяти сторон, а, вернувшись, не могли договориться об увиденном: "И доселе их внуки рубятся, ? Все рубятся за правду, за истину, ? На великое себе разорение" [А.К. Толстой "Правда"]. Только столетие спустя как глас вопиющего в пустыне прозвучали в ответ слова другого поэта: "Не бойтесь тюрьмы, не бойтесь сумы, ? Не бойтесь мора и глада, ? А бойтесь единственно только того, ? Кто скажет: "Я знаю, как надо!" ? Кто скажет: "Идите, люди, за мной, ? Я вас научу, как надо!" [А. Галич].

Человеку в современном мире крайне необходима выраженная индивидуальность и самостоятельность. Нужна не только для него самого, но и для нас всех.
Начиная своё исследование, мы и не предполагали, что его ход логически затронет пространство интересов нелинейной динамики и теории динамического хаоса, поэтому данная работа не задумывалась как специальный трактат по синергетике. В цели исследования не входили ни исторический обзор становления новой познавательной парадигмы, ни анализ практического применения различными авторами синергетических подходов, ни, тем более, полемика по проблемам онтологии и эпистемологии нового междисциплинарного направления современной науки. И хотя синергетика ещё не находится на том уровне обобщения, чтобы претендовать на открытие новой философско-методологической концепции, предлагаемые ею базовые модели, язык, новые понятия и методы дают надежду выхода на необходимый уровень понимания особенностей и специфики управления современными социокультурных явлениями и процессами.

В наши дни окончательно разрушается конфиденциальный контакт человека с миром, поскольку ни современная культура, ни наука не в состоянии предложить и пока не предлагают удовлетворительную матрицу объяснения окружающего мира. Поэтому человечество с конца XX века, преодолев знаменитые утопии XIX столетия и не менее знаменитые последующие антиутопии (Замятин, Хаксли, Оруэлл), после некоторой паузы начинает творить и закладывать в политику новые технократические иллюзии, выдавая их за новые "объективные" знания. Но наша планета конечная система с конечным пространством и конечными ресурсами и поэтому имеет предельные нагрузки, превышение которых ставит под сомнение нормальную социальную жизнь на Земле. И хотя со времени публикации известного доклада Д. Медоуза "Пределы роста" прошло почти 30 лет и предостережения, изложенные в докладе стали общеизвестными и никем не опровергались, а нравственный призыв Аурелио Печчеи к изменению человеческих качеств не услышанным - стабильный экономический рост европейских стран в 90-е годы создал популярную ныне иллюзию, что верхние допустимые пределы планеты могут быть отодвинуты более эффективными технологиями, использованием новых материалов, источников энергии и сырья и иным перераспределением ролей в мире.

Эрих Ласло по этому поводу предостерегает: "К 2000 году на Земле будет более 4 млрд. людей, которые захотят жить так же, как, по их мнению, живут люди в богатых частях Америки, Европы и Японии. Если этим людям не удастся преуспеть в достижении такого уровня благосостояния, в результате катастроф и насилия могут наступить нищета и фрустрация. А если такое действительно произойдёт, тенденция к линейному и стабильному росту, знакомая по недавнему прошлому, может оказаться нестабильной и нелинейной. В сложных энерго- и ресурсоинтенсивных системах напряжения и деформации за порогами динамической устойчивости приводят к внезапным изменениям - к тому, что специалисты по анализу систем и хаоса называют "бифуркациями". Вполне возможно, что в настоящее время мы приближаемся к веку бифуркаций."[1, с. 87].

Готовы ли мы воспринять эту новую для нас ситуацию, если не психологически, то хотя бы ментально, как поведем себя в новой реальности, как сориентируемся в непривычном и ускоряющемся потоке событий, какому ЗНАНИЮ преклоняться будем и в какой мере мы в состоянии организовывать свое социальное пространство?

Российская интеллектуальная, политическая жизнь до сих пор не в состоянии распрощаться с воззрениями прошедших времен, преодолеть инерцию привычного и обрекает страну на топтание на месте, колоссальные потери, и на бесполезные попытки реанимации былого. Российский бизнес, хотя и более подвижен, в своей основной легальной части так же в значительной мере привержен европейским менеджерским ценностям 50-х - начала 70-х гг. Мы до сих пор учим действовать по Д. Карнеги или по Ф. Котлеру, в то время как западный мир уже живёт по синергетическим принципам, позволяющим успешно действовать в условиях крайней неравновесности и быстро меняющихся ситуациях, в так называемых "диссипативных экономических структурах". Но до этого они в течение двух десятилетий по-новому осознавали реальность, сменили свои исследовательские парадигмы, сформулировали новую деловую этику и постмодернистскую эстетику, нарисовали новую "картину мира" в которой больше не ищут и не спорят по поводу истин, они создали новые культурные образцы, нормы, иной (эмерджентный) менталитет и приобрели дополнительные степени свободы. Более того, современные информационные технологии, цифровая телекоммуникация, электронная коммерция, формирующийся Интернет-банкинг, особенности рынка телекоммуникационных услуг, когда объём данных уже значительно превосходит объём голосового трафика и т.д. всё более вступают в противоречие с российскими традициями организации дела: наличием централизованных, гроздевых, эгрессивных и прочих "зажатых" структур, отсутствием топ-менеджерства (стратегического моделирования) и практикой неписаных договорённостей "разбегания" по экономическим нишам. Мы всё ещё сознательно движемся в сторону организации холдингов и использования ресурсоёмких технологий, а экономически развитый мир самопроизвольно - в сторону пространственно-распределённых, сетевых структур и интеллектуально-информационных технологий. Новая динамика социокультурных процессов создаёт новые конфигурации экономики и социальной жизни. Например, всё большее распространение на Западе и в Японии приобретает аутсорсинг, т.е. концентрация усилий по максимальному использованию профильных данных и передача сторонним фирмам не основных деловых процессов компании, что повсеместно приводит к сокращению издержек фирм и консолидации всей национальной экономической жизни. В мире бизнеса все большее распространение получают "ad hok-кратические структуры" - организации с сильно развитыми горизонтальными ветвями и наиболее приспособленные для венчурного и инновационного бизнеса. Россиянам эту работу ещё предстоит делать.

Парадокс проблемы заключается в том, что каждый человек, даже не знакомый с достижениями современной науки, каждодневно сталкивается, интуитивно чувствует, различает, в той или иной мере лично участвует в многообразных проявлениях САМООРГАНИЗАЦИИ - в природе, в жизни общества, социальных отношениях, бизнесе, искусстве, спорте и, конечно, в индивидуальной жизни. Самоорганизуются, создавая устойчивые структуры, подъёмная сила крыла самолёта при образовании разгонного вихря, поток автомобилей на скоростных трассах, люди в транспортных магистралях, клин перелётных птиц, интенсивность лазерного излучения, фондовый рынок, базар и т. д. Криминализируясь, самоорганизуется социальная жизнь при недостатке регулирующих механизмов. Корумпируясь, самоорганизуется политическая жизнь в условиях дефектов традиционных ценностей. При недостатке жизненных ресурсов или при неумении их открывать самоорганизуются в замкнутые, агрессивные анклавы и сообщества этносы. По синергетическим законам, постоянно изменяясь, строятся языки, организуется процесс творчества. В настоящее время, демонстрируя весь набор синергетических принципов, самостоятельно создаётся всемирная информационная сеть - Internet, над которой или рядом с которой невозможно встать, можно только войти в неё, стать её частью и действовать по её принципам.

Вместе с тем, на вопросы, что такое самоорганизация, как она происходит, какую роль в нашей жизни играет, всегда ли она для нас позитивна, какой порядок нас устраивает и при каких условиях он возможен, почему он всегда недолговечен, что такое хаос и чем он для нас чреват за исключением специалистов в области нелинейной динамики и синергетики, мало кто решается ответить.

"Логика развития человечества, - отмечал академик Н.Н. Моисеев, - связана с непрерывным расширением знаний и как следствие развитием техники, включением в жизнь нового ресурса, созданного человеком, исчерпанием старого, непрерывным появлением новых способов обеспечения потребностей человека, перестройкой структуры общества, её адаптацией к новым условиям жизни и т.д. Эти процессы идут спонтанно внутри общества и практически им не контролируются" [2, с. 10]. Вот вопросы, на которые необходимо отвечать сегодня все тем, кто завтра собирается не выживать, а жить.

Плоха не та или иная концепция или "картина мира", плохо то, что, создавая и постоянно поддерживая иллюзию возможной глобальной трактовки мира, мы перестаём чутко вслушиваться в требования времени.

Общественному разуму кажется, что он вырос до гигантских масштабов и способен подчинить себе сопротивляющуюся реальность, но каждый раз за насилие над собой реальность жестоко мстила. От времён Адама и до сегодняшнего дня в арсенале человечества нет ни одного успешно реализованного гуманистического проекта. Нельзя же рассматривать, например, крупномасштабную "зачистку" войсками НАТО суверенной Югославии и последующие события на этой территории как гуманистический проект спасения косоваров от этнической чистки. Дело даже не в степени того или иного познания мира, не в ограниченности возможностей предвидения, а в онтологических основах социумов, исследование которых актуализировалось в связи с тем, что грядущий век стремительно обрушивается на нас глубокими и быстрыми преобразованиями, не уступающими по силе и разительности тем, что вывели человечество из дикости к современному индустриальному развитию и не учитывать это обстоятельство социокультурное знание больше не может.

Тема 2. Глобализация традиционных проблем и появление принципиально новых характеристик развития мирового сообщества на пороге XXI века

Перемены, происходящие в нашей стране, действительно сопоставимы лишь с глобальными тектоническими изменениями, однако причины современных российских изменений недостаточно сводить лишь к особенностям предшествующего развития, несмотря на то, что данный фактор, безусловно, очень важен для нас. Практически на протяжении всего предшествующего столетия накапливались новые обстоятельства и факторы, изменяющие сам ход мировых общественных процессов, их ритмику, динамику, способы организации социумов, приемы релаксации, тип менталитета. Уже на рубеже веков русский философ Н. Бердяев констатировал: "Что-то надломилось в органической жизни человечества, и началось что-то новое, все еще не до конца осознанное и опознанное" [3, с. 217]. Отчетливо эти обстоятельства визуализировались, т.е. стали видимыми, лишь к середине столетия. Однако первые попытки теоретической интерпретации новой ситуации были предприняты лишь в начале 70-х годов в рамках докладов "Римскому клубу" (международная неправительственная организация ученых). США, Англия, страны Западной Европы, Япония отдали дань новым обстоятельствам: великой депрессией, мировыми войнами, национальными конфликтами, потерянными поколениями, эстетическими концепциями, наркоманией, взрывами суицида и терроризма, своими философскими взглядами от О. Шпенглера до А. Камю и М. Хайдегера, событиями 60-х годов в США и Франции и т.д. Это был период девальвации многих рационалистических концепций, торжества иррационализма. В начале века Россия также не стояла в стороне от этих явлений и на потерю устойчивости отвечала идеями русского космизма, богоискательства, практикой организованного терроризма, попытками ужесточения режима власти, наконец - сменой модели развития.

Большинство европейских стран почти "вырулили", сменив свой менталитет, способы организации, нарисовав новую "картину мира", в которой больше не ищут истину как таковую. Они приспосабливаются существовать в ускоряющемся и стремительно изменяющемся мире. Например, скорость передвижения увеличилась в 10? раз, связи в 107 раз, обработка информации в 106, а сложность и скорость компьютеров, по мнению Гордона Мура из компании "Интел", удваивается каждые 18 месяцев. Человечество в конце XX в. уже находилось в иной реальности, но до сих пор упорно продолжает веровать в незыбленность традиционных исследовательских подходов. Исследованиями многих ученых установлен принципиально новый характер развития человечества - гиперболический. Изменения происходят в режиме с обострением. "Этот фундаментальный закон вынуждает пересматривать привычное мировоззрение. Принято думать, что процессы бурного роста, такие как возрастание населения Земли, "экономическое чудо", или увеличение потока научной информации, происходят по экспоненте. На самом деле, это - один из мифов классической науки. Большинство процессов лавинообразного роста происходят не по экспоненте, а гораздо быстрее, в режиме с обострением, когда рассматриваемые величины хотя бы часть времени изменяются по закону неограниченного возрастания за конечное время" [4, с. 73].
n

На рис.1 (X - ось времени, а У - ось событийности) предлагается одно из возможных отображений скачкообразного возрастания интенсивности всех процессов на рубеже 50-70-х годов нашего столетия, где 1 - средства связи, 2 - транспорт, 3 - средства отображения информации, 4 - динамика событий, 5 - численность населения, 6 - расходы на науку, 7 - расходы на образование.
Отметим несколько моментов новой реальности. Все социокультурные процессы стали более динамичными и взаимозависимыми, причем взаимозависимость проявляется в сложно опосредованных, часто неопределяемых и неожиданных формах. Резко возрос индекс агрегированности событий на единицу времени (ускорение социального времени). Глобальное ускорение современного мирового развития привело к тому, что 1 млн. лет в палеолите оказался эквивалентным по событийности 40 годам нашего времени, практически жизни одного поколения. Неустойчивость и усилившаяся частота разрушения порядков в современном мире превращаются в норму, а процессы в режиме с обострением становятся преобладающими, изменяя структуры и конфигурации социумов (турбулентность социальной жизни). Представьте себе разницу в поведении пятна мазута на водной глади пруда, в плавном течение реки и в бурлящем водовороте горного ручья. Режим с обострением - это режим без остатков, он втягивает в себя и сжигает все окружающее, порождая гиперболический рост . Ускоренное появление новых событий не только формирует качественно новые ситуации, но и одновременно "перекрывает" возможности возврата в предшествующие состояния (необратимость исторического времени). Стохастичность (вероятностность, случайность) основных социокультурных процессов периодически всплёскивается "эффектами кумуляции" (эффектами направленного взрыва), ломающие все прогнозы и предвидения. Жизнь становится непредсказуемой, а восприятие действительности - эмерджентным (от англ. - возникаю, появляюсь). Варианты возможного поведения объекта становятся столь многообразными, что аналитические центры уже не в состоянии их предвидеть. Из любой точки развития в принципе возможны до 1015 эволюционных комбинаций, какие из них реализуются - неизвестно. Расширение же диапазона альтернатив при принятии решений и усложнение выбора между ними постоянно воспроизводят неадекватность управляющих элит новым ситуациям (наказание властей выбором будущего). Сокрушительный крах терпят так же и технологии принятия решений на основе поиска эффективных стереотипов, так как существование в постоянной новизне уже не позволяет использовать опыт прошлого. "Прошлого не существует" - правило многих современных политиков, менеджеров и бизнесменов. На российскую авансцену принятия решений выходят новые цинично-прагматичные PR-технологии, подготавливающие массы к восприятию любого волеизъявления властей и в то же время загоняющие саму власть в ловушки будущего. Неизменной особенностью пиаровских технологий является их публичность и непродолжительная эффективность как следствие последующего их тиражирования конкурентами и появления у населения "синдрома привыкания". Поэтому PR-технологии обречены на изощрённость, на сползание к "черному цвету", а авторы пиаровских идей на высокие гонорары и баснословные заработки.
В начале 90-х годов проявилась явная ограниченность кибернетических моделей управления, основанных только на использовании принципов обратной отрицательной связи (ООС). Дельта запаздывания ООС в новой динамике процессов становится роковой и управленческие решения в результате подобного запаздывания уже не регулирует новые ситуации. Более того, происходит постоянное сокращение времени необходимого для анализа проблемы, моделирования ситуации, формулирования решения. Ситуации управленческого цейтнота становятся регулярными, а паузы между нестабильностями короче. Обострившаяся конкуренция обратных связей (обратной отрицательной и обратной положительной связей) и конфликт их результатов, ещё более усиливают неравновесность ситуаций, делая их неразличимыми для описательного анализа. Кроме того, традиционный подход в изучении сложных систем (разборка сложных систем до микроуровней с последующим поэлементным анализом и сборкой идеализаций) ставит исследователей, работающих в рамках привычной парадигмы, перед неразрешимой задачей обработки неимоверного количества информации и порождает проблему выделения операционных сведений из принципиально неопределяемого информационного объёма. Доказано, что верхняя граница практической исчесляемости фантастически огромная цифра - 1070. Таким же фантастическим является и количество информационных процессов, необходимых системе для вычесления взаимодействий [6, с. 28]. В какой-то мере современные информационные технологии сглаживают остроту этой проблемы, но принципиально решить ее не могут.
Плотная череда событий ведёт к потере образности в восприятии мира, ломке систем ценностей. При современных скоростях социальной жизни взор не успевает зацепиться за образ. Можно пересчитать спицы у стоящего колеса, но их не возможно различить у вращающегося. На смену образу как единице восприятия приходит "action". Сравните кинофильмы стран, в которых социальная жизнь течёт неспешно, монотонно с фильмами динамично развивающихся государств, фильмы прошлых лет и современные. Книжная культура (чтение), формирующая образы, стремительно вытесняется дисплейной, считывающей, скачивающей информацию. При нынешней динамике мы обречены на восприятие нестабильных образов, на их постоянное достраивание, которое будет зависеть от наших установок, нашей "предистории" и порождать ожесточенные дискуссии по поводу увиденного.
Совокупность понятий, на основе образного восприятия, сегодня явно недостаточна для того, чтобы конструировать картину мира, включающую разнородные динамические процессы и объекты, стремительно изменяющие свои качественные характеристики.
На протяжении тысячелетий взор выделял из единого и неделимого Универсума контуры интересующего человека объекта, прорисовывал его основные черты и передавл полученный образ рационалистическому мышлению для оформления его в понятие. Но взор не может фиксировать контуры нелинейности, неравновесности, необратимости, бесконечности, хаоса. Образы подобных явлений могут формироваться только как оппозиции. Нелинейность есть отсутствие линейности, неравновесность - отсутствие равновесности, беспорядок - отсутствие порядка, беспредел - отсутствие предела и т.д. Понятия сформированные на образах отсутствия не могут адекватно отражать явления присутствия. Постичь явления нередуцируемые в своём существе релевантными средствами невозможно, поэтому сознание вытесняет их за пределы рационального, в область мифического, сакрального и там пытается удержать их в границах универсальной представимости как некие "метаобразы". А между тем, нелинейность это особый мир со своими законами, ритмами, ролью. Он большая реальность, чем привычный нам рафинированно-линеаризированный мир и означает возможность внезапных изменений направления течений процессов. К сожалению, способность к нелинейно-целостному восприятию мира у современных людей в значительной мере утрачена, отсюда и обострение проблем распознавания образов, становление новой отрасли знания - топологии. Может быть ностальгия по некогда существовавшему "шестому чувству" и есть стремление человека к возврату подобного восприятия мира. Нелинейно-целостное мышление свойственно отдельным поэтам, художникам, провидцам, иногда оно возвращается с жизненным опытом и люди становятся мудрецами. Нелинейно-целостным восприятием мира изначально обладают дети, но по мере их взросления эта способность растрачивается. Неслучайно существует поговорка: "Устами младенца глаголет истина", рисунки детей привлекают взрослых именно целостным восприятием предметов. Неудивительно, что и мы будем часто ссылаться на строки поэтов в качестве аргументов нелинейного мышления.
При высоких скоростях социокультурных процессов, закономерно переводящих людей в мир неравновесности, нелинейности, частой, неожиданной и необратимой смены комбинаций, культурных образцов, в жизни людей по необходимости ведущими становятся "деловые императивы". Менеджерский подход из бизнеса перекочёвывает в сферы науки, культуры, быта, межличностных отношений. При новой динамике число ожидаемых событий, как следствие целеполагающей деятельности людей, становится ничтожно малым по сравнению с событийным обвалом современной самоорганизующейся материи. Поисковая активность становится жизненной доминантой людей. Если совсем недавно наиболее важные стратегические события в жизни человека лежали в перекрестье трудолюбия и знаний, то теперь, по мнению Р. Уотермена, "…на перекрёстке информации и случая. … Сдвигаясь в сторону, вы увеличиваете степень свободы в использовании случайных возможностей, но понятие информированного оппортунизма не становиться от этого менее важным". Термин "оппортунизм" в данном случае имеет здесь трудно передаваемую в переводе связь с термином "удобный случай" (opportunity) [7, с. 81]. Место роденовского мыслителя, мечтательного поэта и даже "высоколобого технократа" в табели статусных рангов современности прочно занял деловой, стремительный и коммуникабельный человек. Ориентации на ценности престижа, богатства и власти становятся откровенно ведущими и предоставляют человеку новые степени свободы. Однако ментальное смещение формирует и новые комплексы и привязанности, среди которых автоматически актуализирует проблемы автономности и ответственности за самоорганизацию собственной жизни. Базовым образом индивидуального успеха, эффективности импровизации, риска, проб и ошибок стал, широко рекламируемый в США, эксперимент Гордона Сью: "... Если вы поместите в бутылку полдюжины пчёл и такое же количество мух и положите бутылку горизонтально донышком к окну, вы обнаружите, что пчёлы будут настойчиво пытаться найти выход через стекло, пока не умрут от истощения, а мухи менее чем через две минуты все выберутся через горлышко на противоположном конце..."[8, с. 149].
Усилившаяся динамика социокультурных процессов, усложнение социальной структуры общества, дифференциация общественных отношений и автономизация личности закономерно привели в США и Европе к ослаблению так называемой "первичной коллективной солидарности". Происшедший ментально-духовный сдвиг подхлестнул ускорение социокультурных изменений. В европейских странах в 70-90 гг. вопреки всем предшествующим макроэкономическим теориям начался бурный и повсеместный расцвет малого бизнеса и предпринимательства. Напротив, в России, где ментальные структуры оказались более устойчивыми, надежды начала 90-х годов на малый бизнес как на новый параметр порядка не оправдались и в 2001 году число малых предприятий в России не больше, чем их было в 1993 году.
Этот незавершённый перечень новых характеристик реальности дополняет широкий спектор "глобальных проблем", которые активно, но безрезультатно обсуждаются мировым сообществом уже несколько десятилетий и решение которых так же требует нетрадиционных подходов. К сожалению, современная исследовательская парадигма, на базе которой разрабатываются конкретные стратегии развития, объективно не в состоянии учесть эти новые обстоятельства и продолжает поддерживать иллюзию глобальной трактовки мира, и в своём глубинном контексте рассматривает мир как некую (пока ещё не до конца познанную) завершённость, требующую полного ответа.
В этом плане исследователи социокультурных явлений, придерживающиеся классических воззрений, напоминают людей, впервые севших за руль скоростного автомобиля, но сохраняющих при этом роль менторов, восприятие мира, способы получения и обработки информации своего былого пешеходного опыта. Поэтому на сегодняшний день гуманитарная наука не успела нарисовать новые "картины мира", выработать новые логику, способы действий, объяснить современные восприятия, чувствования, модели поведения. Мы по-прежнему приспособляемся к переменам, воздвигая на пьедестал очередные авторитеты, и дружно вооружаемся их новыми "благородными спасительными стратегиями", которые все чаще и чаще проводятся в жизнь средствами PR и нейролингвистического программирования.

Тема 3. Кризис традиционных оснований социального знания. Исчерпаемость и парадигмальная несовместность классических научных теорий развития

И оглянулся я на все дела мои,
Которые сделали руки мои,
И на труд, которым трудился я,
Делая их: и вот, всё - суета и томление духа,
И нет от них пользы под солнцем!
Екклесиаст

Масштабность и темпы социокультурных изменений, переживаемые нашей страной, обострение широкого круга проблем существования и развития, массовая неудовлетворённость ходом и результатами реформ в очередной раз ставят Россию перед новым выбором и вновь обостряют проблему выработки оптимальной стратегии поведения в социальной сфере. Перед аналитиками с особой остротой стоят, как минимум, четыре блока неразрешённых пока проблем.
1. Необходимо срочно осмыслить причины столь плачевных результатов радикальных социально-политических и экономических преобразований.
2. Необходимо срочно выработать основания для принятия "пожарных" мероприятий по минимизации тех потерь, которые могут вызвать необратимость кризисных явлений.
3. Необходим прогноз устойчивого развития страны хотя бы на ближайшее время, но с учётом стратегий и программ развития, доминирующих в мировой экономике и политике стран.
4. Необходим выход на методологические принципы исследования социокультурных явлений, соответствующих онтологическим характеристикам мира на пороге XXI века и достижениям современной мировой науки.
Решения по любому из этих блоков проблем требуют серьёзной рефлексии прожитой событийности, но даже попытка первых шагов в этом направлении наталкивается на необходимость поиска адекватного метода рефлексии.
Основным методологическим "камнем преткновения" для всех разработчиков стратегий социально-экономического развития является невозможность оптимизации в линейном дискурсе (а нелинейно-целостно мы пока не можем) "разбегающихся" трендов общественного развития, которые раздельно, в теоретическом плане, могут быть решены позитивно, но механически совмещённые в едином текстовом пространстве теряют свою значимость. Например, один из трендов может включать все проблемы, связанные с активизацией развития системы, приданием ей необходимой и монотонной динамичности. Другой - должен объединять всю проблематику, связанную с удержанием системой устойчивости в условиях нарастающей неравновесности. Их диалектика иллюстрируется действием петель положительной и отрицательной обратной связи. Действие петель первого типа рождает всплеск интенсивности, придаёт системе динамичность, но разрушает её равновесие. Второй тип - ослабляет интенсивность во времени, возвращает системе равновесность, но за счёт ограничения её динамики. При попытках реализации концепций развития, разработанных в рамках традиционной парадигмы, сразу же возникают проблемы, связанные с отсутствием реально действующих демпфирующих механизмов, оптимально сочетающих оба тренда. Однако подобные парадоксы развития естественно решаются в живой природе. Для понимания механизмов эволюции и самоструктурирования биологами предложена модель "активатор - ингибитор", двух антагонистических компонентов эволюции. Активатор приводит к ускорению течения процессов, часто с нелинейной положительной обратной связью, а ингибитор к замедлению быстрого роста. Сложная игра этих двух противоположно направленных факторов, которую немецкий ученый Х. Майнхардт сравнивает с игрой в "кошки-мышки", имеет место в каждой локальной области растущих формообразований и приводит к удивительным узорам живого [9, с. 139]. Возможность нормального решения подобных ситуаций, но за пределами классической парадигмы так же убедительно доказана в теории диссипативных структур Ильи Пригожина.
Возникновение же подобных коллизий в социальных системах связано не только с противоположностью направлений именно этих тенденций (это лишь частный случай данной исследовательской парадигмы), но и с закономерным накоплением большого массива непрогнозируемых латентных изменений объективно нелинейной среды и с собственными специфическими средствами социумов к спонтанной самоорганизации. В более широком плане - это проблема бинарности ИНЬ-ЦИ (стремление к сжатию, покою, темное и холодное) и ЯН-ЦИ (стремление к расширению, движению, теплое и светлое) древнекитайских философов.
Ни один из стратегов проведения реформ в России даже в худших своих вариантах не мог предвидеть ни столь низкого уровня падения отечественной экономики, ни столь высокой криминализации общества, ни столь агрессивного поведения "партнёров по демократии", ни столь радикального изменения мировой геополитической ситуации, ни столь стремительного нарастания психиатрической и психосоматической симптомании среди населения. Только от алкогольных отравлений, цирроза печени, психозов за последние 5 лет умерло 250 тысяч человек, т.е. в среднем по 50 тысяч человек в год, что в несколько раз больше, чем за всё время афганской и чеченской войн [10, с. 12]. Население страны на протяжении 90-х годов устойчиво убывает и к 2000 году сократилось почти на 6 млн. человек. За 2000 год численность населения страны сократилась еще на 750 тыс. Происходит дальнейшее сокращение уровня рождаемости, постарения населения страны, снижение продолжительности жизни и т.д. Наиболее остро встали проблемы сверхсмертности от неестественных причин мужчин трудоспособного возраста и значительное ухудшение здоровья населения, прежде всего детей.
Возникла парадоксальная ситуация, когда одна ветвь власти вроде бы не ведает, что творит другая. В то время как одна власть строит прогнозы линейно-устойчивого социально-экономического развития страны до 2002 года, по которым прогнозируется устойчивый рост по всем показателям. Так, реальные доходы населения к 2002 г. по отношению к 1999 г. возрастут на 114-116 %, среднегодовая численность населения в трудоспособном возрасте за 1999-2002 гг. увеличится на 3 млн. человек, в 2001-2002 годах впервые за последние годы прекратится сокращение численности занятых в материальном производстве, и она стабилизируется на уровне 40,6 млн. человек. В то же время произойдет дальнейшее увеличение доли занятых в непроизводственных отраслях: с 34,3 % в 1999 г. до 36 % в 2002 году. Численность же зарегистрированных безработных прогнозируется на уровне 2,2 млн. человек или 3 %, по методологии МОТ. Вырастут пенсии, фонд заработанной платы, индекс потребительских цен пойдет вниз и т.д. [11, с. 35-36].
Законодательная власть в это же время продолжает, и не без оснований, "раскручивать демографические и социальные страсти" и предсказывать ближайшее вырождение населения. Воистину разделенные ветви власти, но, похоже, не с одного дерева.
Одна ветвь власти, рассматривая ситуацию в теоретической плоскости, считает, что снижение индекса развития человеческого потенциала в 90-е годы, а также тяжелые социальные последствия резкого углубления кризиса - есть провал российских реформ вследствие неверно выбранной стратегии и ориентации на ложную модель. В связи с этим в российском общественном мнении, политических и академических кругах сегодня широко распространены требования радикальной "смены курса" государства и эти мнения представляют собой серьезный политический фактор.
Другая же ветвь власти утверждает, российская история уже не раз доказывала, что широкое распространение той или иной точки зрения отнюдь не свидетельствует о ее правильности. Российский кризис, по мнению Исполнительной власти, действительно, в некоторой степени имеет политические причины, а именно порожден половинчатостью и незавершенностью рыночных реформ, "перегрузом" социальных обязательств власти перед населением. В этом плане "смена курса", по мнению президентской команды, так же желательна и необходима. Расхождение оппонентов только в одном: что конкретно должно быть изменено в экономической и социальной политике государства? Правительство считает, что единственным условием преодоления кризиса, а, в перспективе, переход к экономическому росту и решению демографических проблем является дальнейшее открытие экономики, реальный бюджет и сокращение государственных расходов. Этой же точки зрения придерживаются и эксперты МВФ и ПРООН, рекомендации которых очень напоминают известный совет пана Паниковского Балаганову: "Пилите, Шура, пилите" [12].
Подобное несовпадение точек зрения характеризует положение в стране как ситуацию предельного уровня неопределённости, приводящую людей к неспособности целенаправленно организовывать своё поведение, а власть - вырабатывать разумную стратегию.
Россия действительно сегодня "нашпигована" сотнями бессмысленных, якобы социально ориентированных и экономически целесообразных указов, законов, распоряжений, которые часто не имеют адресата, практически не выполняются, но плодят новые коллизии. Растущая социальная энтропия, сопровождающая нарастающий хаос, закономерно вызывает обвальный рост административного аппарата России, коррупцию, криминал, ностальгию по идеализированному прошлому и "фонтаны спасительных идей". В 1997 году в стране из 72 млн. трудоспособного населения слой управленцев составлял 18 млн. человек, т.е. на 3-х потенциальных работников - один реальный надзирающий, и эта тенденция стремительно набирает рост. По информации из телепрограммы "Русский Дом" от 17 июня 1999 года доктор исторических наук, профессор МГИМО Н.С. Леонова, Россия уже занимает 104 место в мире по уровню потребления внутреннего валового продукта на душу населения. Далеко не каждый российский интеллектуал в состоянии без атласа перечислить эти страны.
Все общероссийские кризисы прошлого начинались с потери ориентации, с ощущения неестественности, кризиса духовной атмосферы и с истерии поповоду ухудшения социально-демографических показателей нации. Ключевым становилось слово "вырождение". Атмосфера неприятия наличной реальности требовала радикальных изменений, а значит и разработки эксклюзивных, нетривиальных программ ведущих в "светлое" будущее. Главным инноватором и исключительным автором в этом деле выступала российская интеллегенция (и как показывает исторический опыт России - часто безответственная и эклектичная), способная лишь к нравственному ригоризму и беспредельному, но всегда талантливо излагаемому, популизму. А когда их проекты не принимались властью, именно она провозглашала: "Пусть сильнее грянет буря!". Основная их вина заключалась в том, что они переводили решение очень важных, очень сложных и конкретных проблем страны в некие виртуальные пространства, перекрывая возможность к нормальному, методическому анализу, к исследованию как можно большего числа параметров и их взаимодействий.
Современные потери России действительно велики, а социальная политика и управление становятся всё более неадекватными культуре, менталитету и социальному опыту населения, что ещё больше стимулирует депопуляционные процессы.
Однако мировые процессы, в том числе и демографические, несмотря на все катастрофы и катаклизмы, на протяжении всей истории человечества демонстрируют удивительную устойчивость, направленность и автомодельность. Тенденции демографических процессов в России не являются исключением из общей логики развития. Какой век в истории России нельзя назвать "бунташным", какое время - "смутным"? Волны голодовых, чумных, холерных и прочих моров постоянно сменяли друг друга. Нашествия, войны, междусобицы регулярно выкашивали население. Никто сегодня не в состоянии ответить, сколько было наших предков в XII, XIII веках, сколько человек потеряла Московия во времена Ивана IV, Бориса Годунова, Лжедмитриев и Семибоярщины. Предполагают, что людские потери могли доходить до 40-50 % . Во время только одного набега Давлет Герея на Москву при Иване Грозном (сам он бежал из Москвы) погибло 850 тыс. человек "не считая младенцев" как пишут летописи. Более точно известно, что на начало XVIII века (века великих войн и бунтов) на территории превосходящей современную территорию РФ, нас было примерно столько сколько сегодня проживает в одной только Москве, около 10 млн. Не менее впечатляющи и людские потери народов России в XX веке. Полной статистики нет до сих пор, но если обобщить различные оценки, то можно сделать вывод, что сначала войны 1914 года до начала 50-х годов в СССР погибло от 40 до 50 млн. человек. Это только прямые демографические потери, общие же потери с учетом косвенных - спадов рождаемости в годы катастроф - значительно больше [13]. Однако, этнос быстро и, как правило, без вмешательства властей, восстанавливал свою численность, нарастал и продолжал жить. В шутке поэта В.А. Жуковского: "У нас самодержавие потому, что все само собой держится" есть приличная доля правды.
Тему кошмаров современной России можно продолжать до бесконечности, но, памятуя слова поэта: "И почище нас были пииты, но не сделали пользы пером, дураков не убавишь в России, а на умных тоску наведёшь", лучше попытаться разобраться хотя бы в некоторых причинах современного нашего состояния. Одной из таких первоначальных причин, как нам кажется, являются изъяны традиционной исследовательской парадигмы социального прогнозирования и моделирования.
Социальное пространство - далеко не географическое пространство страны, оно многомерно, многообразно, энергетично, насквозь пропитано субъективностью, простирается в прошлое и в будущее, в пространства смыслов и конкретных практик и т.д. Текстуальный объём пространства социума представляет ничтожно малую величину по сравнению с его контекстуальным оформлением. Социальные сценарии ставятся и разыгрываются неопределяемым числом параметров, поэтому и возникающие ситуации есть ничто иное, как визуализированные фокусы, в которых результируются N-е число процессов и все они нелинейные и автокаталитичные. Их поведение связано с исчерпанием старого и с очень сложным переходом к новому ресурсу, с непрерывным появлением новых способов и форм обеспечением потребностей жизни, перестройкой структур и их вечной адаптацией к новым условиям. Жизнь социума гораздо богаче любого явно выраженного рационально-теоретического знания. Мы ещё очень мало знаем о нём и практически не имеем надёжных форм верификации социокультурных знаний. Мы никогда не делаем что-нибудь одно в отдельности. Любой наш деятельный акт в социальном пространстве всегда многозначен и полифункционален; но мы осознаём и контролируем только результаты, связанные с реализацией наших программных целей. Остальные проявления деятельности не принадлежат субъекту, не интересны ему, а значит остаются без внимания до тех пор, пока их кумулятивный эффект не создаст новую, неожиданную, но общественно значимую проблемную ситуацию. Первый закон экологии, выведенный американским экологом и эссеистом Гаррет Хардином, гласит: "… любое вмешательство в существующий порядок вещей, весьма вероятно, приведёт к непредвиденным последствиям; и что многие из них - возможно, большинство, возможно, все они - будут противоположны нашим ожиданиям и желаниям " [14].
В практическом плане эти проблемы, как лежащие не в русле целеполагания, игнорируются, либо "прикрываются" международными траншами и гуманитарной помощью, или волюнтаристски "продавливаются нужные" решения. Итог подобной "рационализации" один - система "сваливается" в крайнюю неустойчивость и "зашкаливает" предельно допустимые значения своего существования. Знание становится формальным, а жизнь социума невыносимой и иссушающей душу нации. "Нет веры к вымыслам чудесным / Рассудок все опустошил /И, покорив законом тесным / И воздух, и моря, и сушу, / Как пленников - их обнажил; / Ту жизнь до дна он иссушил, / Что в дерево вливало душу, / Давало тело бестелесным! " [Ф. Тютчев].
Россия сегодня с какой-то мазохистской гордостью любуется на то, как далеко она перешагнула предельно-критические показатели, принятые в мировой практике. Для "них" предельный уровень потребления алкоголя составляет 8 литров абс. алкоголя на человека в год, у "нас" - более 20. У "них" - три случая суицида на 100 тыс. населения, у "нас" - за 40. Для "них" доля в экспорте продукции обрабатывающей промышленности не должна быть ниже 40%, а высокотехнологичной ниже 15% , у нас уже соответственно ниже - 10% и 1% и т.д. по всем параметрам состояния. На смену планово-командной экономике вопреки ожиданиям "стратегов" пришёл аномальный рынок, когда эффективность торгового и финансового капитала значительно превышает эффективность основного производственного капитала. Инвестиции не идут в производство, а когда власть начинает ограничивать аккумуляцию капиталов в финансовом секторе, они (капиталы) "убегают" за рубеж. Основной вклад в прирост национального дохода России сегодня вносит не труд и даже не капитал, а рента - доход от использования земли, территории, природных богатств, магистральных трубопроводов, средств сообщения и т.д. Поступления от природной ренты, - по расчетам академика Д. Львова, - составляют 75% от общего прироста совокупного дохода современной России и этот доход в своей подавляющей части не попадает в государственную казну. "В нормальной рыночной экономике снижение инфляции ниже определённого порогового значения (30-40%) обычно сопровождается оживлением производства, ростом инвестиционной активности. В российской экономике опять не так. Инфляцию удалось снизить в 4-5 раз по сравнению с этим пороговым значением, а спад производства продолжается, импорт растёт, уровень жизни снижается" [15, с. 16].
Для достижения идеала полноты, объективности и конструктивности аналитику, в рамках традиционной парадигмы, необходимо постоянно ограничивать объект своего исследования. Дело в том, что социокультурные объекты являются сложными системами, характеризующимися открытостью, многомерностью, нелинейностью и неопределённостью. В силу этого мощность континуума их переменных не поддаётся статистическому учёту. В подобных системах могут проявляться только вероятностные закономерности; достоверность статистик может быть признана объективной только на больших временных интервалах. Рекомендации на базе анализа таких систем принципиально не могут иметь конструктивного характера, поэтому классическая исследовательская парадигма ориентирует на уменьшение размерности систем, на конкретизацию исследовательских задач. Но как только исследуемый объект выделяется как система, происходит его технологическое замыкание. Из целостного мира вычленяется некая структура и противопоставляется всему остальному миру. С этого момента всё, что лежит за пределами выделенной системы, рассматривается как среда. В технологически замкнутом объекте закономерное понимание сути явлений и процессов замещается пониманием способов действия, технологий конструирования. Вопросы "как" становятся важнее вопросов "зачем" и "почему". Но без ответов на вопросы "почему" и "зачем" вопросы "как" очень быстро зависают в воздухе, ибо жизнедеятельность замкнутых систем принципиальным образом отличается от способов существования открытых систем. После многолетнего реформирования Россия на сегодняшний день не имеет конкретной политики ни в экономике, ни в научно-техническом развитии, ни в финансовой сфере, ни в области образования, здравоохранения, управления собственностью и т.д. Приватизация, освобождение цен и "уход" государства из экономики столкнули Россию с точки зависания, но обострили вопрос "зачем" в форме отсутствия внятной мотивации деятельности. Разбуженная деловая активность людей без мотивации на самореализацию в глазах окружающих через творческую созидательную деятельность, без привязки к широкому контексту национальных ценностей ринулась в наживу, криминал, коррупцию и вновь возвращается к вопросу - "зачем?".
Далее выделенная система как объект исследования линеаризируется. Практик линеаризации существует множество и, как правило, они преподносятся как системные исследования объекта. Линеаризация объекта может быть сложной, многоуровневой, но ни масштаб, ни иерархическая сложность структурированного объекта не меняет сути линиризации и означает перевод системы из разряда сложных в простые. Затем происходит формализация выделенной системы, т.е. сокращение некоторого числа переменных (прежде всего это относится к некоторым внешним связям, внешнему воздействию), потом следует ограничение "несущественных" внутренних параметров и связей; при этом система, как объект исследования, становится замкнутой уже не только в технологическом смысле. Однако и сокращение числа переменных хотя бы до тысячи не меняет существа исследовательских проблем: и на таком масштабе, в силу периодически возникающей стохастичности, достоверность данных вызывает сомнение, а такие статистики как закон Ципфа-Парето, "эффект Матфея" или 6% константа необходимой дисгармонии и т. д., свойственные открытым системам, не могут быть применены. Социальные системы не тот случай, когда на основании анализа капли воды можно судить о химическом составе целого океана. В открытых нелинейных системах не действует принцип суперпозиции целого и один и тот же элемент (явление, событие) на фоне другого может изменять свои характеристики. Поэтому основное различие между традиционным и нетрадиционным описанием систем состоит в том, что "Единицей описания в традиционном подходе является отдельный элемент рассматриваемой системы - например, клетка, нейрон, компьютер в сети. Единица описания в синергетике это сеть, состоящая из клеток, нейронов, компьютеров. В обычном описании свойства приписываются индивидуальному объекту, в синергетике - ансамблям, множествам объектов. То есть, за результат работы, способность быть наделёнными теми или иными свойствами "отвечают" не отдельные элементы системы, а их коллективные взаимодействия - согласованности, синхронизации, когерентности" [16, с.109]. Хорошо и достоверно описываются детерминистским образом только линейные системы с малым числом переменных. Созданные на их базе модели понятны, дают возможность предсказания поведения объекта на определённом временном интервале и при определённом диапазоне изменения переменных. Прикладное значение таких систем, безусловно, велико, проблема заключается лишь в корректности и диапазоне экстраполяции полученных с их помощью результатов. Чем масштабнее решаемая задача, чем динамичнее моделируемые процессы, тем меньше временной интервал и корректнее возможности для экстраполяции.
На основании того, что главная цель программы (конкретные решения конкретных задач) не достигнута, а проводимая политика не обладает достаточным конструктивизмом и объективностью - стратегия исследования признаётся не состоятельной, ибо не содержит в себе необходимой полноты описания объекта - главного требования традиционной исследовательской парадигмы. В соответствии с логикой управления объектом на принципах обратной отрицательной связи и с учётом информации о новых качествах параметров состояния и порядка, предпринимаются следующие попытки определения оптимальной стратегии развития, но опять на базе классической исследовательской парадигмы. Возникает угроза появления "дурной бесконечности".
Возможны три варианта поведения исследователя.
1. Адаптировать успешно апробированные стратегии развития других стран, т.е. следовать готовым образцам, стандартам. Однако, практика реализации многочисленных международных программ по стабилизации финансовой системы, поддержке предпринимательства, половому воспитанию молодёжи, изменению положения женщин, реабилитации инвалидов войн, самофинансированию общественных организаций за счёт их коммерческой деятельности и т.д. ожидаемых результатов не приносила. Российская специфика неизбежно вносит искажения в реализацию заимствованных образцов. Большим соблазном так же является перенос управленческих технологий с одного объекта на другой. Например: модель управления космическими объектами на управление социальными общностями или управление экстремальными ситуациями, разрабатываемые в недрах МЧС, на управление экономической жизнью или СМИ.
2. Второй вариант - выходить на применение многопрофильных методик, ибо нельзя углубляться в познание, не замечая изменений в качественных порядках сущности, где каждому качественному уровню должен соответствовать свой алгоритм анализа, но фрактальность характеристик (бесконечная дробность) социокультурных объектов делает этот вариант практически нереализуемым. И с этой точки зрения переход на новые парадигмы стал неотложной задачей для всей науки. Стивен Хокинг в своей вашингтонской лекции в 1998 году, посвящённой научным прогнозам на следующее тысячелетие сказал: "Могло показаться, что нам удастся постоянно открывать структуры всё более малого масштаба. Однако в этом ряду, напоминающем ряд русских матрёшек, есть предел. В физике самая малая матрёшка называется планковской длиной, которая равна миллиметру, делённому на сто тысяч миллиардов миллиардов миллиардов. Мы не можем построить ускоритель, который смог бы зондировать столь малые масштабы. Он был бы больше, чем Солнечная система, и на его сооружение не хватит современных финансовых возможностей" [17, с.3]. Естественно предположить, что социокультурные объекты обладают не меньшей сложностью.
3. Третий вариант предполагает кардинальную смену исследовательской парадигмы. Дурная бесконечность дурна не потому, что она несерьёзна или нереальна, а потому, что она бесконечно бесполезна. Однако ни в коем случае нельзя считать, что традиционные исследовательские подходы вообще не имели и не имеют сейчас определённого эвристического значения, просто новые обстоятельства и факторы, фундаментальные и фронтальные изменения, которые мир переживает с последней четверти XX века, всё больше и больше кладут предел позитивизму классической научной парадигмы в определении стратегий развития.
Эта традиция классической парадигмы, от которой так трудно отказаться, исторически выросла из особенностей европейского опыта, науки и культуры. История современной науки началась в Европе в не в XVII веке, как следствие Реформации. То была вторая попытка познания европейцами тварного бытия. Первая же фаза европейского познания мира целиком была связана с католицизмом и именуется как средневековая "схоластика". К сожалению, российская история естествознания не рассматривают схоластику как научное знание, а между тем именно этот период в развитии знания заложил ту онтологию, которая и позволила европейской науке стать классической и в то же время, как это не парадоксально звучит, позволяет современной европейской науке выйти на постнеклассические позиции и сформулировать новое миропонимание.
Достижения средневековой схоластики связаны с трудами таких мыслителей как Фома Аквинский, Ансельм Кентерберийский, Николо Кузанский, Бернард Клеровский, Дунс Скотт и другие. Они пытались вывести свойства вещей из деятельности Творца и каждую конкретную данность воспринимали как результат совместного акта Божественной воли и Божественного разума. Воля сообщала предмету бытие, или экзистенцию, разум же вкладывал в вещь сущность или эссенцию. Познать вещь - значит проникнуть в ее сущность, в идею Бога, когда Он творил ее. У каждой вещи своя идея, своя сущность (эссенция) и нужно, вооружась увеличительным стеклом знания, тщательно исследовать вещь, что бы, снимая одно за другим познанные явления, как снимают с кочана листья - добраться до кочерыжки-сущности. Парадигма постнеклассики предупреждает: познавая вещь-явление, мы, скорее всего, имеем дело не с вилком капусты, а с чем-то вроде луковицы и "раздевать" ее не имеет никакого смысла, как не имеют смысла и споры об истинах. Пора отказываться от максимы, что в спорах рождается истина. В спорах всегда рождались только победители и только на время.
Много вещей - много идей, но понять место и роль вещи в тварном мире - значит, по мнению схоластов, познать волю Господа, его Божественный план. Попытки проникнуть в мысль, в волю творящего Бога, а через это в суть твари и их отношения между собой оттачивало, "тренировало" мышление европейских философов средневековья. Происходило накопление теоретического опыта постижения Бытия. Само же Бытие рассматривалось как "единое целое" Божественного и Человеческого, Неба и Земли - universitas. Причинно-следственные связи бытия рассматривались ими как сложно опосредованные (начало системного анализа). Блестящих успехов в их трудах достигла диалектика. Для описания действительности применялись метаязыки и метатеории а рамки самого мира раздвигались до бесконечности. Такие понятия как бесконечность, абсолют, универсум, актуальность, дальнодействие и многие другие были рабочими словами схоластов.
Когда же стремления философов проникнуть в разум Господа, в его Божий план стали дерзновенными, появились "номиналисты", призывающие изучать только сами вещи, а не их идеи. Исследование важнейших свойств вещей и правильное их обозначение ("номос" значит "имя") позволит упорядочить представление об окружающем мире (начало современной семантики) и сделает мир более комфортным для людей. Самым выдающимся среди номиналистов был Дунс Скот (1266 - 1308).
Позднее, не отрицая Божественной сотворенности мира, но и не вдаваясь в вопрос о его происхождении протестантизм дал окончательную санкцию на изучение природы, как некой замкнутой, в силу своей оторванности от Божественного Провидения, но самостоятельной данности. Первым таким исследователем, не строящим гипотез по поводу эссенций и не подвергающий сомнению Единое, был глубоко верующий Ньютон. Именно отказ от обсуждения структуры универсума, актуальной бесконечности, дальнодействия и т.д., т.е. всего того, что сегодня связывается с понятийным аппаратом нелинейной, неравновесной термодинамики, позволил ему сформулировать все три свои аксиомы механики, открыть закон всемирного тяготения как чисто математический закон обратных квадратов и дать способ переходить от законов поведения материальных точек к законам поведения тел, изобретя для этого интегральное исчисление. А исходным понятием для интегрального исчисления как раз и служит не обсуждаемая Ньютоном эссенция - предел интегральной суммы или актуальная бесконечность. До сих пор еще ни кому не удалось дать строгое логико-арифметическое определение этому понятию. Таким образом, в фундаменте классической физики и математики находится внематематическое понятие. Так появилась классика.
В дальнейшем, постоянно обновляясь и радикализируясь в проблемах, связанных с компьютеризацией, "искусственным интеллектом", логистическим обоснованием математики, эта парадигма дошла до наших дней. Но замкнутых систем, за исключением искусственно сотворённых, не существует. Существуют временные состояния открытых систем, характеризующиеся функциональной оперативной замкнутостью в целях создания условий собственного самотворения (аутопойэсиса).
Таким образом, исследовательская парадигма, существующая на базе традиционных канонов, не способна объяснить многочисленные парадоксы и аномалии общественного развития, связанные с принципиальной нелинейностью и открытостью социального мира. Более того, стратегии, разработанные на этой основе, при своей реализации порождают новые проблемные ситуации.
Европейцы нашли в себе силы, преодолели инерцию "классики" и выбрали третий вариант поведения исследователя. Сможем ли это сделать мы?

Тема 4. Социосинергетика - вызов времени и парадигма современного социокультурного познания

Давно известно, что проблему невозможно решить, если стоять на том же уровне мышления, который породил проблему. Сегодня, как это было показано в предыдущей теме, стал насущно важным переход к новой исследовательской парадигме, но для этого необходимо выработать новое видение проблем, более точно отвечающее нашему быстро меняющемуся времени. Способ выхода из тупика познания человечеству давно известен: расширение познаваемой реальности посредством введения новых сущностей или реанимацией забытых. Принцип "бритвы Оккама" в данном случае не должен быть пугалом, он предупреждает нас только об одном: "не умножай без необходимости сущности".
Познание социальной действительности сегодня обогащается за счет аккумулирования и метафорического переноса достижений, наиболее продвинутых в освоении природы наук. К ним относятся, прежде всего, нелинейная динамика, квантовая релятивистская физика, современные математические теории, химия, молекулярная биология, генетика, теории катастроф, теории информации, синергетика, теория этногенеза, социоестественная история и т.д. Так в "диалоге" наук рождаются новые научные подходы, в том числе и новая исследовательская парадигма социального прогнозирования и моделирования.
Схожесть способов разрушения порядков в конкретной практической деятельности людей была известна давно и зафиксирована уже в текстах Библии, в массе пословиц и поговорок. С середины 80-х годов XX века, когда усилившаяся динамика социокультурных процессов резко ускорила агрегированность событий на единицу времени, началось лавинообразное узнавание идентичности сценариев хаотизации и порядка в различных отраслях знания. Ибо ускорение социокультурных процессов привело к тому, что достаточно часто стали возникать ситуации и образовываться новые обширные области, где традиционные технологии познания безрезультатны. Это поведение систем вблизи неустойчивых критических режимов, резких скачкообразных переходов, условий возникновения хаоса (беспорядка), диалектики взаимодействия хаоса и порядка, энтропии и информации, ритмического поведения и законов отклонения от ритмов, способов накопления и диссипации энергии и т.д. Можно не сомневаться в том, что, решая эти новые проблемы, де-факто мы уже вошли в область крупных парадигмальных изменений.
В новой исследовательской технологии важно то, что при исследовании флуктуаций неравновесных систем (случайные толчки, возникающие в системе после потери устойчивости) теория самоорганизации на базе неравновесной динамики раскрывает механизмы развёртывания, свёртывания и подчинения N-го числа параметров состояния системы, сведение их к одному параметру порядка, редко к немногим (на языке физики - модам), возникновение, которого (которых) происходит неожиданно, но сразу переводит систему в ситуацию выбора нового состояния. Авторитет синергетики в значительной мере связан с открытием именно параметров порядка и их моментальным "узнаванием" в других сферах. Важно то, что параметры порядка или ведущие неустойчивости возникают в результате конкуренции в условиях хаоса и нестабильности, но, появившись сразу "закабаляют" все остальные неустойчивости, резко сокращая число степеней свободы системы и уплотняя ее информацию. В таком виде система уже может описываться, прогнозироваться, моделироваться без привлечения сложнейших теорий. Она становится понятной без упрощения ее сложности. Так, мозг человека (одна из сложнейших систем) состоит из ста миллиардов нейронов и для того, что бы его описать с целью выяснения механизмов генерации идеи необходимо решить ? 10?? уравнений, но озарение возникает после определенных творческих мучений сразу, просто и красиво [18, с. 34].
Среди "веера" новых состояний оказывается и такое, в котором система лучше приспособлена к изменённой окружающей среде, т.е. явления самоорганизации рождаются самой открытой системой спонтанно в результате потери ею предшествующего устойчивого состояния, а выбор, по какому пути пойдёт эволюция после бифуркации (точки надлома процесса, где нет единственности решения), определяется "случайно" в момент неустойчивости.
Если имеется ансамбль систем, и они конкурируют, то флуктуация и отбор приводят к эволюции систем.
Однако становление синергетической исследовательской парадигмы естественным образом сопровождается угрозой её ненаучного, конъюнктурного применения, создающего иллюзию новой, прогрессивной постановки проблем и быстрого, эффективного их решения. Речь идёт о печальном опыте реализации Правительством Е. Гайдара синергетического проекта шоковой терапии западноевропейских экспертов по странам Восточной Европы. Исходная ситуация подобного применения синергетической технологии, как правило, складывается под воздействием критики предшествующего периода (в нашем случае - советского), отрицающей концептуальный багаж предшествующего строя и его инструментальный арсенал средств. При таком "прогрессивном" применении теория самоорганизации теряет своё нейтральное значение как источник знания и начинает выполнять несвойственную ей роль в политической борьбе в качестве аргумента за утверждение нового мировоззрения.
Невольное идеологизирование становящейся теории приводит к тому, что в популяризации и внедрении синергетической технологии начинают принимать участие люди, не имеющие никакого отношения к её научным положениям. Например, известный "прогнозист" советского периода доктор исторических наук И. Бестужев-Лада "ничтоже сумняшеся", вероятно, под обаянием звукового ряда синергетических терминов и под впечатлением грандиозности выбора в пространстве точек бифуркации прошлого, но вопреки общепринятому научным сообществом знаку "въезд запрещён", смело открывает новую и перспективную для себя науку - ретроальтернативистику, призванную "извлекать из ошибок прошлого уроки для настоящего" [19, с. 11]. Подобная профанация рождает сонм синергетических мифов и в значительной мере снижает авторитет, эвристическую и практическую ценность новой парадигмы. Вместе с тем, исторически сложилось так, что прерогативой применения синергетических технологий пользовались, прежде всего, специалисты точных наук. Созданные ими модели (в том числе и социокультурных объектов) преподносятся в форме сверхсложных "объективных" математических и физических моделей, недоступных не только для политиков, но и для большинства гуманитариев. Дело не в самих этих моделях и не в недостаточности знаний у гуманитариев, и даже не в специфичности социокультурных объектов, мало понятных с позиций физики и математики, а в угрозе, с одной стороны, сотворения мифов, а с другой, - ожесточённой борьбы с синергетическими ересями, после чего использование новой парадигмы будет отложено на неопределённое время.
Новая исследовательская парадигма не должна ставить перед собой задачу объективного и полного описания мира, она лишь может создать схему понимания действий, процессов, не открывать законы природы, но искать истоки природной креативности и предлагать концептуальные модели поведения в тех или иных неравновесных ситуациях. Понятия "объективный"‚"субъективный" бессмысленны с точки зрения синергетики, синергетический взгляд - это взгляд изнутри, из процесса. По сути дела, синергетика есть ничто иное, как способ существования самого Универсума и в то же время - свойство его отдельных частей. Говоря словами ныне покойного академика Н. Моисеева, "всё, наблюдаемое нами, всё, в чём мы сегодня участвуем, - это лишь фрагменты единого мирового синергетического процесса" [20, с. 63].
Необходимо признать, что синергетические проекты недостаточно надёжны, ибо включают в себя как неизбежное пространство бифуркаций, наполненное N-м количеством возможных событий. Но ведь проекты и других исследовательских технологий, мягко говоря, оказались не на высоте. Пока синергетические модели для социумов могут создаваться не для количественных прогнозов, а для предсказания возможности или невозможности в моделируемом процессе того или иного режима поведения, а это, нужно признаться, уже немало. Проблема же повышения эффективности синергетических технологий находится не на макроуровне, а в непроработанности микроуровня, уровня детального анализа параметров состояния конкретных систем в конкретных ситуациях и, конечно, в ментальных установках самих исследователей.

Тема 5. Становление европейской гуманитарной концепции социальной самоорганизации

Современная Европа, перепробовав разнообразный спектр мировоззренческих концепций от древневосточных верований до сугубо математических и естественнонаучных воззрений, сегодня формирует общую мировоззренческую основу - теорию самоорганизации.
В истории современной европейской политолого-социологической мысли можно условно выделить четыре этапа в соответствии с различными ситуациями и отражёнными в четырёх основных культурных тенденциях Европы ХХ столетия.
Первый - с конца XIX века до середины 20-х годов XX века. Это время жёсткой потери устойчивости всех политических режимов в Европе, глубинные причины которой явно не просматривались. Мир стал иным, события и процессы больше не поддавались рациональным объяснениям, но данная европейская традиция всё ещё доминировала в её социологической и философской мысли. Интересно, что Россия, не имеющая рационалистических традиций, отреагировала на эти изменения взлётом своего "серебряного века", полотнами К.Малевича, Р.Фалька, К.Малявина, М.Шагала, концепциями космизма и богоискательства, спецификой русской философии.
В Европе же практически все будущие основатели социологических и политологических школ в той или иной мере отдали дань рационалистической традиции, наиболее полным выражением которой являлся марксизм, включая и таких будущих ярых его противников как Ф.Хайек и К.Поппер.
Ясно было одно - положение неустойчивости, неравновесности, сильных флуктуаций, в котором оказалось большинство стран, было неприемлемым для европейского менталитета, разрушало привычное "качество жизни". Флуктуирующая же социальная система "живёт" в режиме стохастичности, что исключает привычный для европейского анализа детерминизм причинно-следственных связей и не предоставляет возможности какой-либо экстраполяции при создании прогнозов.
Политическая социология того времени стремилась стать "понимающей", она исследовала категории "социального действия", "социального факта", "идеального типа", пыталась понять, насколько реальность приближается к идеальнотипической модели, в которой главное - экономическая рациональность, и в соответствии с этим либо рекомендовала набор приёмов и средств удержания системы в равновесности, либо разоблачала государство-монстра и конструировала его новые образы. Это было время взлёта аналитической концепции Э. Дюркгейма, оптимистического рационализма М. Вебера, фатального пессимизма О. Шпенглера.
Основными художественными стилями того времени как раз и были импрессионизм, пытавшийся запечатлеть своеобразие и красоту уходящего в неизвестность, в небытие мгновения и конструктивизм, преемственно связанный с кубизмом и футуризмом, ставивший задачу конструирования материальной среды, окружающей человека, и сближение её с практикой индустриального быта. Имена К. Мане, О. Ренуара, Э. Дега, А. Эйфеля, П. Пикассо, Ф. Леже, Ле Корбюзье, Ф.Л. Райта, В. Татлина и др. навечно вписаны в сокровищницу человечества.
Второй этап был связан с событиями 20-30-х годов, когда "иррациональность" реальности достигает своего апогея, когда возросшая динамика всех процессов делает старые управленческие модели уже не соответствующими новой ситуации. Слабым подобием той ситуации является компьютерная игра "Сolumns": при низких скоростях падения кубиков игра доставляет истинное наслаждение, при возрастании скорости до 6-7 от игрока уже требуется предельное напряжение, а при скорости 8-9, не успевая реагировать на возникающие ситуации, а тем более управлять ими, он вынужден обречёно наблюдать за произвольным обвалом кубиков.
В этой ситуации на историческую авансцену стали выходить вожди, достоинством которых были воля, быстрота реагирования и интуиция. Ведь вместе с возросшей динамикой процессов возрастало и число возможных вариантов развития, среди которых при дефиците времени необходимо было выбрать единственный, самый оптимальный вариант, причём в условиях постоянной новизны, когда опыт прошлого переставал "работать", ибо в точке бифуркации пространство возможных комбинаций принципиально неисчерпаемо. Предшествующий же опыт принятия решений основывался на анализе возможности или невозможности реализации той или иной комбинации обстоятельств, но рационалистический политик заведомо не допускал анализа парадоксальности, случайности и т.д., а именно эти комбинации чаще всего реализовались. Европейская политология того времени начинает интенсивно разрабатывать тему харизматической личности.
Итальянский математик и экономист В. Парето полностью отказывается от рационализма эпохи Просвещения и начинает подчёркивать иррационализм и алогичность человеческого поведения и на этой основе создаёт теорию элит, в которой наглядно показал вечную карусель элит, когда на смену лисам, как бы подкрадывающимся к бифуркации приходят львы её осуществляющие и снова круговорот. За ним, отрицая традиционный историзм, свои теории элит создают Моска и Михельсон. Несколько своеобразно, но в истории России эта закономерность смены элит также прослеживается. "Россия - это царь, его явления меняют цвета суток полосатых. От лысых нам приходит послабление, и снова тяжело при волосатых" (И. Губерман).
Господствующими в эстетике того времени становятся помпезный монументализм и различные вариации стиля "Триумф", подчёркивающие непоколебимость авторитарной власти. Архитектурные шедевры того времени украшают площади и наших городов. Такова была суть второго периода европейской политической мысли.
Третий этап в развитии европейской социологии относится к ситуации 40-70-х годов. Это время окончательной девальвации практически всех рационалистических концепций. Мир хотя и стал выглядеть более сложным и непонятным, однако свои проблемы решал методом проб и ошибок. Европейские страны отдали дань новым обстоятельствам, они отразили абсурд и парадоксальность жизни в своём искусстве (модернистские течения и сюрреализм в живописи, антироманы Н. Саррот, театр абсурда Самюэла Беккета и Эжена Ионеско, фильмы Бергсона, Антониони и т.д.). Европейцы болезненно ломали свои представления о себе, времени, пространстве, прогрессе, целесообразности, они трудно привыкали жить в постоянно изменяющемся мире, где ценности равновесности, предсказуемости, возможной обратимости уже не могли быть спасательным кругом, где выход на плюрализм и толерантность становится по необходимости единственным способом существования. Знаменитая американская кинокомедия С. Крамера "Этот безумный, безумный, безумный мир" была первым признаком примирения населения с новыми характеристиками мира.
Наиболее существенный разрыв обозначился между постоянно ускоряющимися процессами и психологическими возможностями индивидов переживать и адаптироваться к ним.
Гуманитарная мысль Европы переключилась на исследование малых групп и межличностных отношений. Наибольшее распространение получили различные концепции феноменологической социологии, основной задачей которых было осмыслить социальный мир в его сугубо человеческом бытии. Успехи феноменологии, особенно на микроуровне, на уровне анализа взаимоотношений были действительно феноменальны, но белым пятном оставался макроуровень.
Изменившаяся экономическая и социальная ситуация в наиболее развитых европейских странах в 70-е годы принесла с собой и новую ориентацию в гуманитарных исследованиях, что можно считать началом четвёртого этапа европейской политической мысли. Время "харизматиков" заканчивалось. Формировалось эмерджентное восприятие мира, требующее отказа в описании сложных явлений от модальности долженствования и перехода на модальность возможного, случайного, когда познанный фрагмент не всегда есть суперпозиция целому, когда цена веры в истинность того или иного проекта становилась ценой собственной жизни.
Новый тип мироощущения активно не воспринимал оптимистическую веру в различные технологические проекты, в возможность предвидения, в проективность мира. Политический барометр западноевропейских стран стабильно показывал на консервативные партии. Бифуркационный подход в исследовании социокультурных феноменов заставлял смотреть на мир не как на своеобразный музей, в котором сохраняется каждый бит информации, где прошлое отцов с некоторыми отклонениями есть будущее детей, а как на необратимые процессы, постоянно разрушающие старую и генерирующие новую структуру и информацию.
В 80-е годы, как реакция на неизбежность краха любых преобразовательных проектов, попыток передела заведённого порядка вещей, в культурном сознании западных европейцев утверждается принципиально плюралистичный, предельно толерантный стиль постмодернизма, легитимирующий беспредельность многообразия и возможность сопряжения любых различий. Постмодернистская культура провоцирует исчезновение какой-либо нормативности, что порождает безграничное поле возможностей проявления субъективности как в художественной практике, так и в повседневной жизни.
Сочетание антагонистического нашло своё отражение в "высокой моде", живописи, архитектуре. Символами того времени стали всевозможные коллажи, батики, лоскутные одеяла и т.д., да и сам термин "синергетика" был введён ещё в XIX в. английским физиологом Ч. Шеррингтоном для обозначения согласованного взаимодействия антагонистических мышц.
Россияне имели возможность познакомиться с подвижными, изменчивыми произведениями швейцарца Жана Тэнгли, работы которого имеют музеи всех экономически развитых стран мира, кроме России, где он так и не был понят, несмотря на предоставление ему лучшего демонстрационного зала страны.
Именно в 70-е - 80-е годы произошёл фундаментальный прорыв в развитии научной мысли - освоение мира нелинейных процессов, открытых динамических систем, явлений самоорганизации.
Сегодня мало кто сомневается в том, что все природные образования являются саморегулирующимися и обладают естественными механизмами самоорганизации. Исследованиями Г. Хакена, разработавшего теорию самоорганизации и давшего ей название синергетики; И. Пригожина, разработавшего концепцию диссипативных структур, т.е. таких структур, где упорядоченность возникает в условиях неравновесности и существует за счет достаточно интенсивного потока энергии и вещества, в отличие от равновесных систем, где диссипативные процессы уничтожают любую упорядоченность; работами М. Эйгена в области самоорганизации на молекулярном уровне, в которых представлена строгая модель самовоспроизводящей предбиологической эволюции; академиков А. Самарского, разработавшего методы моделирования нелинейных явлений, Н. Моисеева, исследовавшего с позиций самоорганизации законы эволюции и ритмику живых систем различного типа и др. - утверждается мнение, что явления самоорганизации в диссипативных структурах широко распространены не только в физике и гидродинамике, химии и биологии, но и в таком необычайно сложном мире как социальные системы.
В гуманитарном знании интерес к состояниям и объектам граничащих с неустойчивостью присутствовал изначально. Другое дело, что метафоричность и синкретизм становления гуманитарного знания не позволял в выработке парадигм опережать уровень развития естествознания. И, тем не менее, следует отметить, что еще до cинергетов (Хакена, Пригожина, братьев Николисов, Стенгерс и др.) несколько по-иному, но этот комплекс идей уже обосновывался в области социальных знаний. Это, в некотором смысле, и работы нашего соотечественника А. Богданова "Тектология. Всеобщая организационная наука", и труд К. Поппера "Открытое общество и его враги", это и идеи пространства дискурсивных практик М. Фуко, это и взгляды либеральных философов и экономистов от Алексиса де Токвиля до Ги Сормана, утверждающего, что мир подчиняется законам, которые нам не подвластны. Поэтому естественным принципом поведения является здравый смысл и адаптация к обстоятельствам. Наконец, это и Фридрих Хайек (особенно в своих последних работах), обосновавший концепцию "расширенного порядка цивилизации" или "непроизвольного порядка". По сути - непроизвольный порядок Хайека тождествен диссипативной структуре Пригожина. "...любая эволюция ...представляет собой процесс непрерывного приспособления к случайным обстоятельствам, к непредвиденным событиям, которые невозможно было предсказать, - пишет Хайек в книге "Пагубная самонадеянность", - самое большее, на что способна эволюция, это показать, каким образом у сложно организованных структур вырабатываются способы корректировки, ведущие к новым эволюционным изменениям, которые, однако, по самой своей природе неизбежно остаются непредсказуемыми".
Самое важное, на наш взгляд, у Хайека то, что сближает его с синергетами - это утверждение, что для сложных явлений возможны лишь "структурные предсказания", в рамках которых и будут происходить грядущие изменения, предвидеть которые в силу нелинейности нашего мира мы не в состоянии.
Думается, что если бы Ф. Хайек успел написать еще одну книгу, то он посвятил бы ее обоснованию бифуркационной модели мира, анализ которой возможен средствами социосинергетики.

Тема 6. Синергетические аспекты тектологических взглядов Александра Богданова

В развитии научного знания периодически возникают моменты кардинального обновления научного мировоззрения или, говоря словами Т. Куна, смена парадигмы, "дисциплинарной матрицы". В начале века такая крупная научная революция произошла в естествознании, прежде всего в физике, математике, термодинамике. Сам по себе уже этот факт положил начало общему кризису науки. Трудно было смириться с утверждениями учёных, что мир нельзя описать единственным и исчерпывающим образом, что сложность и бесконечность элемента системы не меньше сложности и бесконечности самой системы, что познанный фрагмент не всегда есть суперпозиция целому. Теория бифуркаций Пуанкаре заставляла признавать эмерджентность мира, отказываться при анализе явлений от модальности долженствования. Так возникала современная физика с её принципом дополнительности, квантовая механика с принципом несепарабельности и т.д. Как следствие усилилось дробление и специализация отраслей знания, старые механистические модели мира становились недостаточными. Мир стал выглядеть более сложно.
Возникло сильное и естественное стремление к созданию общезначимого научного языка, к преодолению разрывов между научными дисциплинами, к поиску универсальных оснований. Не случайно это время физиков-философов, философов-математиков, время зарождения системщиков. Первым, из которых и долгое время единственным был А. Богданов.
В своём труде "Тектология: (Всеобщая организационная наука)" он впервые в истории науки разработал и предложил общесистемную концепцию, заложил начала не только новой "картины мира", но современному системному мышлению [21]. В принципе был предложен и обоснован новый исторический менталитет. Естественно, что свою работу он создавал для нового общественного строя, построенного не на принципах конкуренции и хаоса, а на принципах солидарности и рационализма. Но ни люди того времени, ни гуманитарные науки в целом ещё не были готовы принять новую, ломающую междисциплинарные заборы и подчиняющую всё сущее единым законам, концепцию.
Мир хотя и стал более сложным и непонятным в котором ускорились все процессы и управленческие модели которого уже не соответствовали новой динамике, предложенную Богдановым концепцию не воспринял и решал свои проблемы методом проб и ошибок. "Тектологию" Богданова читать было некому и некогда.
Лишь позднее, когда социальные флуктуации значительно утихли, настало время спокойного изучения феноменов прошлого и настоящего. Возникла кибернетика, призванная бороться с растущим хаосом, футорология, общая теория систем Л. фон Берталанфи, который через 30 лет после Богданова вдруг заявил: "Системы повсюду".
Обидно, но уже который раз взращённое в России знание возвращается к нам из Европы. Лучшей памятью А.А. Богданову было бы дальнейшее развитие идей "Тектологии", переложение их, не умоляя авторской ценности, на современный научный язык. Подготовка на этой базе учебника для высшей школы России, позволяющего на современном уровне развития науки переходить от специализации и детализации к обобщению и синтезу, к возможности мыслить многое как единое. Поэтому хотелось бы рассмотреть и уточнить богдановскую концепцию не только в кибернетическом, но и в синергетическом аспекте. Тем более, что в "Тектологии" имеется мощный теоретический задел для развития этих идей.
Во-первых, сама трактовка понятия "система" у А. Богданова более современна, чем у Берталанфи. Несмотря на все достоинства теории систем Л. Берталанфи, его разработок в области открытых биологических систем, обладающих свойством эквифинальности, т.е. способности достигать конечного состояния независимо от нарушений в определённых пределах начальных условий, его вывода (до этого уже обоснованного Богдановым) о том, что стационарное состояние для открытых систем это подвижное равновесие, при котором все макроскопические параметры системы остаются неизменными, хотя непрерывно продолжаются микроскопические процессы ввода и вывода вещества и энергии. Само понимание системы у Берталанфи механистично. Это всё же собрание, агрегат компонентов и их взаимоотношений, в лучшем случае система это вектор.
У А. Богданова же система - это прежде всего процесс, его система никак не может быть отделена от среды, она структурно связанна со своим окружением и изменяет его, спонтанно эволюционируя вместе с ним. Это то, что сегодня определяется как коэволюция.
Во-вторых, необходимо дальнейшее развитие выдвинутого Богдановым принципа бирегулятора (двойного регулирования) - комбинации, в которой два комплекса взаимно регулируют друг друга. Позднее математически исчисленного Н. Винером как принцип обратной связи.
Не умоляя достоинств кибернетической модели обратной связи, сегодня стало очевидна недостаточность управления построенного на механизме обратной отрицательной связи и компенсаторах. Некоторое время назад можно было слышать ошибочные рассуждения о том, что социализм якобы погубила недостаточность парка ЭВМ, что усилившаяся динамика социокультурных процессов, возросшее объёмы производства, информации не могли обрабатываться в ручную, по наитию, т.е. система не могла справиться с информационным взрывом и затормозила своё развитие.
А. Богданов первым теоретически доказал управленческую ограниченность эгрессивной системы. Самоорганизующаяся система управляет своими процессами при помощи сочетания положительной и отрицательной обратных связей. В моменты, когда система стремится к своему равновесию, когда процессы как бы выравниваются, линиризируются становятся детерминистскими и конвергенционными оптимальный механизм управления - обратные отрицательные связи. Но по Богданову "равновесие" есть момент, преддверие кризиса, переход к некоторому новому равновесию. Именно после этой точки управление должно стать иным. Это станет возможным только после структурных изменений в самой системе. Она должна быть более пластичной, разнообразной, ибо только эти качества есть залог приспособляемости системы к воздействиям среды. Богданов назвал подобные системы дегрессивными, а Берталанфи - открытыми. Позднее, эти же идеи будут взяты на вооружение К. Поппером и Ф. Хаеком при обосновании концепции открытого общества.
В-третьих, громаднейший комплекс идей заложен А. Богдановым в его теории подбора. Здесь многое ещё нужно домысливать, ведь часто мы открываем то, что уже готовы открыть и проходим мимо того, что пока нас не интересует. Удивительное разнообразие подбора демонстрирует Богданов: подбор в сложных системах, изменяющихся, прямой, репрезентативный, положительный, отрицательный, познавательный, гедонический. Как много гениальных решений в этом разделе "Тектологии". Вот только один пример. В параграфе " подбор в сложных системах" Богданов высказывает мысль, что первичные процессы подбора и приспособления в системе возникают в "пограничных" областях со средой, такой пограничной областью он назвал технику и только затем идут изменения по следующим слоям. Редакторы издания "Тектологии" 1989 года в комментарии к стр. 154 критикуют за это автора: "Эта формула грешит существенными погрешностями, главная из которых состоит в преувеличении роли техники в общественном развитии. Его исходным пунктом является не техника сама по себе, а производительные силы, уровень их развития".
Не отрицая роли производительных сил в общественном развитии необходимо признать, что Богданов был прав. Первоначальная ломка, модернизация начинается с изменений в технике и лишь, затем цепной реакцией затрагиваются другие сферы, включая индивидуальную психологию. Тогда это было мало кому понятно. Осознание богдановской правоты пришло после того как стали анализироваться стили культур и связанные с ними модели поведения. Речь идёт о доминирующих стандартах поведения, стереотипах деятельности детерминированных особенностями наличной техники. Например, система станков и оборудования рассчитанная на использование рядом поколений по необходимости будет требовать преемственности в навыках, стиле, режиме работы, будет отражаться в системе ценностей, где ведущими моментами выступят чувство неизменной преемственности, культ прошлого и беспрекословный авторитет отцов основателей, героев, классиков и т.д. Это постфигуративная культура, основной чертой которой является то, что её представители принимают без тени сомнения всё то, в чём не сомневается никто в его окружении. В такой культуре количество автоматически усвоенных поведенческих реакций и их внутренняя взаимосвязь - огромны, но только мизерная их часть осознаётся.
Другая важная мысль Богданова, изложенная в теории подбора: "Фактором, деятелем подбора всегда является "среда" в самом общем смысле этого слова ... за счёт среды происходит возрастание активностей при положительном подборе, в неё они уходят при отрицательном". Отрицательный подбор Богданова тождествен современному понятию элиминации, а его примеры не оставляют сомнения в том, что именно этот процесс он имел ввиду. Для Богданова элиминация не просто выброс излишней энтропии во внешнюю среду, не просто сокращение излишнего разнообразия, но и подготовка почвы для положительного подбора. Это выглядит очень свежо и актуально. В целом этот раздел "Тектологии" есть ничто иное, как первоначальная теория системной самоорганизации. Вывод А.А. Богданова очевиден: "никакой самопроизвольности нет места", есть сложнейшие процессы самоорганизации, при которых возникает дополнительный ресурс организованности, суть которого заключается в способности "целого быть больше простой суммы элементов, из которых оно состоит". По сути дела это тот же "порядок из хаоса" о котором писал Илья Пригожин. Л. Берталанфи через 30 лет вновь сформулирует эту мысль, но без ссылок на Богданова, а через 50 лет Г. Хакен выскажет идею о самоорганизации на основе корпоративного поведения нелинейных процессов в открытых динамических системах и также без ссылок на первопроходца.
Четвёртый важный момент в творческом наследии А. Богданова состоит в его попытке раскрыть одну из самых сложных тем в системных исследованиях - тему притягателей или аттракторов. Аттрактор - это некоторое подмножество в фазовом пространстве изменяющейся системы, которое как магнит притягивает к себе все траектории эволюционирующейся системы. Портретов аттракторов не так уж много и в математических моделях они используются уже давно, но до сих пор не исследованы для социумов. В параграфе "Предельное равновесие" Богданов в принципе подошёл к пониманию явления аттракторов: "Кризис есть нарушение равновесия и в то же время процесс перехода к некоторому новому равновесию. Это последнее может рассматриваться как предел происходящих при кризисе изменений, или как предел его тенденций. Если нам известны тенденции кризиса и те условия, в которых они разворачиваются, то является возможность заранее предвидеть конечный результат кризиса - то определённое равновесие, к которому он тяготеет". Совершенно очевидно, что богдановское предельное равновесие очень похоже на современное понимание аттракторов. Более того, Богданов доказывал, что "для одной и той же совокупности элементов возможна не одна, а несколько разных форм предельного равновесия ... Конечно, "выбор" того или иного предельного равновесия при этом отнюдь не случайный, а зависит от условий, в которых происходит превращение форм; противоречия с нашей схемой, следовательно, нет; но разница условий тут часто с трудом поддаётся учёту и оценке. Особенно это относится к жизненным формам". В этой части своего творчества А.А. Богданов в наибольшей степени становится нашим современником, ибо обнажает ту проблему, которая сегодня сверхактуальна для нас. Суть ее в том, что выбор альтернативы в моменты неустойчивости после бифуркации определяется случайно и направление эволюции становится непредсказуемым, поскольку конечный результат определяется случайным выбором на предшествующих этапах. Ничтожная погрешность в определении начальных условий приводит к ошибочному предсказанию некоторого отдаленного будущего. Хотя Богданов и не провёл отличие социумов как систем от систем живого биологического мира, но он утверждал, что "для мысленного разложения целого на его элементы необходимо точно установить "природу" каждого из них, те его реальные функции в жизни целого и историческое воспитание в предыдущих фазах его существования и борьбы".
Таким образом, Богданов вышел на понимание необходимости поиска инвариантных оснований реконструкции исторического прошлого для адекватного определения начальных условий при прогнозирование будущего. Такая отрасль знания сегодня формируется - это социоестественная история. Мы коснулись только мизерной части огромного научного наследия А.А. Богданова. Его возвращение в отечественную науку и духовную культуру ещё должно состояться.

Тема 7. Самоорганизующееся поведение систем открытого типа и эвристические возможности синергетического миропонимания. Синергетичность социокультурных процессов

В самом понятии "открытая система" укоренен нонсенс: понятие "открытость" предполагает отсутствие локальности, а понятие "система" нуждается в локализации пространства. Поэтому "открытость" в контексте нашего исследования рассматривается не в физическом, а в функциональном смысле, ибо не абстрактное пространство всегда дискретно. В этом смысле понятия "открытость-замкнутость" относительны. Без замкнутости не может быть самодостаточности социума. Замкнутость конституирует его самодостаточность и определяет его свойства в статике. Открытая же система - система действующая, проточная, где замкнутость находится "в снятом виде", но при угрозе целостности социума, открытость "свёртывается" уступая место замкнутости. Привлекательна в этом плане системная теория профессора социологии Билефельдского университета (Германия) Н. Лумана. С помощью его теории становится понятным феномен глобализации, имеющий место в современном мире и означающий, что множество национальных государств и культурных сообществ становятся всё более взаимозависимыми, комплиментарными, включёнными в единое мировое сообщество, сохраняя при этом свою исключительность, независимость и самоценность, вне зависимости от меры включённости в унифицирующую систему. При разработке своей системной концепции Н. Луман опирался, прежде всего, на достижения современной биологии, особенно на труды нейрофизиологов Х. Матураны и Ф. Варелы. Главным для Н. Лумана был их тезис о полной автономии любого живого единства, которая (автономия) возможна благодаря замкнутой изнутри циркулярной организации. Циркулярная организация означает, что производство и поддержание компонентов, организующих живое единство, внутренне осуществляется им же самим. Продукты функционирования живой организации поддерживают эту самую организацию, которая функциональные компоненты производит. Взаимодействия, которые идут вразрез с поддержанием внутренней автономии живой системы приводят к дезинтеграции и нарушению внутренней циркулярности. Матурана различает два типа систем: самореферентные и инореферентные. Самореферентные системы характеризуются тем, что в процессе функционирования отсылают к самим себе, а инореферентные - отсылками к контексту. Любое живое единство, по Мутаране, является самореферентной системой. Для обозначения феномена автономии и самопроизводства им водится понятие "аутопойэсис" (дословно с греческого - "самотворение"). С его помощью указывается на то, что система сама, на основе замкнутых изнутри процессов производства, трансформации и разрушения компонентов, творит элементы, составляющие её организацию. Н. Луман применяет теоретическую концепцию аутопойэсиса, самоорганизации и самореференции к анализу социальных систем, полагая, что отличение системой самой себя от окружающей среды и есть аутопойэсис или автономность социума. То есть, определяя свои границы и выделяя и себя из окружающей среды, система производит акт "самотворения". Необходимым следствием аутопойэсиса системы является её оперативная закрытость. Оперативная закрытость, по Н. Луману, означает, что никакая система не может "оперировать" за своими границами. Надо отметить, что социальная система для Лумана не определение сорта, типа или вида объекта, а определённое различение системы и окружающей среды, где форма (структура) системы и факторы внешней среды не только взаимосвязаны, но и не могут существовать друг без друга. Всё, что можно описать и наблюдать с помощью этого различения, относится либо к системе, либо к окружающей среде. "Система оперирует в постоянном воспроизводстве различения самореференции и внешней референции. Это есть её аутопойэсис. Это впервые даёт возможность осуществить её оперативную закрытость" [22]. То есть, система не может прийти к построению собственной сложности, если постоянно будет смешиваться с внешней средой, но, с другой стороны, система вообще не может обозначить "себя", если кроме "себя" нет ничего другого. Социальная система как динамическое образование должна изменять, увеличивать или уменьшать сложность своей структуры и материал для этого берётся ею из окружающей среды и может быть взят уже готовым. Автономия же системы заключается в её структуре, программах, принципах управления. Мир полагается в качестве материального континуума, в котором система обозначает свои границы на уровне своей организации (но не в смысле материала и энергии) и тем самым создаёт эмерджентный порядок [23].
Открытость системы осуществляется только для захвата из внешней среды энергии, информации и недостающих компонентов для строительства собственных структур, удержания и стабилизации устойчивости, поступательного развития и вывода полученного в результате развития отходов (энтропии). Для динамических систем интенсивный проток внешней энергии единственное условие удержания устойчивости равновесия. Констатируя новое положение вещей в современном мире, Н. Луман в другой своей статье: " Глобализация мирового сообщества: как следует системно понимать современное общество" пишет: "Экономическая система сдвинула основы своей безопасности с частной собственности и платёжеспособных задолжников ... в сферу игр на бирже. Тот, кто стремится только сохранить свою собственность, тот теряет обычно своё богатство, а тот, кто стремится умножить своё богатство, должен день изо дня менять объём вложений". [24].
Удержание же устойчивости в условиях замкнутости - это интенсивная растрата внутренней энергии всеми элементами системы. Поэтому открытость системы не для кого-то и даже не для себя, а открытость внутри себя. Открытость всех компонентов системы делает ее действительно открытой. В отличие от замкнутой системы с ее структурным консерватизмом и постоянной борьбой с внешней средой открытая система с ее вечным, безостановочным структурогенезом, постоянно поддерживает соответствие внутренней структуры внешней среде, что сводит на нет возможность катастроф, делает их исключением из правила, а если они и происходят, то всегда в наличии оказываются средства их погашения. Непременным атрибутом открытой социальной системы являются открытые индивидуальные "Я" граждан.
Движение от замкнутости к открытости, несмотря на то, что оно своеобразно для каждой страны, можно было бы иллюстрировать на историческом примере любой страны, так как существуют общие структурные переходы, в основе которых лежат смена стилей культуры и моделей поведения и которые, конечно, имеют земные причины и лишают возможности произвольно переходить от одного к другому типу культуры прежде чем вызреют объективные предпосылки для этого. От постфигуративной культуры замкнутого социума, в котором ведущей ценностью выступает чувство неизменной преемственности, культ прошлого, непререкаемый авторитет отцов-основателей, героев-классиков, где жизнь старших - есть схема жизни для младших, через конфигурацию переходных обществ с их ломкой систем ценностей, ниспровержением авторитетов к префигуративной культуре открытого, высокомобильного, предельно толерантного сообщества индивидуумов.
Американский этнограф Маргарет Мид по поводу стилей культуры писала: "Разграничение, которое я делаю между тремя типами культур - постфигуративной, где дети прежде всего учатся у своих предшественников, кофигуративной, где и дети и взрослые учатся у сверстников, и префигуративной, где взрослые учатся также у своих детей, - отражает время, в котором мы живём" [25].
Жёсткой детерминированности нет даже на генном уровне человека. Современная молекулярная генетика открывает всё новые гены, определяющие поведение человека в различных жизненных ситуациях. По прогнозам специалистов, к 2005 году будет полностью расшифрован генетический аппарат человека - определены все 100 тыс. генов, работающих в нашем организме. Но уже сейчас известно, что полярно противоположные поступки определяются одними и теми же генами, т.е. каждый ген имеет определённый набор вариантов собственной реализации. Генетики называют эти варианты генов - аллелями. Ген один, но выбор аллеля может сделать человека решительным или осторожным, инноватором или консерватором, голубоглазым или кареглазым и т.д. Диапазон аллелей необычайно широк и достаётся нам от наших предков для выживания во всевозможных ситуациях определённой ландшафтно-климатической зоны. Именно аллели определяют своеобразие поведенческих реакций конкретного этнического архетипа. Когда и как будет востребован геном тот или иной аллель ученые прогнозировать не берутся. Более того, генный аппарат человека постоянно приспосабливается к изменениям окружающей среды. Особая нелинейность социальной среды тем более требует новых подходов.
Базовым образом новой научной парадигмы стало представление о росте и стабилизации кучи с песком, полученное на основе компьютерных и натуральных экспериментов. На чашу весов случайным образом сыплется струйка песка, через определённое время на плоскости чаши весов образуется куча песка, стрелка весов постоянно показывает увеличение массы. Добавление к этой куче хотя бы ещё одной песчинки вызывает сход лавины, когда количество сходящих песчинок превышает количество приходящих, стрелка весов начинает показывать убывание массы. До сих пор подобная ситуация рассматривалась как катастрофа, по крайней мере она требовала принудительного вмешательства для стабилизации положения. Эксперимент показал, что, в конце концов, через определённое время система (куча песка) приходит в некоторое динамическое равновесие, когда число падающих на кучу песчинок примерно равно числу выбывающих, стрелка весов указывает стабилизацию массы песка, система становится устойчивой. Существенно, что данное равновесие возникает само собой - в результате коллективного процесса, а не вследствие управления извне. Действительно, сход лавины обусловлен не только данной песчинкой, но и её ближайшими соседями, соседями соседей и т.д., чьё "общее дело" - организация лавин. Однако установившееся равновесие не является стабильным, оно чрезвычайно зыбкое, можно сказать "беременно будущей катастрофой", поэтому аналогичные состояния сложных систем получили с 1987 г. название самоорганизованной критичности (self-organized criticality).

Рис 2. иллюстрирует установление самоорганизованной критичности кучи песка.
Показателем установившейся самоорганизованной критичности на данном рисунке является угол Фс, который составляет крутизна кучи песка с горизонтальной плоскостью. Угол Ф формируется самой системой в ходе её эволюции. Когда Ф > Фс, то "больших лавин" будет достаточно много и размер кучи будет уменьшаться. Когда ф < фс, то размер кучи будет расти без потерь, а угол увеличиваться до критического значения фс, что позволяет говорить о критичности, возникшей в ходе самоорганизующегося процесса [26, с. 208].
Конечно, образ кучи песка есть предельно идеализированная модель сложной системы, в ней учтены только локальные связи. Социум же, как система имеет практически неисчисляемое множестве различных уровней организации, причём характер их невероятно разнообразен, а смена комбинаций динамична и непредсказуема. Тем не менее, для политологии и социологии понимание явления самоорганизованной критичности важно, прежде всего, потому, что оно говорит о том, что самоорганизация социумов, связанная с огромным напряжением, огромными тратами энергии, ресурсов, информации и т. д., если и осуществляется, то всегда только на верхнем пределе устойчивости социума чреватого "каскадом возможных бифуркаций" и требует от власти особой осторожности и такта в проведении дальнейшей политики. Малинецкий Г.Г. и Митин Н.А. определяет такое состояние как ахиллесову пяту самоорганизованности, как плату за высокую способность самоорганизованности системы у границы устойчивого состояния успешно приспособляться в ходе эволюции к быстро и неожиданно меняющимся условиям [27, с 214].
Таким образом, говоря о новой познавательной парадигме, можно констатировать её универсальность на макроуровне, на уровне осознания сценариев, ибо всеобъемлющий масштаб этих явлений не есть результат "голого академического" теоретизирования, а тем более пустого постулирования, а является следствием обнаружения специалистами в самых различных областях знания общих детерминантов природных и социальных процессов.
Одновременно можно говорить о её уникальности на микроуровне, на уровне анализа поведения конкретных элементов данной сложной самоорганизующейся системы. В этом плане, это даже не междисциплинарный и тем более не наддисциплинарный, а, скорее всего - полидисциплинарный подход, выполняющий кросскультурную роль и требующий от исследователей корректировки, соотнесённости, а в некоторых случаях, и преодоления своих отраслевых знаний. Кроме того, данная методология вполне способствует реализации принципа дополнительности Н. Бора.
Среди важнейших результатов фундаментальных исследований в области гуманитарных и общественных наук в 1998 году Российская академия наук признаёт: "Проведён сравнительный анализ правил теоретического синтеза в классической и неклассической (современной) науке. Показано, что при исследовании сложных саморегулирующихся систем классические правила теоретического синтеза подвергаются значительной трансформации. Раскрыта роль категорий "случайность", "независимость", "неоднозначность", "неопределённость", "спонтанность", "хаотичность" как базисных в формировании научной картины мира. Предложен обобщающий анализ принципа причинности, включающего в себя и понятие когерентности (ИФАН)" [28, с102].

Тема 8. Флуктуации, "закритические замедления" и особенности социальных бифуркаций. Проблемы удержания гомеостазиса в условиях неравновесности

Есть специфические моменты социокультурной реальности, которые невозможно полностью понять исходя только с позиций физики и математики. Отметим лишь некоторые из них. Несколько шире чем в математике и в теории катастроф в социосинергетике трактуется понятие "бифуркация" (от лат. бифуркус - раздвоенный). Термин этот не нов. Одним из первых его ввел в 1834 году Якоби. Значение теории бифуркации в понимании свойств природы было отмечено в конце прошлого века А. Пуанкаре. Рассматривая пример стоящего на своей вершине конуса, готового опрокинуться неизвестно в какую сторону, он отмечал бифуркационную природу случайности "… совершенно ничтожная причина, ускользающая от нас по своей малости, вызывает значительное действие, которое мы не можем предусмотреть, и тогда мы говорим, что это явление представляет собой результат случая" [29]. Содержательно это явление представляет собой скачкообразную перестройку системы вследствие плавного изменения параметров, которую можно было бы назвать спонтанной самоорганизацией. Один из создателей синергетики И. Пригожин так пишет об этих точках. "…Вблизи точек бифуркаций в системах наблюдаются значительные флуктуации. Такие системы как бы "колеблются" перед выбором одного из нескольких путей эволюции… Небольшая флуктуация может послужить началом эволюции в совершенно новом направлении, которое резко изменит все поведение макроскопической системы" [30]. Хорошей наглядной иллюстрацией явления бифуркации служит простейшее приспособление, называемое машиной катастроф Зимана. На правой половине планшета (А) закреплён вращающийся картонный диск (В), который в точке (Д) растяжимыми резинками соединён с планшетом в неподвижной точке (Е) и с карандашом (Н) на листе бумаги, закреплённой на левой половине планшета.

Теперь попытаемся карандашом (Н) дать отображение диска (В) на листе бумаги. При движении острия карандаша диск будет поворачиваться, натягивая резинки и в некоторых положениях острия карандаша малое изменение его положения способно вызывать скачок диска. Если отметить на листе бумаги места всех таких скачков (бифуркаций), то получится "кривая катастроф" (К). После ряда экспериментов с машиной можно убедиться, что при наложении ряда полученных отображений линии кривых (К), сохраняя, в общем, ромбовидную конфигурацию, никогда не совпадут полностью. Это наглядно подтверждает синергетическое правило об огромной роли случая. Зонами флуктуаций на рисунках будут участки кривой (К) восходящие к точкам бифуркации, и, наоборот, кривые нисходящие от вершин до начала появления напряжения - зонами релаксации данной системы.
Точке бифуркации соответствует такой набор параметров, при котором в системе возникает два или больше стационарных состояния, задающих два или больше тренда развития. Выбор траектории, как было показано выше, предсказать принципиально невозможно. Поэтому в социосинергетике термин бифуркация, а правильней было бы называть это явление социальной жизни полифуркацией, применяется для обозначения "точек ветвления" неравновесной системы в момент ее структурных перестроек, когда исчезает возможность единственного решения. Но в любом случае, бифуркация это всегда внезапность, неожиданность, прерыв постепенности. В социальной же системе любая бифуркация, сохраняя свою скачкообразность, протяженна во времени и пространстве, и переход системы из одного квазиустойчивого состояния в другое происходит через ряд промежуточных этапов, каждый из которых обладает своей спецификой, особенностями распределения энергетики в системе, своим типом детерминистского или стохастического поведения. Данная особенность социальных бифуркаций не имеет аналогов в косной природе, что делает практически невозможным перенесение физико-химических моделей на социальные процессы. Дело в том, что в явлениях самоорганизации, известных из неорганической химии или механики, элементы, участвующие в процессе - просты, а сценарии их самоорганизации необычайно сложны и многообразны. В явлениях же социальной, в том числе и биологической, самоорганизации все наоборот - число возможных сценариев ограниченно, но сама материя, участвующая в самоорганизации, беспредельно сложна. Все живые системы имеют прошлое. Элементы, составляющие их структуры уже прошли эволюцию и отбор, обладают известным набором средств и форм реагирования на изменяющееся условия. Можно сказать, что каждый из них участвуя в автокаталитическом процессе рождения новых форм организации, уже "вооружен" определенной программой и без серьезных оснований ее не меняет. Правда, в лазерной физике и в гидродинамике известно явление повторной бифуркации, приводящей к существенно нестационарному режиму, но эта вторая неустойчивость, получившая название детерминированного или динамического хаоса, связана, прежде всего, с особой нелинейностью и конкуренцией обратных связей в системах этой природы.
В социальной системе любая бифуркация, сохраняя свою скачкообразность, протяженна во времени и пространстве, и переход системы из одного квазиустойчивого состояния в другое происходит через ряд промежуточных этапов, каждый из которых обладает своей спецификой, особенностями распределения энергетики в системе, своим типом детерминистского или стохастического поведения. Бифуркационный "каскад" социумов имеет много причин. Импульсами к наступлению бифуркации в жизни общества способны стать: поверхностное восприятие или плохое применение политических, экономических и технологических нововведений; внутригосударственные политические конфликты; крушение локального экономико-социального порядка под влиянием участившихся кризисов; неоправданный приток мигрантов; чрезмерный рост вооружений или неоправданное разоружение. Бифуркация может быть вызвана тем, что трансформирующаяся система под внезапным воздействием глобальных потоков информации, торговли, финансов, новых стереотипов жизни и т.д. становится открытой. Становясь открытой, ранее изолированная система оказывается вовлечённой в водоворот современного мира и на неподготовленных людей обрушиваются новые формы и требования социальной жизни, заставляя их в соответствии с законом минимума диссипации энергии приспосабливаться к ним. Общество при этом не только фрагментируется и поляризуется, не успевая заново структурироваться, но и несет огромные не "запланированные" людские потери. Лишь небольшая часть людей оказывается способной "модернизироваться", как правило, это те которые меньше были привязанны к предшествующему опыту, практике, знаниям, социальные роли которых были неудовлетворительными или маргинальными, в то время как остальные не в состоянии сразу изменить своё положение. Их разочарование создаёт основу для педалирования тех мероприятий, которые могут перевести общество в еще больший хаос социальных отношений и действий, т.е. поведение социума может стать непредсказуемым.
В современных условиях причиной возникновения социальных бифуркаций все чаще и чаще выступает некий универсальный механизм рождения неустойчивости, который связан с ускорением социокультурной динамики и с увеличением инерционности обратной отрицательной управленческой связи. Система, регулируемая управленческим решением, все чаще и чаще реагирует не на то, что происходит сейчас, а на то, что происходило раньше.
Окрестности точки бифуркации - это отсечение недавнего прошлого, безвозвратность былых реальностей и канун новой ситуации. В такие исторические моменты перестают "работать" недавние регуляторы, а новые еще не успевают сформироваться. Как правило, предбифуркационное состояние социума (крайняя неустойчивость) сопровождается его сжатием, свертыванием и фиксируется в форме "закритического замедления", которое прекращается с "победой" в точке бифуркации нового параметра порядка, наступлением новой реальности. В точке же закритического замедления, а в настоящее время по всем признакам мы очень близко подошли к ней, система беззащитна, внутренне предельно напряжена и не инициативна, т.к. прекращается детерминированность будущим как желаемым состоянием и прошлым как причиной предбифуркационного состояния, но не тем вечным прошлым, которое как киль и якорь корабля является постоянным ресурсом устойчивости и осмысленности социума. Примерами закритического замедления являются изменение в продолжительности дня и ночи вблизи критических астрономических дней, тишина перед боем, штиль перед штормом, минута молчания перед усопшим, пауза перед кульминацией в пьесе, тишина зала перед шквалом аплодисментов, задержка дыхания перед вздохом и т. д.
Система, выходя на границу своего фазового пространства, "уплотняет" свою целостность и замирает в ожидании нового выбора. На границе же фазового пространства она мобилизует свою потенциальность и "призывает к работе" неведомые для рацио и не лежащие в настоящем, глубинные факторы (случайности). Прекрасно это состояние отражено в стихотворении А. Ахматовой "Творчество": "… / Но в этой бездне шепотов и звонов / Встаёт один, всё победивший звук. / Так вкруг него непоправимо тихо, / Что слышно, как в лесу растёт трава, / Как по земле идёт с котомкой лихо … / Но вот уже послышались слова / И лёгких рифм сигнальные звоночки, - / Тогда я начинаю понимать, / И просто продиктованные строчки / Ложатся в белоснежную тетрадь".
Поэтому огромное значение в природе бифуркации принадлежит конструктивной роли случая, которого не признает научно-теоретическое мышление аналитиков и прагматизм властей. Свершившаяся бифуркация в социальной системе означает появление новых событий, наличие новой реальности. Илья Пригожин в предисловии к книге Э. Ласло "Век бифуркации" пишет, что "с понятием бифуркации в современную науку входит историческая категория - "событие". Событие есть нечто такое неожиданное, что не может быть предсказано детерминистически. То, что через определённое количество лет Земля окажется в какой-то заранее известной точке своей околосолнечной орбиты, вряд ли можно назвать событием, тогда как рождение Моцарта, бесспорно, стало событием в истории западной музыки" [31, с. 3-5].
Проявление "случая" всегда связано с нахождением системы у своих пороговых значений (критичностей), в состоянии своей предельной немощи и означает возникновение долгожданного шанса для выхода системы за границу своего традиционного фазового пространства. В иных ситуациях мы этот "случай" либо игнорируем, либо ведем против него упорную борьбу. Удивительно, но это древнее знание. Так, во втором послании к Коринфянам, Св. Апостол Павел приводит слова Господа: "… сила Моя совершается в немощи". Свершившаяся бифуркация раздвигает границы пространства системы, открывает новые ресурсы, устраняет завалы старого опыта и расконсервирует потенциал дальнейшего развития. Тогда и только тогда создаются условия формирования новых культурных образцов, определяются маршруты будущих трансформаций и социум переходит на устойчиво-нарастающее детерминистское развитие. Но не ранее. Позитивный смысл бифуркационного скачка заключается в самопроизвольном переходе к новому относительно устойчивому состоянию, сопровождающемуся кооперативным эффектом, который сразу резко и просто понижает энтропийность системы. Талантливые политики интуитивно, по переживанию закритического замедления, чувствуют наступление новой реальности и не предпринимают необдуманных, скоропалительных решений.
Коварной особенностью именно социальных бифуркаций является возможность их политического инициирования или временного блокирования ради достижения "благих намерений". При инициировании в действие вступает неумолимый закон транзитивного полиморфизма (перенос качеств системы через этапы структурогенеза в несвойственные им ситуации). По сути дела, преждевременная провокация бифуркации сегодня - это внесение неестественного хаоса в завтрашний день. Поучителен в этом плане сюжет иконы об Иоанне Лествиничнике "Лестница в рай". Композиционно икона разделена на три горизонтальных пространства: верхнее - рай, нижнее - ад; середина - посюсторонняя жизнь, которая соединена лестницей с раем. Монахи, соблюдающие правила поведения Иоанна, могут по лестнице попасть в рай, но в ад падают те, кто, торопясь попасть в рай, не соблюдают очерёдность ступенек лестницы. Об этом предупреждает и народный опыт: "Тише едешь - дальше будешь" или "Поспешишь - людей насмешишь".
Современная экономическая, геополитическая, демографическая, нравственно-этическая ситуации в стране в значительной мере есть следствие преждевременных бифуркационных провокаций конца 80-х и 90-х годов.
В случае же искусственного блокирования назревшей бифуркации ликвидируется возможность дальнейшего эволюционного развития, и система обречена на будущую жёсткую потерю устойчивости и неизбежный произвол властей, что так же типично для России. Возникает, говоря словами Л.Н. Гумилёва, пассионарный надлом, в котором социум теряет способность к самоорганизованности. Пытаясь не допустить бифуркацию, власть обречена вести борьбу с "излишним" разнообразием, которое и выступает причиной крайних флуктуаций, но разнообразие неистребимо, оно способно принимать иные формы, мимикрировать, "уходить в подполье" и т.д. Гомогенная система это нонсенс. Система только тогда система, когда в ней обеспечен достаточный уровень разнообразия, чем больше разнообразия - тем мобильней система. Поэтому цена любого эксперимента властей с грядущей бифуркацией всегда высока и отражается, прежде всего, на демографических показателях нации. Но в любом случае ни один эксперимент отменить бифуркацию не может. Не спас Рим, гениально поставленный Марком Аврелием (император-философ) диагноз его болезней, не помогли роялистской Франции антифеодальные реформы 1776 года А. Тюрго (философ-просветитель, экономист, министр финансов, экономики), бесполезными оказались для России предостережения проф. П.Н. Милюкова и советы "веховцев", тщетны были усилия М.С. Горбачева по сохранению Союза, напрасны усилия ельцинского окружения сохранить статус-кво своего положения. Парадокс социумов заключается в том, что политические лидеры вольно или невольно (чаще невольно) подготовившие бифуркацию, сами остаются в старой реальности, но еще какое то время распоряжаются механизмами управления и власти. И, если в системе не происходит смены лидеров, то вместе с девальвацией их авторитетов происходит ужесточение борьбы за власть с последующим замыканием власти на самое себя и для себя. За последние 10 лет Россия чрезмерно часто испытывала на себе этот парадокс, который есть всего лишь сколок с обширного постбифуркационного катаклизма. Мигрантами нового времени, пленниками традиционного менталитета оказываются все те, чьи навыки и ценности уже не соответствуют новой реальности, но общественное положение требует выполнения старых ролей. Наиболее болезненный разрыв происходит между поколениями.
Современная ситуация страны эта расплата за потерю смыслов в культуре наших дней и цена за попытки скоростного перехода к новым технологиям в образе жизни, который может и не состояться.
Бифуркационный подход в исследовании социокультурных явлений заставляет смотреть на мир не как на своеобразный музей, в котором сохраняется каждый бит информации, а как на процессы постоянно разрушающие и генерирующие новую структуру и информацию. Не случайно ключевой проблемой ХХ века была, а для стран не динамично развивающихся актуальна до сих пор, проблема целостности, в то время как ключевой проблемой ХХI века для экономически развитых стран уже становится проблема устойчивости.
Состояние, предшествующее бифуркации, называется флуктуацией системы и означает возбужденное состояние системы при ее переходе в неравновесность. Флуктуации в социальных системах, как правило, не зависят от целенаправленных действий людей и вызываются спонтанными нелинейными процессами, в которых, конечно, участвуют люди, поступки которых, безусловно, мотивированны иными целями. Причиной прекращения равновесия является исчерпание традиционного ресурса развития системы или структурная неадекватность системы новому открывающемуся ресурсу. Флуктуации социальных систем (исключая замкнутые анклавы и тоталитарные режимы) начинаются в локальных зонах и, постепенно резонансно возбуждая всю систему, завершаются неожиданным бифуркационным залпом. И лишь после состоявшейся бифуркации при помощи "поздней рационализации" обосновывается целесообразность действий, приведших к бифуркации. Отсутствие флуктуаций означает, что система находится или приближается к равновесности и существует в режиме жесткого детерминистского развития. В состоянии же флуктуации, вслед за распадом когерентности (согласованности) процессов, разрушается детерминизм линейных причино-следственных связей. Система в условиях неравновесности становится особенно чувствительной, как бы зрячей, приобретает качество поисковой активности. Происходит возбуждение эмоционального фона, усиливающего персональную активность индивидов. Система начинает повышать свою энергетику, или, используя термин Л. Гумилева, возрастает ее пассионарность.
Флуктуирующая система существует в режиме стохастичности, т.е. случайности, вероятности, и при попытках моделирования ее развития, малая погрешность может привести к огромным издержкам, ибо все траектории развития системы в условиях ее поисковых флуктуаций как бы разбегаются, удаляясь от точки гомеостаза. И наоборот, приближаясь к новому ресурсу, поисковая энергия ослабевается и в точке гомеостаза затухает. Систему, стремящуюся к точке гомеостаза, называют устойчивой. Под устойчивостью системы обычно понимается ее способность противостоять возмущающим факторам. В термодинамике же система считается устойчивой, если малы вероятности больших флуктуаций, которые могут увести ее далеко от равновесного состояния и даже разрушить. Прогноз поведения равновесной системы не представляет особой сложности. На эту особенность таких систем обратил внимание лауреат нобелевской премии экономист Василий Леонтьев. В работе "Экономическое эссе. Теории, исследования, факты и политика" он подробнейшим образом очертил возможные пределы моделирования изменяющихся систем [32, с. 37-46].

На рис.3 представлены два этапа изменяющейся системы. До точки "О" детерминистская (конвергенционная) стадия системы, стремящаяся в точку гомеостаза, и, от точки гомеостаза "О", - стохастическая флуктуирующая система, входящая в неравновесность (дивергенционная стадия).
На устойчивой стадии, каково бы ни было начальное положение точек А1 и А2 их траектории развития неизбежно приведут систему в узкий коридор точек В1; В2 и в точке гомеостаза сольются, т.е. в любом случае прогноз всегда корректен. Иное дело, когда система попадает в режим неравновестности. Как бы близко не были расположены друг от друга точки А'1 и А'2, любой прогноз, основанный на кажущийся их идентичности, будет не корректен, а погрешность со временем нарастать. Но только на этой поисковой стадии система способна рефлектировать и по-новому интерпретировать свой опыт и состояние, рекомбинировать свою структуру и средства, соединять доселе несоединимое, т.е. генерировать новое, развиваться.
Жизненный опыт народов зафиксировал данное явление во множестве пословиц и поговорок: "Время собирать камни и время разбрасывать камни", "Горе бояться - счастья не видать", "Всё, что не делается - к лучшему", "Не было бы счастья, да несчастье помогло", "Кто не рискует, тот не пьёт шампанского" и т.д.
Различие между детерминистским и стохастическим процессами примерно такое же, как между ламинарным и турбулентным потоками. Плавным течением равнинной реки и бурным потоком горной речки. Если регулярное ламинарное течение имеет аналитическое решение, характеризуемое числом Рейнольдса, то для понимания турбулентности необходим анализ нелинейной математической модели. Наиболее существенное различие этих стадий возникает в моделях и алгоритмах управления. Неравновесность и стохастичность неизбежно усиливают стихийность социальной дифференциации, ведут к росту напряжённости и конфликтов, к неадекватности инфраструктур возникающим ситуациям, к резкому нарушению баланса интересов основных социальных групп, к вынужденному принятию властями не популярных мер и к актуализации проблемы мобилизации социального потенциала.
Поэтому понятно естественное стремление политиков не выпустить систему за границы окрестности точки "O", в неравновесность. Несогласуемость людских воль и желаний, спонтанность их осуществления, хаотичность и нестационарность общественного бытия за пределами точки равновесности всегда переживалась болезненно. Интересную версию этимологии слова "турбулентность" высказали Э. Соснин и Б. Пойзнер. Они нашли, что в проповеди 1230 г. "На Богоявлении" св. Антоний Падунский впервые произнёс, что дьявол - царь толпы тревожной: diabolus, rex turbae turbatae … "Усвоить смысл чеканного определения помогает гул двух близких по звучанию слов. Толпа в тревоге (turbae turbatae) - эмоциональный образ общественной турбулентности" [33, с. 27]. Значительно позднее этот термин станут применять для характеристики бурных потоков жидкостей и газов.
До сих пор вся традиционная политология и социология: либо рекомендовала набор приемов и средств удержания системы в равновесности (Н. Макиавелли и др.); либо разоблачала государство монстра и постулировала его новые образы (Гоббс, Локк, Руссо, Маркс и др.). Другое дело, что неминуемые кризисы, срывы и т.д. создавали новые реальности, приводили к власти новые элиты, для которых эти ситуации были наличными, но и они традиционно пытались обуздать "иррациональную" реальность, вернуть систему в гомеостаз. И только лишь со второй половины XX века стали формироваться воззрения, признающие естественность неравновесных состояний и возможность утверждения в них устойчивости социумов.
"Гомеостаз" (от греч.- одинаковый) - это свойство системы поддерживать свои параметры и функции в определенном диапазоне, основанное на устойчивости внутренней среды системы по отношению к возмущающим воздействиям внешней среды. Состояние гомеостаза может быть достигнуто либо установлением (теплового, энергетического, ресурсного, информационного и т.д.) баланса системы с внешней средой при ее малой изменчивости (проблемы сохранения реликтовых растений и животных, организация зоопарков, заповедников и т.д); либо - при высокой изменчивости внешней среды - как следствие интенсивной растраты энергии, либо захватом внешней энергии. Пример: для сохранения своего температурного гомеостаза (36,6°) при понижении температуры внешней среды человек может: переместиться в среду с необходимым ему температурным режимом, изменить температурный режим среды, производить энергичные телодвижения, выпить горячительные напитки, теплее одеться или … "позаимствовать" шубу у прохожего.
В ходе диссипации (расходования энергии с целью сохранения гомеостаза) система за счет поглощения внешних потоков энергии, информации и вещества может выйти на принципы самоорганизации в условиях неравновесности, т.е. генерировать так называемую "диссипативную структуру" или, при отсутствии внутренних структурообразующих факторов, диссипация может дойти до полной диффузии и завершиться гибелью системы. Например, юла будет находиться в устойчивом вертикальном положении до тех пор пока длится расходование накаченной энергии и упадёт на бок, когда энергия накачки закончится. Первый вариант для нас - желателен, а второй - реален. Приведем только один, ставший уже тривиальным, пример: капитал, как концентрированная энергия, накопленная в ходе этапа первоначального накопления и приватизации, не включается в процесс российского структурогенеза, а начинает работать в экономиках других стран, т.е. вместо поглощения внешних потоков энергии происходит растрата внутренней энергии и вещества, что сопровождается усилением неустойчивости системы. Устойчивая же система в условиях неравновесности не только сама активно генерирует энергию, но и столь же активно захватывает ее из внешней среды для конструирования своих структур. Это связанно с тем, что динамичным системам для интенсивного воспроизводства их структур внутренней энергии недостаточно. Кроме того, развивающаяся открытая система может уменьшать свою энтропию за счет увеличения ее во внешней среде.
Структурогенез (формотворчество) - постоянный процесс в жизни любого социума. В России с конца XVIII в. структурные перестройки были крайне необходимы, а с середины XIXв. она испытывала сильнейшие флуктуации, и в 1917 году произошел срыв системы, ее бифуркация. События октября 1917 г. не были основной причиной последующих трагедий, но были своеобразным результатом предшествующей истории, результатом трагической и закономерной встречи в ситуации российской катастрофы европейских идей (в условиях девальвации национальных) с их азиатским воплощением. А события 4 октября 1993 года вновь подтверждают закономерность для России этой встречи.
Все попытки перевести систему после 1917 года в стационарный режим, в иное качественное состояние были неудовлетворительными. Российский менталитет адсорбировал привычные формы, ассимилировал на свой лад европейские идеи. Осадок как бы был поднят, взбаламучен, но вскоре благополучно осел в привычных формах.
С 1922 года начался целенаправленный процесс перевода системы в состояние равновесности.
Различие между равновесными и неравновесными системами заключается в типе их внутренней упорядоченности. В равновесной системе любой ориентированный поток частиц компенсируется противонаправленным, а в целом в системе господствует среднестатистическое распределение. Однако такая система не жизнеспособна, ибо она, в соответствии со вторым началом термодинамики, утверждающим, что в состоянии равновесия и вблизи него, в области линейной динамики систем, явления самоорганизации невозможны, т.е. любая равновесная система эволюционирует так, что ее энтропия возрастает, а ее эволюция направлена к более вероятным состояниям. Иначе говоря, вместе с ростом энтропии в системе растет вероятность последовательных состояний. Энтропия становится мерой хаоса системы. Л. Больцман выразил связь между энтропией и вероятностью формулой: энтропия системы равна постоянной Больцмана, умноженной на логарифм возможных состояний, что позволило рассматривать энтропию уже не только как меру энергии, необходимую для возвращения данной системы в некоторое начальное состояние, но и как меру направленности энтропии, меру хаоса, утвердившегося в системе, меру неопределенности наших знаний о состоянии системы. На протяжении определенного периода второе начало термодинамики, в том виде, в каком его сформулировал Рудольф Клаузиус, оказывало мощное воздействие на культуру человечества и, в частности, на философскую мысль в России. Это тем более вероятно, что в 1878 году он был избран членом-корреспондентом Петербургской Академии Наук. Похоже, что и идеи русского космизма возникли потому, что их авторы (В. Вернадский, К. Циолковский, П. Флоренский и др.) были убеждены, что второй закон термодинамики является основным законом мира, и если человечество обречено на неминуемую гибель на Земле, то продолжение жизни оно найдет за ее пределами. К тому времени еще не был познан класс открытых динамических систем, способных не только локально, но и фронтально понижать свою энтропию.
С 1927 года, в попытках удержать устойчивость и придать системе необходимый динамизм, классическая равновесность разрушается изменением баланса активностей. Система, по утверждению А. Богданова, замыкается и становится "эгрессивной" (от лат. "выхождение из ряда") и вся полнота активности концентрируется во властном конусе пирамиды ("эго" системы). С этого момента система как бы мобилизуется. Отныне в своем развитии она ориентируется только на идеологию и замещает естественные механизмы регуляции на действия концентрированной воли. Изменяется не только ориентир развития и механизм управления, но и сама суть системы. С этого момента все уровни системы, все ее субсистемы были жестко и целиком подчинены "эго" системы. Появился принципиально новый тип субординации иерархических уровней с внешней, принудительной для иерархических рядов и их генеральных процессов регуляцией. Потеряв автономность, иерархические уровни уже были не в состоянии самостоятельно адаптироваться, совершенствовать свои структуры, генерировать информацию. Однако благодаря этому система приобрела устойчивость, четко очертила свои внутренние и внешние границы. В таком виде система идеально приспособлена к существованию в экстремальных условиях. Именно поэтому эгрессивная cистема постоянно нуждается в агрессивном окружении. Внешний враг эгрессивной системы становится важнейшим внутренним другом "эго системы", ибо исполняет роль системоцементирующего фактора так недостающего российскому этносу. Высокая степень устойчивости эгрессивной системы подкрепляется и тем обстоятельством, что внутри системы уже нет сил, способных ее изменить, а свалить ее извне невозможно. СССР долго еще мог пребывать в устойчивом состоянии, если бы не знаменитый и закономерный "парад геронтократов по Красной площади на лафетах". Дело в том, что в простой замкнутой системе при ее движении к гомеостазу зоны возбуждения, как правило, возникают на периферии системы, т.е. переход из равновесности в неравновесность начинается с флуктуаций в локальных зонах периферии и лишь затем происходит захват флуктуациями всей системы. В ситуации же эгрессивной системы, а тем более на стадии ее гиперустойчивости, в силу того, что все уровни системы плотно контролируются и не обладают автономностью, зоной возбуждения может быть только сам властный конус пирамиды (эго системы), и лишь затем следует резонансное возбуждение всей системы, т.е. с учетом той или иной инерции, все эгрессивно-гиперустойчивые системы стареют вместе со своими вождями. При своем распаде эгрессивная гиперустойчивая система напоминает обвальную хаотическую демобилизацию всех своих компонентов. Потенциальная энергия гомеостаза взрывается кинетической энергией движения, и только лишь потом начнутся попытки ее минимизации вначале локально, а затем и тотально. Примеров в национальной истории более чем достаточно: это и триумфальное шествие Советской Власти, и столь же скоротечный ее уход. Так что небезосновательными были идеи российского терроризма и отечественные технологии "пролетарских революций".
Принципиальным различием между равновесным состоянием системы и состоянием гиперустойчивости (эгрессивным) является изменение баланса активностей. Если в равновесном состоянии структурно поддерживается среднестатистическое распределение активностей по всей системе, при котором одни активности сбалансированы другими, то в гиперустойчивости активность "супер Эго" системы (властного конуса пирамиды) нейтрализует все остальные активности. Обе системы объективно, но по-разному стремятся к состоянию гомеостаза.
В иерархически равновесной системе каждый иерархический уровень взаимодействует с внешней средой в пределах компетенции своего генерального процесса, передавая выходящие за пределы данной компетенции полномочия вышестоящему уровню с последующей концентрацией наиболее общих (системных) полномочий развития и стабилизации во властной вершине пирамиды. Система функционирует в режиме положительной и отрицательной обратной связи, где источником положительной обратной связи автономно выступают иерархические ряды, источником же отрицательной обратной связи является властный конус системы. В целом в системе устанавливается стационарный режим, когда приток энергии из внешней среды количественно уравновешивается его оттоком во внешний мир. Система структурно стабильна, ее энтропия может долгое время сохранять постоянное значение.
Ответ эгрессивной системы на возмущающее воздействие внешней среды происходит только на уровне "эго системы" при нейтрализации активностей всех иерархических уровней, причем в системе в качестве механизма поддержания постоянства гомеостаза утверждается только один информационный канал, выполняющий функции прямой и обратной связи, где обратная связь по основанию может быть только отрицательной и запаздывающей, поскольку реагирование на отклонение от заданного состояния системы происходит после того, как на нее уже подействовали возмущающие факторы. Мало того, что обратная отрицательная связь по природе своей запаздывающая связь, в эгрессивной системе она может осуществляться только тогда, когда информационный канал свободен от функций прямой связи, что практически не возможно. Чем напряжённей ситуация, тем полнее занят этот канал трансляцией команд и распоряжений.
Для повышения же энергетики в ситуации гиперустойчивости использовалось возбуждение энтузиазма, индоктринация и мифологизация населения, унификация процессов, нивелировка личностей, систематическая чистка руководящих кадров и периодический обмен партийных билетов. Потеряв способность к выработке и преобразованию информации, на нижние иерархические ряды ложилась задача исполнения команд и функции канала обратной отрицательной связи. С самого начала этот канал работал в режиме дезинформации, заставляя Центр по мере роста энтропии расширять органы по сбору информации, увеличивать штат административных органов, но, несмотря на это, происходило постоянное сужение информационного поля системы. Современный обвальный рост административного аппарата России, даже по сравнению с бывшим СССР образца 1985 года, свидетельствует, что Россия хотя и вошла в зону неравновесности, но все еще не находится в поле действия самоорганизующихся механизмов, она все еще эгрессивна и враждебна для периферии.
В теории динамических систем, усилиями Л.Сцилларда, Дж. фон Неймана, К.Шеннона и Л.Бриллюэна разработана термодинамическая концепция информации, выявляющая закономерную связь между энтропией и информацией: при энтропии, стремящейся к единице, информация стремится к нулю, и наоборот.

Взаимосвязь явлений энтропии и информации нашли свое выражение в формуле H+J=1(const) и отражена на данном рисунке.
В системе, эволюционирующей в направлении упорядоченности, энтропия уменьшаться, дезорганизующаяся же система понижает свою информативность. Даже в нашей недавней истории сколько угодно примеров, когда "компетентные органы" проявляли свою полную информационную некомпетентность. Последние примеры из этой области: информационная несостоятельность интеллектуальных структур накануне выборов в декабре 1993 года, и информационная необеспеченность власти при наведении "конституционного порядка" в Чечне, современная налоговая ситуация в стране.
С середины 30-х годов растущая энтропия заставляет переходить к утверждению гиперустойчивости. Режим гиперустойчивости - это преддверие катастрофы, приближение к точке, в которой все факторы внешней и внутренней среды, нарушающие относительное динамическое постоянство ее внутренней структуры, подавляются. Такая система при переходе от одного состояния к другому нуждается, как минимум, в изменении граничных условий. В мировой истории нет аналога системы, построенной в СССР, поэтому безосновательны проводимые европейскими аналитиками параллели между нашим и европейским тоталитаризмом, так некритично воспринятые нашими политологами. В европейских тоталитарных формах не лежат ключи к пониманию наших будущих трансформаций.
С 1937-38 годов режим гиперустойчивости утвердился. Он стал возможен благодаря изменению форм собственности, позволивших провести полную унификацию и гомогенизацию в стране. Излишнее разнообразие было уничтожено или загнано в подполье, оставшееся было инвариантно и приведено в систему соответствий. Данное обстоятельство послужило причиной появления гипотезы, что тоталитарная система, вышедшая на режим гиперустойчивости, не способна к эволюционной модернизации.
В ситуации гиперустойчивости невозможны флуктуации, а, следовательно, система теряет свою поисковую активность, вместе с этим утверждается и соответствующий стиль деятельности - деятельность по стереотипу, команде. Излишняя активность в условиях гиперустойчивости так же деструктивна, как и внешняя среда. Поэтому напрасны наши стенания по поводу пассивности, несамостоятельности и коррумпированности гос. чиновников. Другие чиновники будут в другой системе. Наделение партийных, профсоюзных, комсомольских органов правом контроля за администрацией было не данью марксистской теории, а жестокой необходимостью эгрессивной системы.
Изменения затрагивают и властные структуры. Власть все более персонифицируется и отдаляется, превращаясь в агрессора в своей собственной стране. Одним из механизмов удержания устойчивости в системе, стремящейся к равновесности, выступает сакральность власти или сакральность текстов, на которые опирается власть. В этом смысле "венчание" большевиков с теорией марксизма мало чем отличалось от "венчания" Ивана Грозного на царство. Регулярное транслирование заседаний Верховных Советов СССР и РФ, снимая сакральность с представительной власти, подрывало ее авторитет в глазах населения, и наоборот, неожиданность отъездов президента на отдых, сюрпризность его указов, даже для своего окружения, создает пока флер непоколебимости власти.
Политика в эгрессивной системе становится "грязным делом", так как вооружается всем арсеналом средств, применяемым агрессором (ложь, террор, подлог, клевета и т.д.). С другой стороны, население, существуя в двойном стандарте, приобретает синдром партизана на территории собственной страны. Милитаризируется и криминализируется даже язык нации.
В условиях гиперустойчивости, борьбы с дестабилизирующим разнообразием, унификации всех процессов, система не только не в состоянии генерировать адекватную себе информацию, но и теряет свою национальную память. Элиминации подвергается не только реальное многообразие, но и история, культура. Идет мощный и целеноправленный процесс селекции.
Элиминация (от лат. - изгоняю за порог) в структурогенезе выполняет функцию исключения излишнего разнообразия и отбора, необходимого для удержания устойчивости и активизации развития материала. Особенностью элиминации в социальных системах является возможность замены объективно действующего процесса на действия субъективной воли. Как правило, подобная замена происходит перед достижением некого порога раздражительности населения или сразу за его пределом. В политической жизни этому моменту соответствует резкое снижение функций органов представительной власти, как не справившейся с процессом диссипации, и усиление роли исполнительных структур. Система вступает в авторитарный режим. Другой особенностью элиминации является то, что в социальных системах при потере устойчивости элиминации подвергаются в первую очередь наиболее организованные элементы, как оказывающие наибольшее сопротивление в периоды структурных изменений, что естественно усиливает хаос в системе.
Следующая особенность системы, пребывающей в гиперустойчивом состоянии, заключается в том, что все ее элементы инвариантны и ведут себя независимо друг от друга, каждый из них как бы игнорирует остальных. Имея в виду такое их пассивное поведение, в синергетике их метафорично назвали "гипнононами". Главное следствие гипнонной ситуации в том, что исчезает когерентность процессов, а затем начинается их торможение и остановка.
Когерентность (от лат. - находиться в связи) - согласованное во времени протекание процессов, благодаря чему они могут давать эффект интерференции, т.е. взаимное усиление или ослабление, что является необходимым условием перевода системы в режим самоорганизации и автокатализа. Этот сложный на вид термин означает лишь, что в ходе многоэтапного процесса развития результаты какой-либо стадии начинают инициировать процесс, характерный для предшествующей стадии. Это вполне аналогично тому, что называется положительной обратной связью: наличие какого-либо результата стимулирует его дальнейшее производство. Поэтому в условиях гипнонной ситуации при отсутствии объективной когерентности самыми актуальными проблемами являются проблемы управления. Управлению каждый раз необходимо было найти способы приведения к согласованию разрозненных гипнонов: экономику к политике, этику к эстетике, город к деревне, север к югу и т.д. Это требовало огромных усилий, расходов, штатов, а эффект все время стремился к нулю. Ведь главная особенность гипнонов - привязанность к одному месту, времени, состоянию, но мир изменчив, поэтому гипноны постоянно нуждаются в подтверждении, поддержке своей позиции. Иное знание, иное мнение их агрессирует.
Переход в неравновесное состояние пробуждает гипноны, заставляет их адаптироваться к новым условиям, устанавливать когерентную связь. Необходимо отметить, что разбуженный гипнон не лучше раненого зверя, поэтому сумма разрозненных, разнонаправленных, не приведенных друг к другу адаптаций "разбуженных гипнонов", порождая по всей системе флуктуации, на макроуровне разряжается серией бифуркаций. Уцелевшее, искаженное разнообразие после десятилетий "подполья" вырывается на волю, и каждый из элементов обречен пройти свою траекторию, ощутить себя, определиться, обозначить границы, структурироваться, войти в необходимые согласования. В физике подобное состояние называется дисперсной системой. Для социумов - это этап маргинализации, т.к. после бифуркации существование в старых формах уже невозможно, а новых пока нет, и для многих не будет. Процесс маргинализации совпадает с процессом всеобщей (от личности до этноса) атомизации и создаёт условия возникновения будущей структурной гетерогенности (множественности разнообразия) общества. Данное явление основано на реализации принципа минимума диссипации энергии. "... если допустимо не единственное состояние системы (процесса), а целая совокупность состояний, согласных с законами сохранения и связями, наложенными на систему (процесс), то реализуется то ее состояние, которому отвечает минимальное рассеяние энергии, или, что то же самое минимальный рост энтропии" [34]. Очевидно, что чем сложнее и выше размерность системы, тем чаще в ней возникают состояния в которых могут происходить бифуркации, тем больше вероятность увеличения числа возможных альтернатив развития, тем сложнее механизм отбора необходимого материала для конструирования новой структуры, тем больше затрат энергии требуется. Поэтому в системе в соответствии с принципом минимума диссипации энергии происходит перевод всех процессов в состояние дивергенции. Конфликты на этой стадии между "разбуженными гипнонами" неизбежны, примирение невозможно. У них различные склонности и идентичности, каждый из них преследует различные цели и ориентируется на различные ценности. Термин "консенсус" к нам пришел преждевременно, ему предшествует явление "диссенсуса", т.е. качественного самоопределения каждого элемента системы. В социумах, как и в межличностных отношениях, вначале должно возникнуть ощущение независимости, и только потом осознание взаимозависимости. Суть этого явления заключается в том, что после бифуркации, визуализированное разнообразие значительно превышает структурные возможности их освоения системой. И пока они сами не определятся, не выйдут на необходимую им когерентность, система будет находиться в режиме стохастичности.
На этом этапе начинает осуществляется набор энергии и ее аккумуляция, но уже в иных фокусах. Естественно, что в ходе этого процесса происходит дальнейший рост энтропии, сопровождающийся усиливающейся криминальностью, пессимизмом, апатией и ностальгией по утраченной целостности значительной части населения. В социологии известно явление, называемое "синдром всеобщего раздражения", определяющее предельный порог социального напряжения, за которым следуют непредсказуемые реакции, не детерминированное поведение, мотивации не разумом, а страстями. Такой предел для западноевропейских стран определяется 30% самодеятельного населения. Для нашей страны, учитывая ее масштабы, резервы, особенности этнического менталитета, уровень жизненных притязаний и самооценок населения, этот предел, вероятно, значительно выше. Энтропия начинает снижаться при реальном выделении новых "основных порядков свободы", на которые со временем будут настраиваться, вступая в когерентные отношения, остальные процессы, с последующей элиминацией излишнего разнообразия. Это означает формирование нового аттрактора и переход системы к детерминистскому развитию.
Из изложенного выше следует принципиальная важность исследования переходных периодов структурных изменений социальных систем. Однако, несмотря на огромный интерес к таким периодам, предстающим обычно в форме социальных катаклизмов, революций, попыток проведения радикальных реформ, свойственные им закономерности изучены недостаточно. Это не случайно - имманентно присущая процессам структурных изменений стохастичность и неопределённость существенно затрудняет их исследование и прогнозирование.
Кроме того, сложность заключается и в том, что у субъектов на этом этапе нет возможности объективного выбора социальной группировки. Люди объединяются с теми, с кем они объединены естественными узами - традицией, языком, верованием, стилями жизни. В спор вступают не интересы и убеждения, а привычки, представления, эмоции, ценности, что ещё более усиливает стохастичность протекающих процессов. И, тем не менее, в условиях неравновесности, когда образцы прошлого "перестают работать", каждый из субъектов реальности должен инновациироваться. Однако к модернизации, освоению новых источников энергии, новых форм деятельности, выработке новых стандартов отношений будут способны немногие. Те, кто первыми адаптируются к новой реальности, становятся новыми фокусами, узлами, энергетическими центрами новой реальности и в этом качестве выступают резервом, аттрактором настройки для остальных. Возникает новая когерентность социокультурных процессов.

Тема 9. Странность "странных аттракторов" для социумов. Топ, мидл и линейные аттракторы социального развития

Одним из ключевых понятий теории самоорганизации (а может быть и самым важным) является понятие "аттрактор". Без понимания явления аттрактора вся синергетика лишается смысла, ибо самоорганизация хаотичной динамической системы, приобретение ею окончательной устойчивости при принципиально новых характеристиках начинается в области притяжения аттрактора, и в то же время "аттрактор" - самая таинственная, туманная часть социосинергетики.
Термином "аттрактор" в математике принято обозначать притягивающее множество, или, если давать более точную дефиницию, - такое компактное подмножество фазового пространства динамической системы, все траектории из некоторой окрестности которой стремятся к нему при "t" стремящейся к бесконечности. В термодинамике аттрактором иногда называют установившиеся режимы движения, т.к. они "притягивают" соседние переходные процессы. Аттракторы, отличные от состояний равновесия и строго переодических колебаний, получили название странных аттракторов и связываются с проблемами турбулентности. Если в математике, нелинейной физике, теориях катастроф и т.д. тема аттракторов проработана достаточно полно и внятно, то для социумов аттракторы - всё ещё загадка. Удивительно, но именно специалисты этих дисциплин, имеющие четкие представления о феномене аттрактора, и пытающие применить свои синергетические знания к социокультурным объектам и процессам "странным" образом игнорируют столь важную заключительную часть синергетики. Интересен и комментарий И. Пригожина к проблеме исследования аттракторов: "О многом из того, что я внёс в термодинамику, можно забыть... для работы над аттракторами в настоящее время не надо возвращаться к моим работам по термодинамике. Поэтому термодинамика в становлении концепции самоорганизации сейчас уже в определённой степени принадлежит истории" [35].
Совершенно ясно, что явление аттрактора для социальной среды должно трактоваться как-то по-иному. Вероятно, необходимо еще раз вернуться к специфике социокультурных систем, которая вполне естественно игнорируется в локальных исследованиях. Особая нелинейность социальной среды требует новых подходов. Во множестве исторических ситуаций решающими оказываются неэкономические ситуации. Не в укор будет сказано специалистам естественных наук и вопреки распространенному мнению, далеко не все их знания о социальных объектах и процессах формулируются в количественной или даже в словесной форме: значительная часть их знаний составляют интуиции и не всегда достаточно осознанные представления, но которые определяют выбор исходных постулатов и допущений, ибо язык математической модели обязан быть предельно однозначным и жестким.
Явление аттрактора в социальной системе можно определить как такое будущее состояние изменяющейся системы, которого еще не знает настоящее, но прошлое уже там присутствует и распоряжается. Это означает, что в различных временных рядах нелинейности отдельные события прошлого могут опережать настоящее и подстерегать нас из будущего. Явление аттрактора связано с необратимостью всех процессов, с невозможностью субъектов действия контролировать отдаленные результаты своих деяний. Любой акт деятельности, как уже отмечалось выше, всегда полифункционален и многозначен, но субъектом действия осознается только с точки зрения его цели, оставляя вне внимания иные проявления, каждое из которых существует в своей логике.

Рn Ы Р Ы Р Ы Р Ы Р Ы Р Ы Р Ы Р Ы Р Ы Р Ы Рn
c Э Э Э Э Э Э Э
С Ю НЮ Д Ю Р Ю РЮ РЮ РЮ РЮ РЮ Рn
c Я Я Я Я Я Я Я
Рn Ы Р Ы Р Ы Р Ы Р Ы Р Ы Р Ы Р Ы Р ЫР Ы Рn

Рис. 3. Пространства феноменов и эпифиноменов. Условные обозначения рисунка: (С) - субъект деятельности, (Н) - намерение, (Д) - действие, (Р) - результат.

Рамкой выделено пространство результатов, принадлежащее одному субъекту деятельности. Результаты же, находящиеся за пределами выделенной рамки, как правило, не принадлежат субъекту деятельности, а значит, не интересны ему и не контролируются им (пространство эпифеноменов). Эпифеномен - явление, сопутствующее в качестве побочного продукта другим, фундаментальным явлениям, но не оказывающее на них прямого воздействия. Более того, они могут и противостоять ему, т.е. результаты от содеянного им в прошлом через некоторый ряд опосредований могут обернуться против него в будущем. На уровне обыденного сознания эта возможность усвоена крепко: "Не делай добра, не получишь зла", "Не плюй в колодец - пригодиться водицы напиться", "Загад не бывает богат" и т. д. В реальной же жизни действует и действовало огромное множество субъектов, порождающих бесчисленное количество разнонаправленных, разнохарактерных результатов как прошлого, так и настоящего или, говоря словами Мишеля Фуко, формирующих пространство неконтролируемых дискурсивных практик, т.е. практик, разбегающихся в разные стороны, каждое из которых несет свой смысл. Это самостоятельное пространство эпифеноменов можно сравнить с безбрежным морем бесчисленных смыслов: мудрец - рыбак в безбрежном море бытия, как рыб вылавливает смыслы.
Пространство эпифеноменов это та же действительность, только нелинейно-целостно мыслимая. Там та же реальность действий (практик), только они не завершаются, как в мире феноменов с достижением ожидаемых результатов, которые, впрочем, всегда есть иллюзия достижения, а продолжают делиться, размножаться каждое мгновение и в каждой точке, разлетаясь в континуумы будущих альтернатив. Это не параллельный и даже не виртуальный мир, а инобытие нашего же мира, в котором обитают смыслы, эйдосы, ноумены, обладающие свойством безвременности и бесконечности. В этом пространстве спрятана вечная тайна вневременного сопряжения практик, формирования будущих векторов движения социумов, там пишутся черновики бесчисленных сценариев для постановки их в мире феноменов. "В нашем понимании изначально существуют не готовые идеи, - писал В.В. Налимов, - а только смыслы - ипостаси, аморфные по своей природе. Чтобы возникли новые идеи, нужно, чтобы смыслы были как-то распакованы, … "[36, с. 11].
Возникновение в пространстве эпифеноменов уникального пересечения огромного количества практик (параметров), вводит в текст пространства феноменов новые смыслы, которые мы традиционно называем событиями, т.е. "совместные с бытием" . Поэтому особенностью событий является их возникновение на границе пространств, что делает эти точки неожиданными, неприятными и принципиально неустойчивыми. Именно это таинственное пространство мифы народов мира рассматривали как бездну хтонического Хаоса, откуда каждый раз неожиданно и некстати, когда старших, покровителей и защитников не было дома, появлялись злые силы. Для русского этноса это Кащей Бессмертный, Змей Горыныч, Баба-Яга, Леший, Кикимора т.д. В своём же пространстве феноменов мы, мысленно упрощая сложность, отсекая непонятное и линеаризируя понятое, утверждаем линейную детерминированность. Мир становится удобным для жизни и передачи его последующим поколениям. Но пространство эпифеноменов, "бомбардируя" смыслами, постоянно вторгается в наш мир неожиданными событиями, вновь и вновь ломает наши с трудом выстроенные мировоззренческие ряды. Потом мы закодируем пойманные или пришедшие как незваные гости смыслы, метафорически навесив на них знак. Почему метафорически? Для того, что бы познать - нужно сравнить, найти аналог в "музее своего бытия" и в соответствии с близостью к аналогу дать название. Но как бы близко метафора не приближалась к смыслу, она никогда не может быть адекватной ему. Всегда остаётся нечто неописанное, тайное, которое в определённых условиях, обстоятельствах станет самым важным в данном событии. Загадочность подобного языкового полиморфизма издревле интриговала философов. В Седьмом письме Платона читаем: "Потому-то всякий, имеющий разум, никогда не осмелится выразить словами то, что является плодом его размышления и особенно в такой негибкой форме, как письменные знаки" [37, с. 433]. В ментальной практике древнего и средневекового Китая так же широко применялось высказывание: "Знающий не говорит, говорящий не знает". Хорошо известна русская поговорка: "Молчание - золото". Не отсюда ли и тютчевское: "Мысль изречённая есть ложь?" Поэтому философы древности пытались придать особое значение числовой мудрости.
Вероятно, числовое видение мира зародилось задолго до Платона и Плотина. Есть великая гармония и великая тайна числовых рядов. Взять хотя бы цифру "9", сколько симметрии, порядка и гармонии она рождает. Девятка есть олицетворение порядка и в то же время грань, после которой наступает новая реальность. Три девятки в эзотерических науках олицетворяют жизнь, а их перевёрнутый вид есть сатанинское число. Имя девятки в русском языке происходит от слова дева, в тюркском - от приказа: "Дева рожай", да и видом своим напоминает она женский орган матку. На девятку сверху похожа знаменитая "Девичья башня" в Баку. Попробуйте, поэкспериментируйте со столбиком умножения на девять. Откроете удивительные вещи. Столбик умножения на 9 можно показать на пальцах. Неменьшую загадочность являют и другие числа. Поэт Н. Гумилев в стихотворении "Слово" так выразил значение чисел: ?…А для низкой жизни были числа ? как домашний подъярёмный скот, ? Потому что все оттенки смысла ? умное число передаёт ? Патриарх седой, себе под руку ? Покоривший и добро и зло, ? Не решаясь обращаться к звуку, ? Тростью на земле чертил число ?.
Каждый этнос, исходя из условий своего проживания и в соответствии с национальными особенностями мышления, кодирует смысл по-своему, что бы он был понятен, узнаваем, что бы его можно было передавать, т.е. декодировать при коммуникации, запустить в "эстафету поведения". Знак делает смысл достоянием бытия, а знак есть слово и в этом качестве становится "животворящим логосом". В практике всех народов существует запрет на использование бранных слов. Существует целый ряд гипотез, утверждающих, что слово есть энергоноситель социума. Наверное, не слово, а те эмоции, напряжения, которые высвобождаются словами-ключами.
Введение новых смыслов создаёт новые ансамбли параметров состояния в пространстве феноменов, а возникающая вследствие этого неравновесность актуализирует среди них некоторые, переводя их в положение параметров порядка и подчиняя им все остальные параметры. При таком расширении реальности за счёт включения в неё иных измерений более понятной становится библейская версия сотворения мира. Библия не описывает детально, как произошла Вселенная и как возникла жизнь. Библия говорит скорее не о том, как Бог создал мир, а о том, для чего Он его создал. Тексты Библии потрясают прозорливостью. Они утверждают: "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Богом. Всё, что существует, было сотворено через Него..." [38]. Это поразительное использование термина "Слово" говорит о том, что Слово-Бог - есть созидающий источник информации и энергии. Пространство эпифеноменов, воздействуя информацией на пространство нашего бытия, вскрывает его энергию, заставляет адаптироваться к новой ситуации, ломать старые и создавать новые структуры и формы, постоянно изменяться и актами его изменения вновь и вновь "накачиваться" новыми эйдосами и ноуменами. Похоже на то, что в попытках написать новые тексты, мы с удивлением обнаруживаем, что заново открываем старые. Мы встроены в пространство феноменов, и оно для нас наблюдаемое, и только в нём можем искать аналоги смыслам, но нам невозможно выйти за его пределы, как невозможно контролировать и владеть всеми последствиями каждого нашего шага или поступка и поэтому пространство эпифеноменов непознаваемо для нас в принципе. Можно провести массу упрощенных аналогий. Например, за пределами систем: "преподаватель - лекция - студент", "автор - книга - читатель", "режиссер - фильм - зритель" остаются ненаблюдаемые авторские поиски, встречи, сомнения, отброшенные версии, нереализованные варианты построения материала, межличностные коллизии и т.д. Как у Анны Ахматовой: "Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда". Но не узнаем. Поэтому далее в Библии утверждается: "Верою познаём, что веки устроены словом Божиим, так что из невидимого произошло видимое" [39]. Данное утверждение ещё раз подчёркивает, что в силу онтологических причин рационально понять пространство эпифеноменов мы не в состоянии, остаётся воспринимать его эмерджентно, т.е. вероятностно, таким, каким оно в действительности есть, и решать свои проблемы в пространстве феноменов в соответствии с интуицией, здравым смыслом и принятой моралью. Как писал в начале XX века австрийский поэт Р.М. Рильке: "… Не дано трансмиссиям ремнями / колесо грядущего вертеть. / Времена толкуют с временами. / Будет скрыто многое и впредь, / чтобы наши завтрашние дали / мы в себе сегодня обретали".
Как, когда и в каких сочетаниях эти дискурсы пространства эпифеноменов сложатся в вектор грядущих событий просчитать невозможно, однако этот вектор непременно определится и плохо, если настоящее встретит его не только как случайность, но и как недоразумение. Аттрактор - это проявившийся из эвентуального будущего вектор последующих изменений, - это или мобилизующий и структурирующий образ будущего, или образ грядущей катастрофы, ускоряющий процессы распада. Понять аттрактор, значит, создать условия для прогнозирования развития, моделирования поведения и оптимального управления процессами. Бездумная, эгоистичная или коррумпированная власть может предлагать из своего настоящего любые векторы развития, но все они будут формальны. Аттрактор неумолимо "назначит" свой сценарий развития. Поучителен финал трагедии Шекспира "Гамлет". Все сомнения, терзания героя, его стремление не навредить стране оказались напрасными. Гибнут все главные действующие лица и, проходящий мимо, Фортинбрас подбирает Данию "…а дальше тишина". Империи, державы, династии стремительно рушились, когда пространство эпифеноменов не транслировало или транслировало в социумы негативные образы будущего. Мировая практика показывает, что видение позитивного будущего - один из важнейших источников социальной энергии.
Таким образом, особенностью нашего времени является то, что вслед за возросшей динамикой социокультурных процессов резко возрастает мощность и сила воздействия пространства эпифеноменов, диктующего иную модель управления, по крайней мере значительная часть регулятивных функций должна быть отдана естественным процессам саморегуляции а остальные должны управляться на принципах обратной положительной связи.
Сложностью в постижении аттракторов для социумов является отсутствие в нашем пространстве единого времени. По крайней мере, как минимум три летящих "стрелы времени" трассируют разные направления грядущих изменений. С. Хокинг называет: термодинамическое, указывающее направление роста энтропии; космологическое, определяемое расширением Вселенной и индивидуально-психологическое, в котором изменения в одно и то же время воспринимаются различно каждым субъектом [40, с. 85 - 90].
Аттрактор связан с неустранимостью прошлого, формирующего то компактное подмножество фазового пространства будущего, которое, как магнит, будет притягивать к себе настоящее. Однако аттрактор формируется не только событиями прошлого, но и особенностями настоящего, и как притягивающее множество, становится возможным лишь после определенных изменений в системе и во внешней среде. Вектор последующих изменений в экономической и социальной сферах уже в значительной мере прочерчен деятельностью правительств таких стран, как США, Швеция, Япония, Сингапур. Проявление аттрактора означает резкое сужение сферы неопределенности при выборе альтернативы развития, он как бы указывает направления открытия новых ресурсных резервов, но не сами ресурсы. В принципе аттрактор "работает" как внешний побудитель системы к началу самоорганизации, как катализатор запуска внутрисистемных организационных резервов, которые, впрочем, могут быть и нереализованными.
Тема 10. Особенности социумов как самоорганизующихся систем
Термин "социосинергетика" появился в результате применения принципов синергетики в исследовании объектов социальной природы. Сама по себе синергетика как теория самоорганизации на основе корпоративного поведения нелинейных процессов в открытых динамических системах, где неравновесность выступает не как источник гибели системы, а как основание становления упорядоченности - достаточно универсальная теория. Однако, попытки переноса принципов синергетики на социальную материю вдохновляющих результатов не давали. Причина крылась в своеобразии социальных объектов. Отметим лишь некоторые из них.
Во-первых, социальные образования чрезвычайно сложный, многофакторный мир. Из любой точки развития в принципе возможны 1015 эволюционных комбинаций, какие из них реализуются - неизвестно. Не даром говорят: человек предполагает, а бог располагает, никто не знает, где найдёт, где потеряет. Человечество на основе многовекового опыта на обыденном и подсознательном уровне всегда воспринимало мир как сложную, непредсказуемую и часто парадоксальную систему. Подобным эмерджентным восприятием наполнена Библия, начиная с мифа о "древе познания" и "первородном грехе человека". Это и заповедь Христа: "Не судите, и не судимы будете...", и слова молитвы; "Боже, дай не то, что хочу, а то, что мне нужно". Это и сакраментальное изречение Екклезиаста: "Кто умножает познание, тот умножает скорбь", и т.д.
Во-вторых, человек - это единственное "произведение природы", способное совершать абсолютно нелогические поступки в ситуациях необходимости оптимального выбора. На основании этих качеств людей построил свою теорию элит В. Парето.
В-третьих, человек - это единственное существо, стремящееся жить не в реальном мире, а в нарисованном, в так называемых "картинах мира", где страдания персонажей "мыльных опер" ближе страданий миллионов заключенных гулага, где проблемы "просто Марии" понятнее проблем сотен тысяч беженцев и т.д. Воспринятая "картина мира" всегда ближе и дороже, чем непосредственная реальность, ибо она всегда понятней и проще, требует не аналитического, а эмоционального восприятия, характерной чертой которого является неверифицируемость, т.е. не нуждается в установлении истинности воспринятого. "Тьмы истин нам дороже нас возвышающий обман" или "Над вымыслом слезами обольюсь" - писал А.С. Пушкин. Более того, любая "картина мира" не терпит пустоты, "белых пятен", она должна найти причины всему сущему, она обязана дать целостный образ мира, стать замкнутой даже ценой соединения несоединимого. "Верую, ибо абсурдно" - кредо Тертуллиана, одного из первых христианских богословов.
В-четвертых, сами принципы организации социумов сильно отличаются от принципов организации других объектов природы. Достаточно посмотреть на этносы с их делением на "мы - не мы". На роль в истории такого фактора, который Л.Н.Гумилев называл комплементарностью этноса. С подобной алогичной комплементарностью мы сталкиваемся постоянно. "Любовь зла - полюбишь и козла". По крайней мере, множество идентичных организационных форм социумов могут иметь взаимно исключающее содержание.
В-пятых, любая система существует за счет аккумуляции, генерации и расходования энергии. Энергетика социальных систем имеет иные источники, по-иному аккумулируется и по-иному диссипируется. Источники социальной энергии необычайно разнообразны, их природа практически не исследована. Приливы энергии могут быть вызваны погодой, сезоном, солнечной активностью, полнолунием, ценовой или миграционной политикой государства, формированием в сознание определённых ассоциаций, надеждами на изменение статусов и ролей, простыми положительными эмоциями, своевременно вброшенным лозунгом, идеей и т.д. К. Маркс справедливо отмечал, что идея, когда она овладевает массами, становится материальной силой, а И. Губерман по этому поводу мрачно пошутил, что идея брошенная в массы, словно девка брошенная в полк. В истории структурогенезов любых социумов есть необъяснимые с точки зрения традиционных подходов, как бурные всплески энергии, так и периоды глубочайшей депрессии. Своеобразно происходит и распределение энергетических потоков на различных этапах изменяющегося социума. Волнообразность и цикличность общественной энергетики отмечалась ещё древними мыслителями.
В шестых, несколько шире в социосинергетике трактуется и уже знакомое нам понятие "бифуркация" (от лат. бифуркус - раздвоенный). В математическом смысле этот термин применяется для обозначения всевозможных качественных перестроек и метаморфоз различных объектов при изменении параметров от которых они зависят. В теории катастроф бифуркация практически отождествляется с катастрофой и обозначает "внезапный ответ системы на плавные изменения условий внешней среды" [41, с. 8].
В социосинергетике термин бифуркация применяется для обозначения "точек ветвления" неравновесной системы в момент ее структурных перестроек, когда исчезает возможность единственного решения. Но в любом случае, бифуркация это всегда внезапность, неожиданность, прерыв постепенности. Огромное значение в природе бифуркации, как уже отмечалось, принадлежит конструктивной роли случая. Бифуркация разрушает консервативные структуры, расконсервирует потенциал дальнейшего развития, устраняет завалы старого опыта. Свершившаяся бифуркация в социальной системе означает наличие новой реальности.
В-седьмых, границы фазового пространства любого изменяющегося объекта природы детерминированы условиями внешней среды и внутренним потенциалом. Границы же фазового пространства изменяющейся социальной системы определяются, прежде всего (что часто не учитывают политики) доминирующим типом менталитета, господствующим стилем культуры, а затем уже указами, распоряжениями властей, условиями внешней среды и т.д., т.е. особенности менталитета населения определяют предельные возможности той или иной социальной системы к трансформации или модернизации. Под менталитетом в данном случае мы понимаем не только глубинный и трудно фиксируемый источник мышления, не только "картину мира", но и способ ее конструирования, характер переживания, приемы релаксации индивидов, т.е. снятие физического, эмоционального, психического напряжения. Более того, менталитет как хранилище коллективной памяти социума, ее информации, определяет национально-культурную специфику интерпретации индивидами событий, а значит, формирует и поддерживает эстафету образцов поведения и в этом качестве выступает как один из основных механизмов удержания устойчивости системы, консервантом ее структур и организаций. Господствующий в социуме менталитет определяет доминирующий тип культуры, ведущие стили деятельности (стереотипный, поисковый или творческий), системы личностных ценностей, уровень автономности индивидуального "Я", т.е. определенный тип личности с ее специфическими поведенческими реакциями. Например, от типа менталитета зависят причины вхождения индивидов в конфликт, стили их бытия в конфликтных ситуациях, способы выхода из них и т.д. В общем, менталитет определяет все то, что создает идентификационное поле устойчивости социума, после соотнесения, с которым те или иные новообразования включаются или не включаются в эстафету поведения. Данное положение можно проиллюстрировать простым экспериментом. Если группа людей встанет в круг, и в этот круг будет постоянно вводиться для передачи друг другу какая-либо информация, например, длинный цифровой ряд, то каждый из участников эксперимента окажется не в состоянии воспроизвести введённую информацию. Однако сама эта информация будет непрестанно функционировать в кругу до тех пор, пока в него не встанет человек, не владеющий языком данного круга. Как правило, такие люди изгоняются или они обязаны пройти долгий период ассимиляции, что бы быть признанными своими. Даже малейшая коррозия менталитета вызывает разрушение идентификационного поля, обострение проблемы самоидентификации социума, потерю индивидуальности, без решения которой не может быть и его самодостаточности. Возврат же индивидуальности трудный процесс, требует разрыва с привычками старой ментальности, формированием новой культуры поведения. Когда-то на вопрос: "Делать жизнь с кого?" Маяковский с лёгкостью отвечал: "с Феликса Эдмундовича Дзержинского". Наша же современность предлагает огромный "ассортимент" при выборе индивидуальности, но ценой ошибки выбора становится неудачно прожитая жизнь. Замечательный российский философ и культуролог Григорий Померанц, комментируя музыку А. Шнитке, отметил, что бесчисленное множество музыкальных цитат во всём его творчестве есть ничто иное, как постоянный и неуверенный процесс поиска своей индивидуальности.
Смена менталитетов происходит крайне редко и всегда чрезвычайно болезненно, сопровождаясь ломкой организационных структур социумов, потерей привычных ориентаций населения, изменением самооценок индивидами. Причиной смены исторического типа менталитета выступает периодически возникающий диссонанс между постоянно нарастающей скоростью социальных изменений, консервативностью организационных структур социумов и исчерпаемостью возможностей традиционной "картины мира" для релаксации индивидов в новых условиях и их адаптаций к новым обстоятельствам. В значительной мере наш современный системный кризис вызван тем, что социокультурные изменения в стране на рубеже 90 - х годов происходили слишком быстро - темпами, значительно опережающими способности людей приспосабливаться к изменённой окружающей среде. Благодаря стремительности в проведении реформ большинство старых противоречий (ради преодоления которых и проводилась реформа) не только чрезвычайно обострились, но и приобрели зловещее звучание в новой ситуации.
Итак, исчерпание роли и функций существующей "картины мира", эдакого "дома менталитета" - есть основная причина смены исторического типа менталитета.
Современная смена типа менталитета происходит повсеместно, однако в нашей стране этот общемировой процесс не только задержан, но и отягощен целым рядом дополнительных обстоятельств, затрудняющих выход системы на принципы самоорганизации, которые и без того не являются очевидным свойством социальной материи. Это связано с тем, что население, выходящее из тоталитарного режима, привычное к гипнонному (пассивному, дремлющему) состоянию, предрасположенное к мифотворчеству и легко подвергающееся индоктринации, т.е. целенаправленному идеологическому внушению, достаточно просто можно заставить воспринимать произвольно сконструированные модели будущего, поверить в них как в неизбежные, и отстаивать их даже ценой собственной жизни. Тем самым к реализации, возможно будет востребован один из вариантов многовариантного общественного процесса, порождающий череду конфликтов, программируя будущие издержки. Вот почему в СНГ не прекращается ожесточенная борьба за контроль над средствами массовой информации.
Эти и многие другие особенности социумов как систем делают невозможной в них повторяющуюся регулярность природных процессов, кроме регулярности смены их структур, в формообразовании которых ведущую роль играют ментальные факторы, т.е. управляющие параметры социумов находятся в его ментальных полях.

Тема 11. Явление гистерезиса в формировании национальных форм и способов самоорганизации. Современные парадоксы и загадки "начала"

Слабость - начало дела,
Но случай - хозяин конца.
Демокрит

Синергетический взгляд - это целостный взгляд изнутри, из процесса, из явления. В моменты потери устойчивости система всё делает сама: генерирует и сжимает информацию, выделяет ведущие параметры порядка, упрощает свою структуру, определяет формы взаимодействия и корреляции и т.д. Она самоорганизуется. А вот как её новые формы будут восприниматься - это уже другой вопрос. Поэтому, если в принципе невозможно предвидение тенденции, то вполне возможно предсказание реакции населения на те или иные грядущие изменения.
Имея на вооружении возможные сценарии перевода страны на принципы самоорганизации, возникла потребность определиться в специфике самого материала, участвующего в процессе преобразования. Чаще всего, заимствуя западные методики, мы экстраполируем чуждую специфику и бесполезно ожидаем европейских результатов. Понимание специфики национального материала важно и для того, чтобы понять, в каком цивилизационном русле мы находимся. Или мы представляем собственную цивилизацию, не сводимую ни к Западу, ни к Востоку, ни к Югу. Устраивает ли нас наш канал эволюции и какую цену мы готовы заплатить за изменение русла российской эволюции? Если мы самоиндентифицируемся как часть той или иной цивилизации, то особых проблем нет - рецепты готовы. Однако по всей знаемой нашей истории красной нитью тянется повторяемость ряда специфических явлений.
Среди них: 1) Любые заимствованные "заморские" образцы в России приобретают уродливые формы и не входят без насилия в плоть нации. 2) Власть не признает даже подобия разделения и постоянно стремится к абсолюту, в противном случае она перестаёт быть властью. 3) Любое несовпадение позиций всегда приобретает форму расколов и противостояний. 4) Механизмы принятия решений всегда сакральны и не понятны даже нам. 5) Страна вечно испытывает нужду в генерации национальной идеи, но никогда не в состоянии её сформулировать для себя. 6) Россия постоянно живёт в режиме догоняющей модернизации, но никого не может догнать. 7) Потеря устойчивости происходит систематически и всегда в крайне жёсткой форме (эта особенность хорошо прослеживается в русских сказках). 8) Бифуркации никогда не происходят естественно и своевременно, они либо оттягиваются до последнего рубежа, ликвидируя условия эволюционного решения нарастающих проблем, либо преждевременно провоцируются. 9) Несмотря на все изменения, происшедшие в мире в XX столетии (новая динамика, иные ритмы, НТР и т.д.), интенсификация остаётся недостижимой мечтой России, а экстенсивность, заложенная ещё традициями древнего подсечно-огневого земледелия, продолжает оставаться основным модусом развития. В случае же исчерпаемости этого пути - страна тормозит своё развитие. 10) В России нет и никогда не было конкурентной среды в европейском понимании этого слова. 11) На протяжении веков Россия пытается сорганизоваться в некий суперэтнос, но на крутых поворотах истории вновь рассыпается на части, не оставляя надежды на скорое восстановление.
Ряд повторяемости наших специфических явлений можно продолжать до бесконечности. Ясно одно - прежде чем отвечать на традиционный вопрос "что делать?", необходимо вновь задаться вопросами: кто мы, откуда, что несём в себе, как это приобрели? Для этого необходимо знать, какой прежде была наша система ценностей, как создавалась, какие перемены скрытно или видимо, стихийно или осознанно в ней происходят в настоящее время. По крайней мере, следует признать, что существует кардинальное несоответствие нашего пути, нашего сознания европейской ментальности, европейскому вектору развития. Поэтому описывать российскую ситуацию в терминах современной европейской философии, конструировать наше будущее по их апробированным лекалам - дело безнадёжное, практика создания неких нереализуемых фантомов.
Казалось бы, что ситуация патовая: при резко ускорившихся процессах мы не можем понять не только будущее, но и настоящее, если не разберёмся в прошлом. История же предоставляет нам только совокупность определённым образом выстроенных фактов, тогда когда сами факты есть не что иное, как особым образом интерпретированные события прошлого не лежащие в нашем опыте, т.е. мы располагаем интерпретациями, но не истинными знаниями событий. Даже если будет найдена ещё одна летопись или раскопан очередной курган, наше восприятие событий прошлого не станет более ясным, увеличится количество интерпретаций и усложнится выбор между ними. Проблема эта не нова. "Событийная история" (термин М. Блока) уже в 20-е годы не устраивала европейцев, её пытались решать и в школе "Анналов", выдвигая идеал истории массовых явлений и привлекая разнообразные исследовательские средства; и К. Поппер в "Нищете историцизма", отрицая все законы последовательности и эволюции и признавая только эмпирический факт и "поэлементную" технологию; и в синтезе гуманитарных и естественных наук, как у де Шардена и Вернадского; и в попытках стать над историей фактов, как у Л. Гумилёва; и при помощи синхронистических таблиц О. Шпенглера и т.д.
Решение, как всегда, обнаружилось неожиданно. Все те, кто занимался теориями развития, сталкивались с трудностью оптимизации разносмыслового материала в едином текстовом пространстве. Каждый раз происходит потеря качества либо за счёт деталировки материала (репрезентативность текста), либо за счёт концептуальной приверженности (верифицируемость текста). Проблема в линейном дискурсе неразрешима, но её решение становится возможным в компьютерном пространстве, например, в играх 3-го поколения SimCity-2000 и Civilization. Смысловых нагрузок в этих, далеко не детских играх оказалось Обыденное сознание часто путает понятия "сходство" и "тождество". В нашем случае речь идет не о непохожести, а о не тождественности. Все страны мира не похожи друг на друга, и Россия здесь не исключение, но векторы развития некоторых групп стран тождественны гораздо больше, чем предполагалось. В этих играх легко усваиваются обратные связи, и не только отрицательные, формируется идея причинной зависимости позднейших достижений от первых шагов, осваивается взаимосвязь некоррелируемых до игры сфер, демонстрируется необратимость любых решений игрока. Но наиболее важный урок игры заключается в том, что для определения стратегии развития необходимо выбирать инвариантные основания, не несущие в себе возможности интерпретаций, свободных от любых форм идеологизирования.
Таких оснований немного, но они позволяют осуществлять основную реконструкцию прошлого. К ним относятся: климат, качество почв, водоёмов, протяжённость пространства, плотность населения, оптимально-экономичный способ хозяйствования в данном вмещающем ландшафте и основная система установок хозяйствующего в нём человека, лингвистические особенности речи.
Исследование этих вопросов позволит не только произвести реконструкцию нашего прошлого, но и выделить то общее, что нас объединяет с другими цивилизациями и те различия, которые не позволяют нам пользоваться чужим опытом. Оно позволит нам определить ту точку на общем цивилизационном древе человечества, которую мы в данный момент занимаем, и подскажет способ преодоления разделяющего нас расстояния. С этого должны начинаться первые шаги отечественной теории самоорганизации. Только после этого мы сможем решить, нужна ли нам своя национальная модель развития, сумеем ли изменить своё мышление, восприятие мира, традиции, отказаться от своих мифов, сказок, выйти на их системы ценностей и их уровень жизни.
Россия изначально, от древних славян, мозаична и вследствие этого: "Земля была обильна, Порядка ж нет как нет!". Основной модус исторического развития России - экстенсивность, в основе которого лежало подсечно-огневое земледелие лесных славян, составляющих большинство славянского мира. Данная система земледелия, преобладающая в Северо-Восточной Руси до XVI в., позволяла при наличии больших, редко населённых лесных пространств, при постоянном худородии почв, необычайно коротком цикле сельскохозяйственных работ (от посева до жатвы около 100 дней) и неустойчивом климате получать достаточно высокие для воспроизводства населения урожаи. Однако подсечно-огневое земледелие имело естественные пределы развития. Хорошие урожаи возможны были только при 2-3-летнем эксплуатировании участков и при плотности населения не выше 2-х человек на 1 кв. км., поэтому на протяжении всей истории России рост сельскохозяйственного производства определялся экстенсивностью развития вначале за счёт расширения территории, затем - за счёт возрастания числа занятых.
За свою многовековую историю Россия вобрала в себя такое огромное разнообразие: от моря до моря, от тундры до субтропиков, огромное количество языков, обычаев, стилей жизни, культур, обрядов. Это гордость ее, беда ее и надежда, но в любом случае - это ее закон или ее карма.
Управлять всем этим некогерентным многообразием с учетом логики каждого разнообразия было невозможно, системоцементирующих факторов было недостаточно, а искусственные - не работали. Оставалось только управление, основанное на принуждении. Поэтому власть всегда стремилась к абсолюту, в противном случае она переставала быть властью. "В России две напасти: внизу власть тьмы, вверху тьма власти" или "В России все нельзя, а что можно, то обязательно". Законы России, указы ее правителей редко учитывали разнообразие ландшафтов, климатов, обычаи и традиции населяющих ее народов. К сожелению указы и законы последних властей России вновь инвариантны и вновь будут вызывать противодействие. Даже этимологически термин "государство" в Европе восходит к латинскому "статус", а в России к - "господству". Термин же "держава" вообще не переводится на европейские языки. В этом вмещающем ландшафте власть объективно должна была организовывать пространство, согласовывать разнообразие, защищать (держать) целостность этноса. Не случайно ведущей ценностью русского народа было и есть служение как долг. "Служить бы рад, прислуживаться тошно" - типичное состояние россиян. Идея примата государства над обществом, а тем более над личностью, уходит в глубь нашей истории. Это и способ общественного мышления, общественная психология (чаще незримая), которая ставит государство на первое место во всём, но это также и способ управления делами общества, ментально поддержанный населением. У нас деятельность в бюджетной сфере называется - государственная служба, в других странах - цивильная служба. Для большинства из нас патернализм (отеческая забота) государства - естественное его состояние. Принизить роль государства как строгого, но заботливого отца в делах присмотра за детьми-гражданами для многих означает кризис веры, горькое чувство разочарования, ощущение покинутости, ненужности и горе тому российскому государству, которое откажется от этой роли. У этой медали есть оборотная сторона, поскольку примат государства - есть способ управления, то в нём заинтересована вся масса бюрократии, чья роль и вес, в противном случае, сразу понизится. В этом смысле интересы населения, привыкшего к опеке, и интересы номенклатуры совпадают и представляют серьёзнейшее препятствие в движении России к открытому обществу.
Тем не менее, власть и народ в России на протяжении веков представляли собой полярности, за исключением периодически возникающих моментов единения в экстремальных для жизни этноса ситуациях.
Прорыв от низа вверх через разряженное пространство середины российского этноса возможен был только через конфликт, террор. Практически вся история России похожа на радостное ожидание бунта и его нравственное оправдание. Ожидание борьбы, борьба, победа, праздник - составляющие качества жизни россиян. Есть много общего в неистовом крике Буревестника: "Пусть сильнее грянет буря..." и в недавнем политическом неистовстве рок-групп "Алиса", "ДДТ", "Бригада С" и др. - последующие события не заставили себя ждать. В менталитете этноса исторически складывалась установка не на диалог с оппонентом, а на его уничтожение. Если же "прорыв" по каким-либо причинам был нежелателен или опасен, создавалась ситуация дистанцированности "низа" от "верха". В России не столько власть отчуждалась от населения, сколько население, при сохранении видимости лояльности, отстранялась от власти, но при любом удобном случае оно с радостью демонстрировало "кукиш лояльности" властям. Власть это понимала и старалась не предоставлять своему народу такую возможность. Состояние отстранённости хорошо известно нашим психологам и социологам, достаточно посмотреть на то, как рассаживаются люди на собраниях или студенты и школьники в аудиториях. Пустующее пространство между собранием и президиумом, между студентами и преподавателем есть полоса отчуждения, или "нейтральное поле" данного социума, не преодолев которого власть не может рассчитывать на успех. Удивительно, но и акционеры (собственники) рассаживаются на своих собраниях примерно так же. Обширные "нейтральные поля", не реагирующие на распоряжения властей, - характерная особенность российской политической жизни. Все (прошлые и нынешнее) правители России жаловались и жалуются на то, что их распоряжения и указы, как вода, уходят в песок. Эти указы растворяются в бескрайных "нейтральных полях" родного отечества. К моменту принятия необходимого управленческого решения ситуация видоизменялась настолько, что властям ничего не оставалось делать, как "совершать очередной бросок, - по язвительному замечанию У.Черчилля, - через пропасть в два прыжка". Поэтому не только "низы" со своими проблемами и бедами террором и бунтом прорывались к "верхам" через разряженное пространство середины, но и "верхи" на протяжении всей истории периодически организовывали "боевые рейды" в гости к "низам".
Позднее, XIX веке, в разряженном пространстве середины российского этноса окажется вскормленный "верхами", но вышедший из "низов", не типичный для мира, но закономерный для России трагический и парадоксальный слой интеллигенции. Не случайно фамилия главного героя одного из романов Ф.М. Достоевского - Раскольников. Испытывая на себе все прелести подобного расположения, российская интеллигенция прибывала и будет прибывать до скончания своего века в вечном расколе между положением "жертвы" и "палача" и в вечной склоке внутри себя. "Растет на чердаках и в погребах российское духовное величие, а выйдет - и развесит на столбах друг друга за малейшее различие" И. Губерман.
Любое внутреннее напряжение в России разрешалось по необходимости ужесточением внутреннего режима и, что не типично для других, расширением территории.
В скученной Европе уже в раннем средневековье установился баланс конфликтующих сил, периодически нарушаемый вследствии изменения баланса. С X по XIII в.в. в Европе в основном шел процесс внутренней экспансии, проявлением которого было напряженное освоение целины, осушение болот, строительство польдеров и т.д. Не случайно этот период в средневековой Европе рассматривается как период аграрной революции. Росло разнообразие сельскохозяйственных культур, происходил переход на трехпольный севооборот (вместо половины треть площади оставалась под паром), увеличивалось количество железных орудий труда, обеспечивающих более глубокую вспашку, расширялось применение асимметричного колесного плуга с отвалом. Уже в X веке были приняты правила, регламентирующие войну за счет ограничения периодов ведения войны и обеспечения некоторым категориям невоенного населения (клирикам, женщинам, детям, купцам, крестьянам) защиты, которая гарантировалась клятвой воина и постановлением синода в 989 году в городе Шарру. Позднее защита была распространена на рабочий, вьючный, тягловый скот, железные орудия труда и прежде всего на плуги.
Внутренняя напряженность разрешалась совершенствованием договорных отношений (начало формирования гражданских обществ), модернизацией орудий труда, увеличением разнообразия производственной деятельности, поглощающей излишнее население, выросшее за этот период более чем в два раза. Остаточная избыточная энергия канализировалась в Крестовые походы. И лишь на размытой границе со славянским миром немцами проводилась внешняя экспансия, которая практически не влияла на характер и динамику процессов христианской Европы.
На границах России существовали как разреженные пространства, так и пространства, нуждающиеся в ее присутствии. Историческое существование Киевской Руси, правопреемницей которой выступала Московия, создавало прецедент движения на Запад, тем более, что граница европейского влияния проходила по рубежу католицизма-православия. На Север позволяло продвигаться этническая и историческая близость с Новгородской республикой. Восток по представлениям того времени был ничейным, и для его присоединения достаточно было несколько сотен казаков. Среднеазиатские территории оказались вне европейской сферы влияния, и экспансия России шла до полосы столкновения с интересами Англии. И, наконец, Кавказ, присоединение которого потребовало длительного времени и напряжённых усилий, рождало массу проблем, шлейф от которых тянется до сих пор. К концу XIX в. произошло окончательное формирование предельных границ вмещающего ландшафта России, ограниченного естественными природными рубежами: Тихим и Северным Ледовитым океанами на востоке и севере и мировыми цивилизациями на западе и юге, но уже в XVIII в. в России явно обозначилась ограниченность экстенсивного модуса развития и исчерпаемость её культурного потенциала осваивать новые территории. Природные богатства Польши, Финляндии, Средней Азии, Северного Кавказа и Закавказья уже не компенсировали затрат на их вовлечение в экономическую жизнь России.
Обширные территории, подсечно-огневая технология земледелия, требующая постоянного перехода от использования одного участка леса к другому, климатические условия зон рискованного земледелия, малая плотность заселения, отдаленность населенных пунктов друг от друга и, как следствие, низкая частота общения, формировали специфический менталитет населения с особым восприятием окружающего мира. Основным алгоритмом существования на Руси было не прогресс и развитие как в Европе, не гармония и стабильность как в Китае, не неизменность и преемственность как на Востоке, а выживание и упование на чудо. Неслучайно основной акцент в православии сделан на учении о втором пришествии Христа и воскрешении мёртвых.
Обширные территории, отсутствие частного владения на многие земельные угодья и лесные массивы до сих пор не актуализируют проблем организации и минимизации пространства. Изначально в России складывалась иная система ценностей. При кочевом земледелии, коим является подсечно-огневая технология, земля должна была принадлежать всем, в том числе и будущим поколениям, и не подлежать продаже. С древнейших времён шло обожествление земли, как матери, кормилицы, а у матери нет пасынков, все дети её равны между собой, и распределение земли должно быть равным (по-русски - справедливым). В противном случае: "Пусть не будет у меня коровы, лишь бы у соседа не было двух" (русская пословица). Смею высказать суждение, что не ограниченность лесных ресурсов, не интенсивный экспорт леса в мусульманский мир, а частное владение сеньоратом в Каролингскую эпоху основными лесными массивами заставило население средневековой Европы заняться камнетесным трудом, обжигом кирпича и черепицы. Камень требовал иных сводов, черепица - остроконечной геометрии кровли и соответствующего декора. Так, сменяя романский стиль, зарождалась готика с ее вертикалями и устремленностью к предельной оптимизации пространства. Российский менталитет требовал иной формы. Показателен в этом отношении облик дома в стиле "Триумф" на Смоленской площади (метро "Смоленская " Филёвской линии), построенного в 1952 г. по проекту И. Жолтовского. Тяжелой восьмиэтажной жилой коробке при помощи угловой, увенчанной шпилем башни, выступающего громоздкого углового балкона шестого этажа по южному торцу дома, сгущением декоративных пятен и карниза, постепенно сходящих на нет по фасаду, придается иллюзия протяженности. Российское горизонтальное восприятие пространства, стимулирующее уход за горизонт, за предел, на беспредел, в "безудерж", накладывало свой отпечаток и на восприятие ценности момента. Подлинной ценностью выступал не сегодняшний день, а завтра. Европейская ориентация на ценности настоящего отражена в языке: английское "present" - это и настоящее, и подарок, и представление кого-либо, чего-либо. Истоки "психологии отложенного счастья" (счастья за горизонтом, за "бугром"), а вместе с этим и легендарной терпеливости народа, уходят глубоко в историю. В России ни когда не шли куда-то, но всегда уходили от чего-то. Ошибаются, на наш взгляд, отечественные геополитики, утверждающие, что именно пространство и континентальность России должны определять ее национальную политику. Наши исследования говорят о другом: не само пространство, а комплекс проблем, связанный с его переживанием и фиксированный в исторически сложившемся менталитете определяет специфику национального реагирования на управленческие решения. Даже если само пространство сожмется до критического, менталитет будет воспроизводить привычные стереотипы, устойчивые поведенческие реакции.
Расколотость была характерной чертой не только интеллигенции, она печатью лежала и на знаменитой "российской соборности". В условиях российской действительности до сих пор жизнь вне соборности практически невозможна, но и жить в соборности порой невыносимо. "Ты меня уважаешь?" (от ст. слав. увага - обрати внимание) - далеко не праздный вопрос для большинства россиян, - это проявление каждодневного сомнения в искренности соборности и одновременно ностальгия по ней. Здесь основная причина подчиненности частного общему, личного общественному и, как следствие, заниженность ценности индивидуальной жизни. Ментальность, конституируя сознание, закрепляется в языке. Состояние внутреннего дискомфорта только в русском языке фиксируется двумя понятиями: "cтыд" - дискомфорт, вызванный внутренним осуждением неправедного поступка и "срам" - внутренний дискомфорт, вызванный угрозой внешнего осуждения, в отличии от "позора" - состоявшегося внешнего осуждения. Если первое состояние преодолимо, то невыносимость второго может быть и часто становится в России причиной суицида. "Мертвые сраму не имут". Те же, кому удаётся переступить порог срама и "не сгореть со стыда": уже не испытывают ограничений стыда, поэтому так много жестокости в российской истории. Соответственно русская "совесть" - состояние не допускающее переживание срама.
Отлична была и энергетика человека: длительный период ее аккумуляции сменялся короткими, резкими выбросами, требовавшей непременно быстрой релаксации. Штурмовать небо, недра, "Волочаевские сопки", оппонентов, производственный план, сессию и т.д. - любимое занятие от политиков до студентов. Подобная энергетика, вероятно, формировалась как сезонным и интенсивным характером трудовой деятельности в зоне рискованного земледелия (даже этимологически "труд" происходит от трудно, "работать" от рабства, "cтрада" - страдать), практически беспечным отношением к обустройству своего пространства и почти патологической нелюбовью к точному счету, скрупулезности (синоним крайнего занудства), так и несовершенством информационных каналов и растянутостью коммуникативных связей, требовавших большого расхода энергии. Не здесь ли одна из первопричин того, что "веселие есть питие на Руси". Ведь для того чтобы прокормить себя и свою семью, русский крестьянин должен был работать на пределе своих сил, в 21-25 рабочих дней реально вложить в землю такой объём труда, который в более благоприятных условиях требовал около 40 рабочих дней. В условиях информационной недостаточности российский мир всегда был чуток к слову как к основному носителю информации. Среди всего библейского богатства российский менталитет особо выделял и свято верил, что: "слово - это БОГ", и бог вдвойне, если оно написано пером. Поэтому - поэт в России всегда был больше, чем поэт. То же самое можно сказать и о других мастерах словесного жанра. Типичным проявлением данной особенности можно считать массовое движение поэтов, писателей, актеров, журналистов, пародистов, сатириков и пр. в народные депутаты первых посткоммунистических Советов, их постоянное и часто никчемное мелькание в телеэфире. Они и сегодня составляют бомонд (высший свет) нации.
Управлять населением с таким типом менталитета, легко входящим в искусственно заданные ситуации, с эмоциональным, некритическим восприятием действительности, с оппозиционным настроением к властям, с соборностью, без которой нельзя, но в которой тягостно - без силового принуждения было сложно, а отпустить на саморегуляцию (на волю) - страшно.
Расширенная территория, решая один круг проблем, создавала новые конфликтные узлы, новые поля напряжения - круг замыкался. Управление требовало сильной власти, удержание власти - социальной поддержки. Обеспечение поддержки (напр. формирование класса дворян или, как в настоящее время, - собственников) требовало нового расширения социального пространства и нового передела, что изменяло положение других социальных групп (ужесточение крепостного права или современная люмпенизация основной массы населения) и создавало ситуации бунтов, расколов. Бунты требовали армии, армия - денег и действия. В истории России все внутренние проблемы успешно разрешались войнами, и все победоносные кампании завершались ужесточением режима власти, расширением территории. И наоборот, проигранные кампании - ослаблением гнета власти, попытками внутренней модернизации.

Тема 12. Параметры самоорганизующегося социума - основания определения стратегии социального развития

Нелинейная динамика современных процессов с трудом, но взрывает традиционный менталитет, ломает устоявшиеся взгляды и представления. В России по многим причинам этот процесс происходит значительно медленней и сложнее. Ведь самое сложное для нас - это "меняться". Даже биологически, морфологически изменять свои привычки, представления, стили жизни, характер тяжело и болезненно. Не случайно такие периоды мы называем трудными, переходными, климаксными. Реальную оценку таких состояний сознание автоматически блокирует, но именно череда подобных изменений и составляет суть жизненного развития. Наш термин "порядок" так же метафоричен и не описывает полностью ситуацию динамической устойчивости как её понимают европейцы, в русских терминах семантически заложен и ментально закреплён - "ряд", а, следовательно - линейность и борьба с отклонением от неё. Российское "наводить порядок" звучит страшно, как неприкрытая угроза. Наше смысловое понимание "хаоса" также отличается от восточного и европейского. Для нас "хаос"- это не только беспорядок (без порядков, без рядов), но и предел безобразия (без образов), т.е. за ним пустота, ничего. Для других же - состояние множественности, "вбрасывание" разнообразия, когда не действуют законы элиминации. Хаос и Порядок - две стороны одной и той же медали Самоорганизации. Хаос также сценичен, структурен и многолик, как и порядок, в нём истоки будущей гетерогенности системы, а, следовательно, - резервы будущего развития. Хаос микроуровня - начальное условие возникновения Порядка макроуровня, и наоборот - хаотизация макроуровня есть стимулирование микроуровня к спонтанной самоорганизации, к генерации новых форм утверждения устойчивости. Примером конструктивности хаоса может служить этап "мозговой атаки", когда происходит тотальная генерация идей при одновременном запрете их критики.
В нашей ментальности исторически сложилось и своеобразное отношение к случайности. Под случайностью мы понимаем то, что происходит не по правилам, на что нельзя указать причину. Для нас случайность - это деструкция, помеха, шум, который необходимо не допускать, но если случайность возникает, то кроме силового способа борьбы с ней других вариантов мы не имеем. Для европейцев же случайность - это то, что произошло так, но могло произойти и по-другому, но в любом случае произойти может всегда. Для них случайность - это шанс, удача, подарок, который можно получить только в настоящем. В Европе исторически формировалась психологическая установка на превентивную встречу со случайностью. Знаменитое американское "keep smiling" (улыбайся) или резко негативное отношение к подсказкам, шпаргалкам есть не что иное, как стремление застраховать себя от отрицательного выбора в последующих жизненных ситуациях. К этому же ряду, как подготовка сознания к неожиданной встрече с нежелательной случайностью в будущем, относится и популярность разного рода "страшилок", "ужастиков", "триллеров". Культура, рвущаяся к случайности, способная существовать в режиме неравновесности, т. е. высокой изменчивости, автоматически выходит на "happy and" своих произведений. Обилие же нашей "чернухи" свидетельствует о том, что мы ещё не готовы жить в условиях существования современной европейской цивилизации.
Однако есть и позитивные сдвиги в российской ментальности. Например, изменяется наше восприятие времени. Оно всё больше приближается к европейскому пониманию времени как стрелы, летящей только в одну сторону. Об этом свидетельствует исчезновение из лексикона понятий аморфного времени: надысь, ужо, давече, намедни, ныне и т.д. Русское "время", происходящее от "веретено" - вращаться, возвращаться, на протяжении столетий формировало представления о возможной обратимости всего сущего, а значит и о его бесконечности и малой ценности. Соответственно и в нашей отечественной парадигме действие времени рассматривается как заполнение некоего музея, в который можно войти за поиском нужного ответа или как своего рода аккумулятор. Русское время не только циклично, но и крайне дискретно. В "музей нашего времени" мы заходим, как правило, летом. Зимой наше время спит, зимой не должно быть событий. Наша история записана "летописями", прожитое прошлое, возраст мы исчисляем не пережитыми событиями, не годами, а прожитыми летами. Если же время, как мы его представляем, иногда и привносит разрушения, то только на отдельные части, которые, продолжая существовать, постоянно будируют надежду на возвращение к былой целостности. Когда же мы имеем дело с необратимостью, поток времени находится в постоянном конструировании нового, а это означает, что будущее не дано нам раз и навсегда. Оно - вероятностно. Мы как бы блуждаем "рыскающим" образом в поле своих собственных возможностей. Впереди у нас только пространство возможных состояний, но в какие из них мы попадём, и какие реализуются, мы принципиально знать не можем. Более того, за спиной у человечества также не прямая линия детерминированной событийности, уходящая за горизонт прошлого, а пространство случайным образом реализованных альтернатив. Как они создавались, какие были ещё варианты, почему был реализован именно этот сценарий, мы не узнаем, а "победители" дадут только свои версии. Не случайно во времёна Древней Греции богиня прославления Клио стала по совместительству и музой истории. Свиток и грифель в её руках - свидетельство, что она бдит и внемлет победителям и не позволит исчезнуть в небытии их подвигам. Последующие "оракулы", опираясь на эти свидетельства, в своих социально-экономических стратегиях будут делать новые предсказания, обрекая население на очередные неудачи. По сути дела, историю движут не победы, а поражения и неудачи, ибо только они заставляют внимательно всматриваться в действительность и коррелировать своё поведение.
Замечательное стихотворение по этому поводу написал немецкий поэт Эрих Кестнер.

"Хвала неудачам"
Когда бы мы вдруг победили
Под звон литавр и пушек гром,
Германию бы превратили
В огромный сумашедший дом...

Когда бы мы вдруг победили,
Мы стали выше прочих рас:
От мира бы отгородили
Колючей проволкою нас.

Когда бы мы вдруг победили,
Все страны разгромив подряд,
В стране настало б изобилье...
Кретинов, холуёв, солдат.
......................................
Тогда б всех мыслящих судили,
И тюрьмы были бы полны...
Когда б мы только победили...
Но, к счастью, мы побеждены.

А победам просто поют гимны и пока победители празднуют свои успехи, жизнь перестраивает комбинации и победители, выходя из-за столов, попадают в другой мир и победы становятся "пирровыми". Это означает, что если в принципе и возможно предсказание поведения процесса во времени, в действительности это оказывается практически невозможным, поскольку ничтожная погрешность в определении начальных условий приводит к ошибочному предсказанию некоторого отдалённого будущего. Чем больше размерность страны и серьёзней реализуемый проект, тем существенней погрешность на выходе.
А.С. Пушкин, критикуя "Историю русского народа" Н.А. Полевого, писал: "Ум человеческий, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть СЛУЧАЯ - мощного, мгновенного орудия проведения" [42, с. 100]. К. Поппер назвал несостоятельность социальных прогнозов "Эдиповым эффектом" и приводит пример: "Положим, предсказано, что цены на акции сначала будут три дня расти, а затем упадут. Ясно, что их следует продавать на третий день; но это вызовет падение цен и фальсифицирует предсказание. Короче говоря, точный и детальный календарь социальных событий есть идея самопротиворечивая; поэтому точные и детальные социальные предсказания невозможны" [43, с. 21]. Пример из нашей жизни: предсказание инфляции в форме инфляционных ожиданий, что делается у нас регулярно, существенно влияет на масштабы и темпы реальных инфляционных процессов. Ожидание инфляции ориентирует поведение людей на срочные закупки товаров и тем самым провоцирует раскручивание спирали инфляции сверх ожидаемого прогноза. В итоге - не запланированная нагрузка на бюджет по поводу стабилизации инфляции, сокращение его гарантированных статей, рост социальной неудовлетворённости и т.д. Российские политические технологи интуитивно вышли на парадоксальность предсказаний и активно используют их в политической борьбе. Завышение рейтингов лидеров оппозиции в СМИ есть акты по реальному сокращению их электората. В более широком контексте - это проблема влияния качества информации на ситуацию, к которой она относится.
Достоверно только настоящее, проблемами которого и следует жить. "Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своём: довольно для каждого дня своей заботы"[44]. Журналистское выражение "на злобу дня" произошло не из-за того, что день зол, а потому, что каждому дню хватает своих забот.
В своё время М. Хайдеггер, который раньше многих увидел ограниченность и исчерпаемость развития современной науки, сумевший отделить настоящее как единственно реальное и ценное бытие человека от наслоений прошлого и современного нашего культурного сознания, сопутствующее настоящему, предсказал и дальнейший ход научного познания. "Понять направление, в каком вещь уже движется сама по себе, значит увидеть её смысл. Во вникании в такой смысл суть осмысления, которое больше, чем осознание чего-либо. Оно - отданность достойному вопрошения. Сегодняшнему человечеству требуется осмысление как отзывчивость, которая в урочный час утратит характер вопроса и станет простым сказом"[45, с. 253].
Следует прекратить призывать "политических бульдозеров" рыть политические и экономические траншеи и загонять в их русло социальную жизнь. Следуют начать чутко прислушиваться к симптомам самоорганизующихся социумов и не препятствовать, а всемерно поддерживать течение социальной жизни в соответствии с ею же избранным вектором развития и в удобном для неё канале. Причём, во главе потока социальной жизни должны быть не экономика и не политика, а культура, традиции, исторически выверенные приёмы организации развития и удержания устойчивости, адекватные национальным ценностям и менталитету наших этносов. Движение социальной жизни - это движение от одного культурного образца к другому, от одного патерна к другому.
Есть некоторые неведомые нам тайны исторического процесса. Среди которых: зависимость качества изменения системы от условий прошлого. На базе анализа начальных условий возникла целая научная отрасль - биосоциогенетика. Данная зависимость называется гистерезис или запаздывание в изменении состояния системы, определяемое не только условиями данного момента, но и обстоятельствами неведомого нам прошлого.
Явление гистерезиса хорошо демонстрируется бимодальным рисунком, на котором изображена женщина. Одни видят в этой женщине глубокую старуху, другие - молодую девушку.

Особенность данного рисунка не в забавности того, что одни видят одно, другие - другое и примирение между ними практически невозможно, а в том, что их выбор был уже заранее определён какими-то неизвестными начальными условиями.
С этих позиций необходимо реально оценить возможности современного российского государства решать вопросы развития.
Исторически Россия обладает весомым природно-пространственным, энерго-сырьевым, людским и культурологическим потенциалом, позволяющих претендовать на создание достойных условий жизни собственному населению, формирование значимых в масштабе Планеты цивилизационных ценностей и на свою роль в мировой геополитике. При этом изъянами российской истории в реализации её потенциала всегда были два фактора: низкий уровень самоорганизованности российских этносов, связанный с условиями жизни на грани выживания, требующей колоссальных энергетических затрат и длительных релаксационных пауз, а так же слабость её государственной организации, обусловленной необходимостью компенсировать низкую биопродуктивность среды, издержки ее климата и не достаточную самоорганизованность народа. В политическом плане это извечная российская проблема соотношения государства и общества.
Большинство бунтов, революций, непредвиденных катаклизмов, случайных сбоев, напряжений и т.д. происходит первоначально из-за ничтожного отклонения, малейшего шума, вызывающего некоторые угрожающие начальные условия, о которых никто не знал и не мог подумать, ибо все близкие состояния не таили в себе угрозы. Вообще проблема роли и значения начала, волновавшая ещё древних греков (так называемый "парадокс начала"), приобретает особую остроту в наше время. Начальные условия содержат в себе 100% неопределённость и 100% ответственность за принятый выбор и в снятом виде присутствуют в системе, пока она жива. Более того, американский специалист по политической методологии Дж. И. Джексон даже вывел формулу: "Завершение процесса определяется тем, как он был начат" [46, с. 704]. Подобную структурирующую роль начало приобретает тогда, когда система, приближаясь к своим пороговым значениям, актуализирует свою потенцию в которой она прежде всего "припоминает" характеристики своего начала. Роль начала зафиксирована в языке: " Лиха беда начало", " Хорошее начало - пол дела откачало", "Начало - начальник" и т.д. Интересно, что в структурах, где ответственность возглавляющего максимизированна - должность называется "начальник" (силовые, спасательные, пожарные, медицинские структуры), а там где иерархически размыта - "руководитель" (рукой водить, а в случае усиления динамики, что-то вроде рукосуйства). Там же где ответственность возглавляющего минимальная должность называется "заведующий", что-то вроде сторожа при вещах и людях.. С начальными условиями связаны такие понятия, как "правда", "право", "правовед", "правый", "правильный", "справедливость", "праведник", "правописание", "православие" и т.д. При неконтролируемом длительном движении человек незаметно отклоняется в противоположную от сильной ноги сторону, для большинства - в левую, значит, заблуждается, блудит, блудует, делает нехорошо. Для европейских стран с их ограниченным пространством, ландшафтным разнообразием и высокой плотностью населения подобная погрешность была не существенна и не отразилась в языке. Российская же пространственная безмерность и отсутствие значимых ландшафтных реперов делало жизненно важным контроль за правильностью следования к цели. Корректировка же нехорошего, плохого называется "исправление", "выправление" т.е. волевое возвращение в правую (нужную, правильную) сторону. Кстати, основным способом правового обеспечения деловых отношений в России вплоть до середины XVII в. оставался "правёж" очень похожий по звуковому ряду на "грабёж". Неисправного должника выводили на площадь перед приказом и били прутьями. Подобное "выколачивание" долга могло длиться месяц, после чего (при неуплате долга) должник поступал в распоряжение истца (в зажив) [47, с. 16]. К слову "исправление" восходят слова "управление", "правление", "правительство", которые в своих глубинных смыслах содержат не задачи оптимизации и регулирования свободного развития, а задачи недопущения, предотвращения, запрета любого сдвига в левую сторону от заранее намеченного, правильного курса. Считается, что слово "правый" в русском языке возникло в результате скрещения (контаминации) праславянских слов "прямой" и "ровный". Этимология же слова "левый" не ясна и форма слова с древнейших времён не претерпела изменений, в то время как старинные наречия "одесную" и "ошуюю" давно исчезли из речевого оборота. Монголы, например, всегда перемещались в своём пространстве либо на верблюдах, либо на лошадях, поэтому в их речевом общении отсутствуют понятия "право - лево". Н.М. Пржевальский отмечал: "Из обычаев монголов путешественнику резко бросается в глаза их обыкновение всегда ориентироваться по странам света, никогда не употребляя слов "право или лево", словно эти понятия не существуют для номадов. Даже в юрте монгол никогда не скажет: с правой или с левой руки, а всегда на восток или на запад от него лежит какая-либо вещь. При этом следует заметить, что лицевой стороной у номадов считается юг, но не север, как у европейцев, так что восток приходится левой, а не правой стороной горизонта" [48, с. 74]. У китайцев же, несмотря на их представления о серединности, лицевой стороной считается запад, там горы, покрытые белыми снегами, туда улетают души усопших, отсюда и белый цвет их траура. У многих других народов лицевой стороной будет восток. Однако, нелишне напомнить, что строевое движение в армиях всех стран начинается с левой ноги, что даёт ей (ноге) как бы фору перед более сильной "напарницей", что спортивный бег и велогонки на всех аренах и треках мира направлены против часовой стрелки, что снимает инстинктивные ограничение с правой ноги. До сих пор движение в левую сторону у большинства россиян затабуировано на подсознательном уровне. Принадлежность к правой или левой стороне с древнейших времён соотносится с большим количеством народных примет. Правый глаз свербит - на милого глядеть, левый - к плачу; правая ладонь чешется - деньги получать, левая - отдавать; в правом ухе "звенит" - добром вспоминают, в левом - худом; правая бровь чешется - к свиданию с другом, левая - с лицемером и т.п. За левым плечом, по суеверным представлениям россиян, прячется нечистая сила. Через левое плечо нужно три раза плюнуть, что бы избавиться от неё. В истории России известен только один случай дискредетации слова "правый", когда накануне событий 1917 года монархически настроенная часть российского общества, для которого всякая реформа в либерально-коституционном духе была покушением на права "исторической власти" потерпела сокрушительное поражение от большинства населения, требовавшего изменений в общественном устройстве России. Политические силы, ратовавшие за радикальную смену общественного строя, стали изначально именоваться - "левыми", т.е. нехорошими. Позднее при ухудшении политической и экономической ситуаций произошла инверсия смысла. С тех пор и до сегодняшнего дня, несмотря на то, что радикализм переместился с левой стороны на правую, в российской политике "левое дело" по-прежнему пока считается "правым делом".
Другая тайна исторического процесса связана с памятью этноса. "Память этноса" - это удержание исторического опыта и использование его положительных моментов в бифуркационных ситуациях. Между памятью этноса и памятью человека много общего, но если память человека "полуоткрытая книга", то память этноса всё ещё "книга за семью печатями". По-видимому, в нашей памяти храниться вся (или почти вся) информация о событиях когда-либо происшедших в жизни этноса, только до поры до времени эта информация пребывает там в неактивном, невостребованном виде. По самым приблизительным подсчётам, за сознательную жизнь человека его память накапливает количество информации, сравнимое со вместимостью сверхмощного компьютера - 10 тысяч мегабайт, но только одна десятая её часть активно используется. По воспоминаниям людей, перенесших клиническую смерть и затем реанимацию, все события жизни прокручивались перед их внутренним взором, как киноплёнка на большой скорости. Вероятно, память этноса хранит значительно больший объем информации и закрепляется - в ментальных глубинах, обычаях, традициях, обрядах, в фольклоре, в бытовом каноне, в "аварийном гене" человека (по Н.В. Тимофееву-Ресовскому) и передается по эстафете поведения. В фонде памяти этноса хранится огромное количество прошлых ситуаций, которые, если и не были похожи на современные по содержанию, то по форме, степени резкости аналогов их должно быть много, и в этом смысле память этноса содержит в себе модель будущего и механизмы исправления неестественных состояний.
В настоящее время российская государственность и весь её механизм управления подвергается мощным децентристским трансформациям под воздействием реалий Глобализации. Административный ресурс России сегодня не в состоянии противостоять ни разрушающим её традиционность мировым тенденциям, ни внутренней хаотизации общественной жизни. Более того, современную феноменологию России во все большей мере начинает формировать процесс неуклонного растворения российской самости в Глобализации, а в её организационно-управленческом аппарате устойчиво присутствует в виде идей, концепций, ориентаций (и не только в этом виде) "иностранный фактор", исполняющий роль ограничителя, сдерживающего реализацию российского исторического потенциала. Современная российская государственность - это новая историческая форме геополитического образования, начинающая отчет своего времени с 1991 года, но сохраняющая инерцию, традиции, психологию и воззрения предшествующей государственности. Ситуация напоминает известный сюжет крыловской басни: государство, которое уже не в состоянии изображать из себя орла, подобно лебедю начинает рваться в облака либерализации, бывалый же Рак-народ от шоковых мероприятий сокращается и пятится назад, а Щука - новый капитал все тянет в воду. Уже в середине 90-х годов проявилась специфика новой исторической формы России - не государство в классическом понимании, а обозначенное таможенными постами пространство Земли, в недрах которого сосредоточены огромные запасы энергоносителей, минерального сырья составляющих основу трех мировых перспектив: Мирового плацдарма для выяснения отношений лидерства Запад-Восток, развития Глобального капитала и надежд человечества, прежде всего "золотого" миллиарда, на сырьевое выживание в XXI веке, но на территории, которого по историческому недоразумению с позиций Глобализации, все еще проживает около 145 мл. человек более половины которых явно лишние при реализации мировых перспектив.
По мнению авторитетного специалиста в области сырьевых ресурсов, д.т.н., министра геологии СССР в 1975-89 гг. Е.А. Козловского энерго-сырьевой потенциал России после распада СССР значительно ниже, чем его представляют у нас и на Западе. Сегодня Россия не располагает достаточными запасами марганцевых, урановых, хромовых руд, плавикова шпата, барита, бентонита, каолина, графита. Возник серьезный дефицит производства цинка, молибдена, свинца, титана, олова. Утрачены собственные мощности по производству ртути и сурьмы. Расходы на импорт сырья для алюминиевой промышленности составляют около 1 млрд. долл. ежегодно и обнаруживают тенденцию к росту [49].
Российское государство, взявшее на себя миссию формирования рыночной среды и рыночных регуляторов, оказалось, по многим причинам, не в состоянии в этой среде существовать как государство, ибо в этой среде оно теряет свою генетическую суть. А серия последних акций власти оставляет мало надежды на то, что она способна перевести жизнь страны в созидательное русло и вернуть народу утраченные смыслы.
Дело, безусловно, не только в инерции мышления и традициях российского чиновничества, но и в неких объективных реалиях. Генезис нашей государственности, как, впрочем, и любой другой, связан с особенностями вмещающего ландшафта. Низкий уровень биопродуктивности российской среды и крайне замедленный круговорот веществ в природе не оптимален для развития раннего сельского хозяйства этой территории и требовал в целях выживания становящегося этноса организации иерархической патрилинейности во всех общественных структурах. В российской системе ценностей стержневой, организующей социальное пространство ценностью, всегда была ценность служения. Новое же государство заключило своего рода неписаный контракт с населением: "Мы вам даем свободу жить как хотите, но взамен требуем не службы, а поддержки нашей легитимности". С "уходом" государства исчез объект, смысл служения и лишившись своего стержня система российских ценностей стала рассыпаться. Сегодня Россия имеет, вероятно, самый низкий уровень организации социальной структуры в мире. Для большинства населения страны нормой стала атмосфера выживания, неустроенности и девиантность поведения. Среди прочих форм выживания наиболее доступными всегда были криминальные формы. Среди многих удручающих итогов последнего десятилетия наиболее угрожающим уже для самого государства является увеличение разрыва в величине национального дохода на душу населения между отдельными регионами. Так, в 1998 году разрыв между наиболее высокими по уровню душевого потребления регионами и наиболее бедными составил 20 раз. Государство, конечно, пытается при помощи "административных скреп" сдержать "разлет" регионов, но, для сравнения отметим, что в Европейском Союзе, где подобных "скреп" нет, дифференциация подушевого дохода потребления между странами в 1,5 - 2 раза ниже, чем между регионами России. По-видимому, Европейский Союз имеет в 20 раз больше оснований считаться единым государством, чем РФ. Из этого положения вытекает много нежелательных следствий, в том числе и демографических.
Скорее всего, РФ в потоке широких и динамических геополитических процессах - есть переходное образование к чему-то конкретному. По сути, современное состояние российской государственности - это конфликт между требованиями мировой Глобализации и национально-историческими модусами развития, конфликт между атлантическими базовыми ценностями индивидуализма, свободы и безопасности и российскими - справедливости, равенства, служения, коллективной безопасности. Российские базовые ценности - единственно возможные нормы поведения в нашем рискованном не только для земледелия, но и для жизни пространстве.
Проблема исторического гистерезиса становится сверх актуальной в условиях переходных периодов, когда традиционная структура уже сломана, а новой ещё нет, старые роли утрачены, а новые не приобретены. Этнос на этом этапе похож на разорённый муравейник и может погибнуть в тотальной борьбе каждого против всех за захват минимальных условий выживания, но возникает спасительное чудо, названное В. Тэрнером - состояние спонтанной "коммунитас". Люди сбрасывают злобу, агрессию и в порыве единой коллективной личности выбирают харизматического лидера и приветствуют провозглашённые им цели. Так было в примитивных обществах, так практически происходит и в современных социальных системах. Достаточно вспомнить эмоциональное состояние россиян накануне и в ходе событий августа 1991 года, выдвижение ими Б.Н. Ельцина в качестве лидера и массовое ликование по поводу провозглашённых программ. Состояние коммунитас даёт первичный заряд пассионарности. Именно с состояния коммунитас, вдохновлённого императивом "Надо исправить мир, ибо он плох", начинается первая фаза возможного подъёма в этногенезе социума. Характеризуя эмоциональную составляющую этого состояния, Тэрнер пишет: "Спонтанная коммунитас чрезвычайно богата аффектами, в основном приятного свойства. Жизнь в пределах "структуры" заполнена объективными трудностями: надо принимать решения, индивидуальные интересы приносятся в жертву желаниям и нуждам группы, а физические и социальные препятствия преодолеваются за чей-то личный счёт. В спонтанной коммунитас есть в этом смысле что-то "магическое". Субъективно в ней есть ощущение нескончаемой силы и власти. Однако если эта сила не преобразована, её невозможно тотчас использовать применительно к организационным факторам общественного бытия" [50, с. 208-209].
Вероятно, состояние коммунитас закодировано хранится в генотипе человечества и срабатывает всякий раз, когда разрушается социальная структура, т.е. в периоды надломов, срывов, катаклизмов обнажаются особые элементарные социальные взаимосвязи, установившиеся ещё в глубокой древности и препятствующие самоистреблению первобытных людей. Как и в древности, в современных обществах возникновение спонтанной коммунитас не только объединяет людей, удерживая общество от распада и исчезновения, но и мобилизует их энергию для формирования новых структур. Такие состояния нельзя придумать, спланировать, организовать. Они есть первичные формы спонтанной самоорганизации социумов.
За тысячелетнюю историю российский этнос накопил множество способов самоорганизации, но традиционная для России волюнтаристская деятельность "власть придержащих" блокирует значительную их часть, загоняя течение социальной жизни в несвойственное этносу русло. История страны демонстрирует, как в редкие моменты вялого управления страной, в моменты её крайней неустойчивости происходило высвобождение исторических механизмов социальной самоорганизации. Управленческая пассивность первого Романова способствовала завершению Смутного времени, утверждению стабильности и восстановлению национальности. Отсутствие активной личной политики Александра III (единственный не воевавший Романов) создало условия для промышленно-экономического бума. Именно его тринадцатилетнее царствование стало самым благополучным отрезком в русской истории. Он сумел не только обуздать революционный террор, но и без единого выстрела вернуть России утеренные в прошлые годы позиции на мировой арене, превратил ее в ведущую сверхдержаву. Недавнее осторожное "невмешательство" в экономическую жизнь страны премьер-министра Е.М. Примакова, что ставилось ему в вину, позволило стране достаточно спокойно преодолеть жесточайший финансовый кризис 17 августа 1998 года. По итогам 1999 года рост промышленного производства превысил 8 %. Главная причина подъема была не в девальвации рубля, а в расширение масштабов реальной экономической свободы и в резком сокращении государственных расходов. По данным института А. Илларионова благодаря бездействию кабинета Примакова произошла ликвидация "валютного коридора" - квазиналога, которым Центробанк облагал доходы российских экспортеров. Государственные же расходы в это время сократились примерно на 40 %, доходы примерно на 25 %, что и привело к сокращению общего дефицита бюджета и образованию его первичного профицита [51, с. 24].
Похоже, что все свои внутренние проблемы российские власти пытались решить войнами, и все победоносные компании завершались ужесточением режима власти, консервацией форм правления. И наоборот, проигранные компании - ослаблением гнёта власти и попытками модернизации внутреннего уклада жизни на базе спонтанно возникающих организационных форм народной самодеятельности.
Память этноса "работает" как некий автоматический механизм, ограничивающий диапазон преобразований, фильтрующий огромные массивы информации и в критических точках самостоятельно и существенно сокращает число возможных вариантов развития. Если в системах любой другой природы в бифуркационных точках, как уже отмечалось, возможны до1015 эволюционных комбинаций, то в социумах выбор осуществляется, как правило, между несколькими версиями. Всё зависит от ёмкости памяти этноса, от наличия в его культуре не только памятников назидания властей, но и от числа памятников назидания властям. Таких, например, как сохраненная французами церковь в Париже, которая в "ночь длинных ножей" набатом звала парижан к убийству гугенотов, или стены вновь отремонтированного Рейхстага, на которых реставраторы увековечили надписи советских победителей фашизма. В Лондоне на одной площади стоят памятники и королю Карлу I, и казнившему его Кромвелю, в Париже увековечены казнённый революцией король Людовик XVI, и Дантон, и казнивший его Робеспьер. В России же казнили и казнят не только людей, но и памятники, символы, гербы, колокола. Редким исключением является чудом сохраненная новгородская икона XV века "Битва новгородцев с суздальцами", писанная по случаю вооруженного нападения войск московского князя Ивана III на Новгород (Новгородский историко-художественный музей). Огромной потерей для культуры России является снос дома Ипатьевых в Свердловске, который мог бы служить предостережением для властей, как далеко могут завести коллизии политической борьбы российских лидеров. Ради блага потомков и в назидание будущим властям следовало бы оставить неизменным тот траурный вид Белого дома России, который он приобрел после 4 октября 1993 года. Может быть, сохранённые следы расстрела в октябре 1993 года уберегли бы нас от войны в Чечне в 1994 - 1995 годах, а "нежданная победа" чеченских повстанцев не спровоцировала бы боевиков на терроризм, и тысячи людей продолжали бы жить. Не проведя импичмента в 1999 году, Россия значительно усложнила своё будущее.
Государственные символы во многих странах мира ценятся не за то, что выражают национальные ценности, а за их неизменность и древность. В периоды крутых структурных ломок этносы бессознательно вооружались идеологическими концепциями, ориентированными на позитивное прошлое. Так было всегда. По сути дела, и модернизация США времён Ф. Рузвельта, и "экономические чудеса" послевоенных Японии и ФРГ происходили в этой логике.
В результате анализа ряда сильных сторон западноевропейского и японского развития становится очевидно, что неизгладимый отпечаток на их формирование наложили особенности природных условий, специфика культуры, национального характера и менталитет. Есть много похожего между ситуацией, сложившейся в Японии в конце 40-х годов, и нашим современным состоянием. Небезынтересно знать, какие социальные стратегии применялись и на какой опыт они опирались? Вопреки логике промышленно-технического развития Европы Япония нашла свой путь в микроэлектронике, в миниатюризации предметов потребления, в формировании нового класса потребностей, она определила свою нишу в международном разделении труда, "отвоевала" своё место на мировом рынке. Отметим лишь несколько моментов. Высокий уровень массовой культуры Японии, достигнутый к концу эпохи Эдо (период феодального правления дома Токугава), кропотливое мастерство "бонсай" (выращивание карликовых деревьев) и "нэцке" (миниатюрные статуэтки), умение создавать изысканные миниатюры прослеживается в современных промышленных изделиях Японии. Другим источником технологического могущества Японии является единство стремлений как внутри компаний и фирм, так и между ними, исторически выросшее из сословной солидарности внутри древнеяпонских кланов. Именно эта национальная солидарность усиливает эффективность технологического развития и ускорение социально-экономического прогресса. Ещё один пример обусловленности настоящего прошлым - традиционная социальная роль самураев в Японии, а сословие самураев вырастало из крестьянских воинских отрядов, в новых условиях воспроизвела установку на приоритет, отдаваемый производству, труду. В Китае, напротив, двухтысячелетнее правление мандаринов (кит. вэньгуань - буквально "грамотные чиновники") развивало традиции национальной бюрократии и формировало презрительное отношение к физическому труду как доминанту жизненного успеха. В итоге две близкие культуры пошли по различным векторам развития [52, с. 73]. Различия в организации современных американских, британских и японских фирм в большой степени также обусловлены различиями социальных структур этих стран.
Подавляющее большинство элементов, механизмов экономического и технологического развития одних стран невозможно перенести в другие без переноса их культур, традиций, особенностей национального характера. На мировом рынке, в силу природных, климатических и ландшафтных условий, нет места ни для аграрной, ни для индустриальной России. Единственное, что ей могут предложить и предлагают: стать сырьевой основой для динамичного постиндустриального развития "золотого миллиарда". Самодостаточная Россия может быть только страной, производящей на базе фундаментальных научных открытий нестандартные высокие технологии. Технологическое развитие не только "прикроет" Россию от капризов "первой природы", но и станет ведущим фактором её экономического развития в XXI веке. По расчётам президента Лиги содействия оборонным предприятиям Анатолия Долголаптева продажа одного килограмма сырой нефти приносит 0,020-0,25 дол. прибыли, один килограмм бытовой техники даёт 50 дол. прибыли, средняя норма прибыли от реализации одного килограмма авиационной техники составляет 1000 дол., а один килограмм наукоёмкого продукта в информатике и электронике позволяет извлекать до 5000 дол. прибыли [53].
Сегодня ни одна страна не может лидировать по всем научным направлениям сразу. Каждая выбирает свой профиль. Профиль России - высокие технологии для обороны и социальной сферы. Защитить себя, друга, помочь "страдающему ближнему" - очень серьёзные мотивы и важнейшие цементирующие факторы для россиян. Например, создание в рамках национальной программы автономного робота-няньки для полного инвалида - это технологический прорыв во многих экономических сферах. Социально ориентированная экономика - это не экономика, со стола которой что-то сваливается в социальные "корзины", а экономика, ориентированная на создание социальных технологий в области совершенствования отношений, защиты людей, здравоохранения, образования, информатики, жилищного строительства и архитектуры и т.д., которые непременно найдут своё новое применение в гражданских отраслях производства. Для этого в стране есть реальные возможности. Ибо у нас не только отличная ментальность, иное восприятие времени и пространства, но и другая энергетика, мышление, модели поведения в экстремальных условиях. Наше мышление не реперное, не стандартизированное. Оно контекстуально, способно воспринимать глубинные сущности. Нас больше интересуют не законы логики, а феномены парадоксов, алогизмы, не следование стандартам, а производство новых образцов. Культ знания в России традиционно высок, творческая деятельность всегда предпочтительней денежной работы. Постоянные условия выживания сформировали особую проективность мышления. Россия была и будет страной новаторов и изобретателей. Наши школьники до сих пор побеждают на всемирных конкурсах по точным и гуманитарным наукам. На всемирном смотре научного и инженерного творчества юных в Детройте (ISEF-2000) на 9 российских участников - 11 престижных наград. Среди них первое место в секции "математика", главная награда в области химии, знамя США, которое реяло над Капитолием, премия Американского географического общества и т.д. Сотрудники Science Service отмечают фундаментальность, теоретический характер работ наших детей [53, с. 3]. Теперь наши школьники стали побеждать и в соревновании бизнес-идей. Организация Азиатско-Тихоокеанского Экономического Содружества в которую входит 21 страна ежегодно на своей сессии проводит конкурсы в области Интернет и современных информационных технологий, где традиционными фаворитами были японцы и американцы. Россия вступила в АТЭС в 1998 году, а в 1999 году лучшим из нескольких сотен проектов был признан бизнес-план 18-летнего Николая Никифорова из Казани, предложившего проект создания крупнейшего Интернет-портала масштаба всего региона, ресурс которого включал бы объединённую торговую Интернет-систему, он-лайновое информационное агенство и порталы каждой из стран АТЭС [54, с. 128]. Наши программисты экспортируют свою продукцию во многие развитые страны мира. Наши нейрочипы закупают японские фирмы, а новейшая военная техника опережает западные аналоги на 10 - 15 лет. Даже после беспримерного интеллектуального обворовывания нашей страны США признаются: у России сохранилось ещё три тысячи технологий. Причём это супертехнологии! Боевая мощь коробля-ракетоносца "Петр I" равна мощи всего 7-го флота США, а наши субмарины абсолютно бесшумны, покрыты чехлом типа американского "Стелс" и имеют скорость вдвое выше, чем у надводных противолодочных кораблей условного противника [55, с. 62]. Поэтому всё возрастающий интерес в России в настоящее время должен быть направлен на исследование принципов согласования национальных традиций с возможностью вступления в эру новейших технологий. Необходимо обратить внимание на выявление истоков тех навыков и способностей, которые позволили российским этносам существовать и быть великими на протяжении тысячелетия в практически экстремальных природно-климатических и политических условиях. Итоги российских реформ красноречиво говорят: в современном мире необходимо действовать, прежде всего, на основе собственного опыта, собственных идей и инициатив. Уже только одна ориентация на собственные цели и опыт станет "работать" организующим этнос и повышающим его энергетику параметром порядка. Тогда развяжутся многие узлы, включая и честную выплату налогов. Но нужно, наконец, научиться ценить собственные открытия, уважать собственных учёных и способствовать быстрому превращению их изобретений в интеллектуальную собственность, а уж собственность в открытой системе сама создаст капитал.
Эти два подхода к организации социальной жизни и в решении нарастающих социокультурных проблем можно уподобить двум видам спортивной борьбы: классической, построенной на использовании собственной силы, веса и искусства проведения силовых приёмов, и восточной - айки-до, в которой главное - использование веса, силы и инерции противника. В современном мире, когда мощь, глубина и инерция глобальных и региональных проблем социального развития неизмеримо возросли, использование второго подхода предпочтительней. Но для этого, как минимум, необходимо иметь представление о своеобразии современных как мировых, так и национальных социокультурных процессов, логики, динамики и ритмики их развития. Следует, наконец, разобраться в том, что собой представляет общество: открытая ли это саморегулирующаяся система и, если да, то какова мера этой открытости, или данное общество - замкнутый социум с непременным принудительным регулированием. Если верно последнее, то каковы предельные возможности субъектов управления регулировать общественные процессы? В конце концов, необходимо определиться в алгоритмах и формах национальной самоорганизации. А их, безусловно, много, они предельно очевидны и в силу этого привычны до незримости. Например, все знают и постоянно передают по эстафете поколений незамысловатую сказку о курочке Рябе, но мало кто вникает в её алогичный смысл, а между тем может быть именно этот смысл и есть наш постоянный "спасательный круг". А пока: "Наша современная власть, к сожалению, далеко не идеальна. Она не только не смогла найти (выдвинуть) идеи, созвучные нации, её стремлениям, но и довела её до состояния апатии, безволия и потери перспективы - одного из самых тяжких преступлений власти перед народом!"[56, с 18].

Тема 13. Синергетические принципы построения социокультурных моделей
Динамика социокультурных процессов связана и с особенностями распределения энергетических потоков в системе, определяющих цикличность ее развития и своеобразие отдельных этапов в процессе структурогенеза системы.

На рис.5 в системе координат, где абсцисса - ось времени, а ордината - ось устойчивости, дана некоторая аппроксимация этапов структурогенеза при переходе системы от одного устойчивого состояния к другому.
На начальных стадиях неравновесных состояний системы (этап АА1-ВВ1) практически весь энергетический потенциал расходуется на формирование адекватной новому состоянию структуры социума. Основной пафос данного этапа - творчество, генерация идей, программ, схем развития, поощрение множественности, легализация разнообразия. "Социализм - есть уничтожение классов", - утверждал В.И. Ленин в ходе борьбы за власть, и: "социализм - есть творчество масс", - говорил он же после победы в гражданской войне. Как только выяснилась несостоятельность политики социально- экономического ускорения, М.С. Горбачев призвал: "разрешено все, что не запрещено законом. Первое обращение первого президента России к лидерам российских этносов: "берите суверенитета столько, сколько освоите".
Стохастическое поведение системы постепенно замещается детерминистским развитием. Способом организации власти на этом этапе выступают различные формы демократического устройства с преобладанием ее представительной ветви. На этом этапе развития (этап ВВ1-С), при приближении к равновесному состоянию (точка С), когда структура уже задана, но еще не выстроена, определена модель развития, но недостаточен еще опыт управления, аморфна политическая элита, - энергетический поток раздваивается. На начальной стадии этого этапа основной поток социальной энергии все еще расходуется на структурогенез, но часть энергии уже тратится на блокирование деструктивного разнообразия, на выделение и закрепление положительного опыта, на удержание устойчивости. По мере переориентации энергетического потока с развития на стабилизацию происходит свертывание демократических процедур осуществления власти и постепенная ее концентрация в исполнительных органах. При приближении к точке гомеостаза, вместе с ростом числа элементов, комплексий и усложнением связей в системе, все большая часть энергии тратится на поддержание ускользающего равновесия, и в точке "С" практически весь энергетический потенциал расходуется на удержание устойчивости, на борьбу с возросшей энтропией и деструктивным разнообразием.
Окрестности точки "С" - зона угрожающих флуктуаций, потенциальная точка бифуркации. Система, если позволяют условия, замыкается, стремясь не допустить бифуркацию и переходит в режим гиперустойчивости (эгрессивное состояние), теряя при этом свои адаптационные свойства (этап СF1). Либо, после состоявшейся бифуркации, лавинообразный рост энтропии, дезорганизующий систему, завершается ее гибелью (этап СF2). Наиболее вероятный вариант поведения системы в постбифуркационной ситуации - это выход ее, в результате развития хаоса, на зарождение новой структуры (этапы СДД1-ЕЕ1). На этапе С-ДД1, в условиях новой неравновесности, энергетический поток переориентируется на разрушение старой структуры и легализацию разнообразия. Это этап хаоса, рекомбинации всех структурных элементов. Характерной особенностью данного этапа является то, что все элементы системы вплоть до достижения максимального сопротивления старой структуры (линия ДД1), имеют ярко выраженный агрессивный характер. В политической жизни этому этапу соответствует период так называемой демократизации (не путать с демократией). Дело в том, что выходящее из тоталитаризма маргинальное общество не способно не только к демократии, иллюзия достижения которой разрушает тоталитаризм, но на первых шагах, в силу отсутствия даже намека на когерентность между разрозненными гипнонами, не способно и к авторитаризму. На этом этапе система может не преодолеть сопротивление старой структуры (чем больше система, тем инерционней ее структура), и вновь устремиться в гиперустойчивость (этап ДД1-F3), но уже с новой политической элитой. Если же система преодолевает максимальное сопротивление старой структуры, то процесс диссипации продолжается, вызывая дальнейшее ухудшение состояния системы, усиление ее неустойчивости, продолжение падения жизненного уровня населения, но энергетический поток уже переориентируется на поддержку новых степеней свободы, на защиту новых энергетических центров, на утверждение когерентности между разрозненными процессами (этап ДД1-ЕЕ1). В политической жизни этому этапу соответствуют различные формы авторитарного режима, как наиболее оптимальная организация власти для перехода к диссипативной структуре. Дело в том, что к этому моменту не успевает сформироваться такой необходимый компонент устойчивости как "cредний класс" или, по крайней мере,достаточно обширная группа держателей ценных бумаг. Диссипативная структура (спонтанный порядок в условиях неравновесности) утверждается вместе с образованием аттрактора (точка G), при этом значительная часть энергии направляется уже на элиминацию излишнего разнообразия и поддержание новых основных параметров порядка (этап ЕЕ1-G). Образование аттрактора резко снижает уровень энтропии системы, увеличивает ее информативность, как совокупность сведений, уменьшающих неопределенность в выборе различных возможностей. Происходит упорядочение в течение процессов и их ускорение. Состояние системы постепенно начинает улучшаться. Авторитарный режим эволюционирует в сторону демократических форм правления.
Если же диссипативная структура не возникает до рубежа раздражительности населения (точка Е), то система теряет свои регулятивные свойства (провал системы), после чего она уже нуждается в международной опеке со всеми вытекающими отсюда последствиями (этап ЕF4). В ходе всего процесса диссипации (растраты энергии) от точки "С" до линии ЕЕ1, происходит сложение накапливаемой критической массы негативов, способных вызвать цепную реакцию катастроф, взрывов, аварий, сбоев и т.д., прежде всего в производственно-технической сфере (энергетическая, транспортная системы, энергоемкие производства, добывающие отрасли и т.д.) с накапливаемой критической массой человеческой усталости. Это тем более опасно, что к этому моменту успевает сформироваться поколение привыкшее существовать в экстремальных условиях.
Такова, в общих чертах, динамика социокультурных процессов. Необходимо отметить, что все рубежные точки на предлагаемом графике - есть ситуации пограничных состояний или точки потенциальных бифуркаций. Естественно, что для полноты анализа социокультурных процессов и явлений социальной жизни необходимо учитывать огромное количество факторов и обстоятельств как эндогенного, так и зкзогенного свойства. Объективное движение социальной системы к открытости должно быть подкреплено наличием соответствующих внешних и внутренних условий.
Прежде всего необходимо исследовать корреляции в структурогенезах различных социальных систем, ведь амплитуды развития других социальных систем могут и не совпадать с нашим состоянием, поэтому их воздействие и их опыт решения проблем может быть неэффективен в наших условиях. А иные социальные системы сами насущно нуждаются в дополнительном притоке энергии, вещества и информации для поддержания своих диссипативных структур. Кроме того, выход социальной системы на принципы самоорганизации предполагает определенный расклад политических сил, качество национальных элит, наличие и доступность природных ресурсов, уровень развития производительных сил, качество и полноту инфроструктур и т.д.
И последнее: если попытаться наложить на представленную схему этапов структурогенеза абстрактного социума специфику нашего национального менталитета и особенности эгрессивной гиперустойчивой системы из которой выходим, то нетрудно представить грядущую динамику и возможные коллизии, подстерегающие Россию на ее многотрудном пути к динамической устойчивости.
Список цитируемой литературы
1. Ласло Э.. Пути ведущие в грядущее тысячелетие. Проблемы и перспективы. ВИЕТ. 1997. N 4. С. 87.
2. Моисеев Н.Н. Размышления о современной политологии. - В сб. Научные труды МНЭПУ. Выпуск 6. Серия: "Политология". Политическая культура. М.: 1999. Издательство МНЭПУ, с. 10.
3. Бердяев Н.А. Судьба России. М.: Мысль, 1990, с. 217.
4. Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Антропный принцип в синергетике. /Вопросы философии. № 3, 1997, с. 73.
5. Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем (Синергетика и теория социальной самоорганизации). - СПб.: Издательство "Лань", 1999, с. 175-176.
6. Егоров В.С. Социальный реализм. М., 1999 г., с. 28.
7. Уотермен Р. Фактор обновления. Как сохраняют конкурентно-способность лучшие компании. М.: Прогресс, 1988, с.81.
8. Т. Питерс, Р. Уотермен В поисках эффективного управления. М.: Прогресс, 1986, с. 149.
9. См.: Князева Е.Н. Сложные системы и нелинейная динамика в природе и обществе. /Вопросы философии, № 4, 1998, с. 139.
10. "Поиск". № 10 (512). 12 марта 1999 г., с.12.
11. Уточненный прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на 2000 год и уточненные параметры прогноза на период до 2002 года. Министерство экономики Российской Федерации. Москва, февраль 2000 г., с. 35-36.
12. Доклад о развитии человеческого потенциала в Российской Федерации за 1998 год. - М.: Права человека, 1998. - 140 с.
13. Демографический потенциал России: Аналитическое обозрение /Рук. авторского коллектива А.Г. Вишневский. - Центр комплексных социальных исследований и маркетинга.- М.,1996. С. 16-17.
14. Garrett Hardin, Filters Against Folly (New Work: Viking Press, 1985), p. 210.
15. Львов Д.С. Развитие экономики России и задачи экономической науки: (Доклад на Президиуме РАН 12 января 1999 г.) / Отд-ние экон. РАН. - М.: ОАО "Изд-во "Экономика", 1999, с.16.
16. В.И. Аршинов, Ю.А. Данилов, В.В. Тарасенко. Методология сетевого мышления: феномен самоорганизации. - В кн.: Онтология и эпистемология синергетики. М.,1997, с.109.
17. С. Хокинг. В третьем тысячелетии человек перестанет быть человеком. Пророчество "современной Кассандры". "Известия". 27 октября 1998 г., с.3.
18. Егоров В.С. Социальный реализм. М.: Изд-ва РАГС, 1999. С.34.
19. См.: Не ходил бы Бонапарт на Россию. "Поиск". № 47 (549). 26 ноября 1999 г., с.11.
20. Моисеев Н.Н. Алгоритмы развития. М., "Наука"1987, с. 63.
21. Богданов А.А. Тектология: Всеобщая организационная наука. Кн. I; II. М.: 1989.
22. Луман Н. Понятие общества // Проблемы теоретической социологии. - СПб., 1994.
23. Луман Н. Почему необходима "системная теория"? \\ Проблемы теоретической социологии. - СПб., 1994.
24. Социология на пороге XXI века. Новые направления исследований. М. Интеллект. 1998, с. 271.
25. Мид М. Культура и мир детства. М.: 1988. С.322.
26. См.: Малинецкий Г.Г., Митин Н.А. Нелинейная динамика и проблемы безопасности. В кн.: Новое в синергетике. Загадки мира неравновесных структур. М.: Наука. 1996, с. 208.
27. Там же, с. 214.
28. Отчёт о деятельности Российской академии наук в 1998 году. Важнейшие результаты в области естественных, технических, гуманитарных и общественных наук. М.: Наука. 1999, с.102 .
29. Пуанкаре А. О науке. - М.: Прогресс, 1983. С. 323.
30. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. - М.: Прогресс, 1986. С. 296.
31. См.: Ласло Э. Век бифуркации. Постижение изменяющегося мира / Предисл. И. Пригожина // Путь. - 1995. - № 7. С. 3-5.
32. Леонтьев В. Экономическое эссе. Теории, исследования и политика. М.: Политиздат, 1990, с. 37-46.
33. Э.А. Соснин, Б.Н. Пойзнер. Лазерная модель творчества (от теории доминанты - к синергетике культуры): Учебное пособие. - Томск. Изд-во Том. Ун-та, 1997, с. 98.
34. Моисеев Н. Алгоритмы развития. М.: Наука, 1987, с. 27.
35. Prigogine I. Interview. San Francisco, 1985.
36. В.В. Налимов. Как возможна математизация философии? Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. №5. 1991.
37. Платон. Соч. Т. 3. Ч. II. М.: Мысль. 1972.
38. Библия. Евангелие от Иоанна 1:1-2.
39. Библия. Послание к евреям святого апостола Павла. 11:3
40. С. Хокинг. Стрела времени. // Природа. 1990. № 1. С. 85 - 90.
41. См.: В.И. Арнольд. Теория катастроф, М., 1990, с. 8.
42. Пушкин А.С. ПСС в 10 томах. Л.: Наука. 1978, т. VII, с.100.
43. Поппер К. Нищета историцизма. М.: Прогресс VIA, 1993, с.21.
44. Библия. Евангелие от Матфея. 6:34.
45. Хайдеггер М. Время и бытие. М.: 1993, с.253.
46. Дж. И. Джексон. Политическая методология: общие проблемы. - В кн.: Политическая наука: новые направления. М.: Вече, 1999, с.704.
47. Боровой С.Я. Кредит и банки России (середина XVI в.-1861 г.). М.: 1958, с.16.
48. Н.М. Пржевальский. Монголия и страна тангутов. М.: ОГИЗ, 1946, с. 74.
49. Козловский Е.А. Минерально-сырьевые проблемы России накануне XXI века. М.: Русский биографический институт, 1999.
50. Тернер В. Символ и ритуал. М.: 1983, с.208-209.
51. См.: Андрей Илларионов. Потеря свободы - это начало кризиса. Новое время. № 4, 30 января 2000, с. 24.
52. См.: Масанори Моритани. Современная технология и экономическое развитие Японии. М.: Экономика, 1986, с.73.
53. См.: Независимая газета, 1.09.1999.
54. Н. Ильина. Упаковано в Детройте. Поиск. № 23 (577). 9 июня 2000 г.
55. См.: iBusiness, № 1-2, 2000.
56. См.: Ю. Чернегов. Три тысячи технологий - вот "пропуск" России в XXI век. Российская Федерация сегодня. 2000, № 3, с.62.
57. Моисеев Н.Н. Размышления о современной политологии. - В сб. Научные труды МНЭПУ. Выпуск 6. Серия: "Политология". Политическая культура. М.: 1999. Издательство МНЭПУ, с. 18.

ТЕМЫ ДОКЛАДОВ И РЕФЕРАТОВ
Тема I. Человек и его бытие, как величайшая загадка и тайна. Парадоксы мотивов, поступков и результатов человеческой деятельности. Хвала неудачам или слава победам: что движет историю?
Тема II. Исторические менталитеты, картины мира, теории, концепции, политические реалии и психологические типы индивидов. Роль "картин мира" в организации и релаксации человеческих сообществ. Онтологические корни и гносеологические причины становления и смены менталитетов от мифологического до синергетического.
Тема III Характерные особенности исторических "картин мира": мифологической, теологической, рационалистической. Современная, становящаяся синергетическая картина мира и ее отличие от предшествующих мировоззрений. Российский национальный менталитет: особенности возникновения, характер проявления и роль в истории России.
Тема IV. Представления человечества о пространстве мира и его времени. Исходный уровень анализа проблемы социального пространства и возможности его организации. Понятие социального времени. Деятельность и ее результаты - основное содержание социального пространства и времени.
Тема V. Общая теория систем, кибернетика и синергетика в теории и практике социального познания. Человеческие сообщества как замкнутые и как открытые, динамические системы с нелинейными процессами. Причины прекращения режима замкнутости для социальных систем. Бифуркационная модель развития общества. Соотношение стохастических и детерминистких законов в развитии систем. Конструктивная роль случая в становлении человечества. Ретроспективный взгляд на историю от Эдема до СНГ.
Тема VI Особенности развития социальных систем и условиях возникновения самоорганизации. Понятия "энтропия" и "информация" в анализе поведения социальных систем. Неравновесные состояния и роль диссипативных структур.
Тема VII Причины флуктуаций, законы структурогенеза и перераспределение энергетики социальной системы на этапах ее перестройки. Понятие "фазового пространства изменяющейся системы" и "странного аттрактора" в прогнозировании последующих состояний.
Тема VIII Возможности и пределы моделирования изменяющихся систем. Обобщение опыта моделирования от В. Парето до В. Леонтьева. Этапы эволюционного и стохастического поведения системы в ходе ее бифуркационных изменений.
Тема IX Механизмы удержания устойчивости социальной системы в гомеостазе и в термодинамической неравновесности. Теория катастроф В.Арнольда и последствия утверждения гиперустойчивости системы для нас и последующих поколений. Условия гибели систем.
Тема X Тоталитаризм как явление. Сущность и механизмы функционирования тоталитарных обществ. Особенности социальной структуры, специфика управления процессами в тоталитарных средах и приемы удержания устойчивости при автократических режимах власти.
Тема XI Особенности изменений в социальной структуре и характере властных отношений на различных этапах структурных перестроек системы. Проблемы организации, власти и преемственности политических традиций. "Гражданское общество" и "Правовое государство" в свете синергетической концепции.
Тема XII Типы, роль и значение культуры в процессе социогенеза. Культура как доминанта и катализатор развития социума. Посткофигуративный тип культуры как культуры и социальной психологии масс замкнутого социума. Кофигуративный тип культуры как определитель нормативов поведения масс в переходном состоянии общества. Префигуративная культура - культура и сознание индивидов открытого общества. Взаимосвязь типов культур с доминирующими стилями деятельности.
Тема XIII Этногенез и эволюция индивидуального "Я". Уровни развития этносов и характер их взаимоотношений в зависимости от состояния самосознания "Эго". Причины актуализации национальных проблем на территории бывшего социалистического лагеря.
Этнополитика: пределы и горизонты, возможные варианты разрешения национальных проблем в системе СНГ.
Тема XIV Управление социальными процессами - необходимое условие в развитии общества. Социальная сфера как особый элемент общественной системы и объект управленческого воздействия. Общие принципы, типы и границы управленческого воздействия, их специфика в условиях социальных перестроек.
Социальные изменения как цель и индикаторы управления социальными процессами.
Тема XV Управление конфликтами, изменениями и стресами в неравновесных ситуациях. Природа конфликта, типы конфликтов и причины возникновения. Модель процесса конфликта, функциональные и дисфункциональные последствия. Межличностные стили разрешения конфликтов, структурные методы.
Тема XVI Современные технологии достижения согласия и опыт лучших компаний США и Японии, разработки Гарвардской школы права по технике ведения переговоров. Достижение мира без побед и поражений - единственная альтернатива человечества.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
1. Сформулируйте подходящее определение понятию "менталитет"?
2. Проанализируйте взаимосвязь типов менталитетов, стилей культур и приемов релаксации индивидов?
3. Исследуйте структуру и функциональные особенности эгрессивной социальной системы при ее переходе в гиперустойчивость?
4. Если бы Вы были президентом, какие приемы и средства Вы применили, что бы удержать систему от вхождения в хаос?
5. Что такое "картина мира" и нужна ли она человеку?
6. Все таки, почему Гамлет не отомстил за отца?
7. Как Вы считаете, что более достоверно: прошлое или будущее?
8. В целом, как бы Вы охарактеризовали особенности российского национального менталитета?
9. Легко ли вывести общество из равновесия?
10. Диссипация - это растрата энергии, а "диссипативная структура" - что это?
11. Какие на Ваш взгляд могут существовать приемы удержания устойчивости в ситуациях неравновесности?
12. Что такое "идентификационное поле" устойчивости социума и из чего оно состоит?
13. Сформулируйте основные причины смены исторических типов менталитета?
14. Научно ли использовать понятие "судьба" в прогнозировании общественного развития?
15. Какие, по Вашему мнению, новые факторы воздействовали на характер и динамику социокультурных процессов Европы в XX веке?
16. Попытайтесь перечислить отличия общества как системы от всех иных систем?
17. Кибернетика и синергетика - общее и особенное?
18. Продемонстрируйте машину катастроф Зимана и прокомментируйте результаты?
19. Природа бифуркаций и флуктуаций в социальной системе?
20. Течение потока может быть ламинарным и турбулентным, какими могут быть социокультурные процессы?
21. Найдите примеры не когерентного поведения социальных процессов и предложите способы приведение их к согласованию?
22. "Гипнон" - кто это или что это?
23. Всегда ли нужно бороться со случайностью, бывают ли ситуации конструктивной случайности?
24. Перечислите основные условия перехода системы к самоорганизации?
25. Разведите понятия: "социум", "этнос", "общество", "социальная система"?
26. При каких условиях возможны ситуации гибели систем?
27. "Все течет - все меняется"; обозначьте основные этапы структурогенеза социума и покажите направления его энергетических потоков?
28. Что отличает процесс развития от других динамических процессов, например, от процесса роста?
29. По каким сценариям возможен переход к новому качеству?

ПРОЕКТ СЦЕНАРИЯ ОРГАНИЗАЦИОННО-ДЕЯТЕЛЬНОЙ ИМИТАЦИОННОЙ ИГРЫ
В ходе всего лекционного цикла и на большей части семинарских занятий превалирует объяснительно-иллюстрирующий метод обучения, смысл которого в передаче и комментировании готовых выводов науки. Однако психологи утверждают, что человек запоминает 10% того, что слышит, 50% того, что видит и 90% того, что делает сам. Поэтому программа курса предусматривает в качестве итогового занятия проведение организационно-деятельной игры: "Выбор России". Автор проекта имеет пакет методических документов, опыт организации и проведения подобных игр в различных аудиториях. Время проведения игры: подготовительный этап - предпоследнее семинарское занятие; игра - последняя лекция; подведение итогов - последний семинар.
Цели игры: 1) Перевод позиции слушателей из "пассивных созерцателей" в "активных деятелей" и на этой основе активизация творческих потенций. 2) Латентный контроль усваиваемости лекционного курса. 3) Развитие навыков социального взаимодействия, приобретение опыта ведения дискуссии. 4) Стимулирование последующего самообучения. 5) Демонстрация на опыте игры явлений самоорганизации и саморегулирования. 6) Коррекция по итогам игры самой учебной программы.

Проведение деловой игры предполагает ряд этапов:
I. Определение тематического плана игры, игрового целеполагания, методического и временного обеспечения.
В качестве игрового поля предлагается пространство возможных состояний России. Допускается существование некой гипотетической магистральной вертикали общечеловеческого прогресса, приближение к которой характеризует социумы как динамические, активно развивающиеся и в то же время устойчивые, благополучные системы, а отдаление от нее - как меру их отчужденности, конфликтности, хаоса. Утверждается, что до определенного момента исторические пути всех этносов шли как бы параллельными курсами, в единой логике, но с переходом к стадии массовой индустриализации (начало XX в.), вызвавший резкий всплеск отчуждения, потерю устойчивости, динамичности, актуализировались проблемы дальнейшего выбора исторического пути развития.
На предлагаемом рис. игрового пространства возможных состояний России траектория кривой ВВ1 - иллюстрирует путь западно-европейской цивилизации, а траектория
АА1 - наш путь. Точки В и В1 фиксируют положение европейских стран на 1917 и 1994гг. Соответственно: точки А и А1 - положение нашей страны на эти же годы. Причем положение точки А1 признается плохим, постольку поскольку в пределах видимости имеется более предпочтительная точка В1.
II. Распределение игровых ролей.
Центральной проблемой для участников игры является выбор оптимальной модели развития России. Для этого по ходу игры студентам предлагается выступить в качестве экспертов-аналитиков с оценкой предъявленных вариантов перевода страны в благополучную точку В1. Все варианты доказательно фиксированы и оживленно обсуждаются в обществе.
МОДЕЛЬ I. Опираясь на государственную поддержку, богатейшие рессурсы, талант народа, стимулируя национальный патриотизм и великоросскую гордость, разработать концепцию ускоренного экономического развития и перевести систему в иное качество, близкое к положению в точке В1.
МОДЕЛЬ II. Не изобретать "велосипед", а начинать постепенный возвратный путь в лоно цивилизации и рыночных отношений с выращиванием соответствующих институтов и структур, с использованием мирового исторического опыта.
МОДЕЛЬ III. Модернизированный путь возврата к былой целостности и стабильности с использованием былого опыта, с опорой на имеющиеся у народа системы ценностей и с преодолением былых заблуждений и ошибок.
МОДЕЛЬ IV. Крайне пессимистиеская. Система уже находится на такой стадии необратимости, что все попытки ее модернизации обречены на провал. Накопленный уровень энтропии настолько велик, что грядущий коллапс неизбежен. Задача предотвратить потоки крови и способствовать мягкой рекомбинации всех ее элементов.
МОДЕЛЬ V. Путь фатального своеобразия России к высотам человеческого гуманизма и благополучая, понять который в данный момент невозможно, но верить в который необходимо.
МОДЕЛЬ VI. Открытый вариант.
III. Возбуждение игрового конфликта на базе несовпадения позиций.
Создание ситуации информационной неопределенности. Выступления экспертов с шоковым материалом с целью погружения участников в игровое пространство.
IV. Формирование игровых коллективов.
1. Сторонники выбранной модели, заняв свое место в игровом пространстве, должны за определенное время заполнить ряд предложенных документов: а) Основные принципы построения общества; б)Необходимые предпосылки выживания страны; в)Меморандум о согласии в стране; г)Декларация прав человека
1. Выбрать лидера группы и двух его консультантов, представляющих интересы группы за ее пределами.
2. Определить круг полномочий лидера на предстоящей конференции и санкции за их превышение.
V. Испытание моделей.
1. Пресс-конференция лидеров моделей. (Ответы на вопросы и предъявление претензий.) 2. Вопросы ведущего игру к лидерам моделей.
VI. Рефлексия в группах по итогам пресс-конференции и выработка стратегии на предстоящем "круглом столе" лидеров по выработке единой декларации о гражданском согласии и выдвижению кандидатов на пост президента страны.
VII. "Круглый стол". Принятие декларации и закона о процедуре выборов.
VIII. Выборы. "Тронная речь Президента".
IX. Оценка игроками по "плавающей шкале" выступления президента.
X. Подведение итогов.
Доклад социологической группы по материалам игровых документов о реальном положении в игре с выбором концепции развития для России.
ПРОЕКТ ПРОГРАММЫ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ
Проведение совместно со слушателями социологического исследования необходимо для проверки отдельных теоретических выводов и разработки системы тестов для оперативного выявления латентных установок и невербальных способов мышления.
Задача проведения социологического исследования состоит в том, чтобы проверить гипотезу об одной из составляющих нелинейность нашего мира. Смысл гипотезы заключается в том, что на уровне существований и отношений мы часто не находим последовательности и ожидаемости событий ни во времени, ни по субъекту, а только прерывистость или неожиданную событийность, которая может раскрыть целую серию событий, относящихся к различным временным шкалам и к действию различных субъектов. В социологическом исследовании предлагается провести ряд расчленений там, где привычно было видеть только коммулятивное единство намерений, поступков и результатов, посмотреть, в каких конкретных полях дискурсивных практик пребывает реальное "Я " индивида в различные моменты изменяющейся системы. Целью данного подхода является вычленение первичных ментальных образований и в то же время выявление действия и формы социальной "цензуры", которая преобразует и доводит до общественно приемлемой кондиции когнитивные системы ценностей и установок, влияющих на поведенческие реакции, но не выступающих непосредственными их детерминантами.
Опыт проведения подобного совместного исследования имеется. В рамках благотворительного фонда "Душа человека" было проведено исследование, перед которым стояла задача выяснить, насколько целостно и на каких уровнях воспринимаются различными социальными и возрастными группами проблемные ситуации, в которых они пребывают. Не вдаваясь в тонкости методики отметим, что с этой целью респондентам было предложено одновременно выступить в качестве экспертов по таким вопросам, как: признаки правового государства (первая экспертиза), условия выживания страны (вторая экспертиза), условия личного выживания (третья экспертиза) и ответить на тестирующие вопросы анкеты. Анализ результатов показал, что у значительной части респондентов системы установок находятся в ортогональном отношении не только друг к другу, но и по различным уровням; у части респондентов - во взаимоисключающих отношениях, особенно на когнитивном уровне. Психиатры, по заданию которых было проведено исследование, считают, что эта часть респондентов - потенциальный контингент лиц дивиантного поведения.
Подготовка и проведение предполагаемого социологического исследования диктуются не только необходимостью привлечения слушателей к конкретной познавательной деятельности (рано или поздно многие из них станут руководителями и должны знать, что происходит на когнитивном уровне сознания), но и потребностями развивающейся теории - тем, что в арсенале лиц, принимающих сегодня важные управленческие решения, практически отсутствуют методики, позволяющие оперативно прогнозировать поведенческие реакции в условиях тех или иных планируемых изменений.

СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
АВТОКАТАЛИЗ - ускорение процесса (реакции) одним из его компонентов, выполняющего роль катализатора.
АВТОРИТАРИЗМ - антидемократическая система власти; обычно сочетается с личной диктатурой.
АВТОХТОННЫЙ - возникший на месте современного местонахождения.
АЛЛОХТОННЫЙ - возникший не на месте современного местонахождения.
АППРОКСИМАЦИЯ - приближенное выражение математических объектов через другие более простые.
АТТРАКТОР - притягивающее множество; компактное подмножество фазового пространства динамической системы, все траектории из некоторой окрестности которого стремятся к нему при t стремящегося к бесконечности.
БИФУРКАЦИЯ - всевозможные качественные перестройки и метаморфозы различных объектов при изменении параметров от которых они зависят; точка ветвления неравновесной систмы в момент ее структурной перестройки.
ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПРОЦЕСС - изменение набора элементов на определенной глубине (уровне) иерархической системы.
ГЛУБИНА СИСТЕМЫ - количество учитываемых уровней строения системы.
ГИПНОН - пассивный элемент гомеостатической системы
ГОМЕОСТАЗ - свойство системы поддерживать свои параметры и функции в определенном диапазоне, основанное на устойчивости внутренней среды по отношению к возмущающим воздействиям внешней среды.
ГОМОГЕННЫЙ - однородный по составу.
ДИВЕРГЕНЦИЯ - расхождение потоков энергии системы в ходе ее структурных перестроек; признаков организмов в процессе их эволюции.
ДИССЕНСУС - качественное самоопределение каждого элемента системы перед утверждением когерентности.
ДИССИПАЦИЯ - рассеивание; переход энергии упорядоченного движения в энергию хаотического движения.
ДИССИПАТИВНАЯ СТРУКТУРА - пространственно-временная структура, упорядоченность и когерентность которой поддерживается благодаря достаточному потоку энергии и столь же интенсивной ее диссипации.
ИЕРАРХИЯ - принцип структурной организации сложных многоуровневых систем, состоящий в упорядочении взаимодействий между уровнями в порядке от высшего к низшему.
ИНФОРМАЦИЯ - совокупность сведений, уменьшающих неопределенность; количественная мера устранения неопределенности (энтропии), мера организации системы.
ИРРЕДЕНТИЗМ - (от ит.- неосвобожденный), политическое и общественное движение за присоединение земель, населенных представителями какой-либо нации, но не входящего в состав этнически близкого государства.
КАТАСТРОФА - скачкообразное изменение, возникшее в виде внезапного ответа системы на плавное изменение внешних условий.
КИБЕРНЕТИКА - наука об общих закономерностях процессов управления и передачи информации в системах различного типа.
КОГЕРЕНТНОСТЬ - согласованное протекание во времени нескольких колебательных или волновых процессов; когерентные волны при сложении либо усиливают, либо ослабляют друг друга (эффект интерференции).
КОНВЕРГЕНЦИЯ - схождение, сближение; приобретение в ходе эволюции сходных признаков.
КОНСЕНСУС - общее согласие по спорному вопросу, достигнутое без процедуры голосования.
КОНТИНУИТЕТ - процесс непрерывного, последовательного развития этноса и др. социальных образований.
КРЕАТИВНОСТЬ - созидающая сила, творческая энергия, неотъемлемая от самого факта существования.
КУМУЛЯЦИЯ - концентрация энергии взрыва в определенном направлении.
МАРГИНАЛИЗАЦИЯ - (от лат.- край), утрата индивидумом или социальной группой привычных ценностей, ориентаций, но не принимающих вновь складывающих систем, вследствии чего самоидентификация которых объективно не может быть целостной, однозначной.
МЕНТАЛЬНОСТЬ, МЕНТАЛИТЕТ - глубинный уровень коллективного и индивидуального сознания, включающий и бессознательное; совокупность готовностей, установок и предрасположенностей индивида или социальной группы действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом.
МЕТАБОЛИЗМ - свойство открытых систем к обмену энергией и веществом как внутри себя, так и с окружающим миром.
НЕЛИНЕЙНОСТЬ - разнокомпонентность системы при которой нарушаются принципы суперпозиции и результат каждого из воздействий в присутствии другого оказывается иным, чем в случае отсутствия последнего.
ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ - обратное воздействие результатов процесса на его протекание при котором они могут усиливать его (ПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ О.С.) или ослаблять (ОТРИЦАТЕЛЬНАЯ О.С.).
ПАРАМЕТР ПОРЯДКА - неустойчивая переменная, определяющая поведение всей самоорганизующейся системы.
РАВНОВЕСНАЯ СИСТЕМА - изолированная система, в которой господствует тенденция роста энтропии и среднестатистического распределения элементов.
РЕЛАКСАЦИЯ - процесс установления термодинамического равновесия (полного или частичного) в системе, состоящей из большого числа элементов; снятие физич., эмоционального и психического напряжения.
РЕЛЯТИВИЗМ - методологический принцип, состоящий в абсолютизации относительности и условности знания и ведущий к отрицанию возможности познания объективной истины.
СИНЕРГЕТИКА - междисциплинарное направление научных исследований, ставящее задачу познания общих закономерностей и принципов, лежащих в основе процессов самоорганизации в системах различной природы.
СОЦИОГЕНЕЗ - процесс исторического становления социума.
СТОХАСТИЧЕСКИЙ - процесс, характер изменения которого во времени точно предсказать невозможно.
СТРУКТУРА - взаиморасположение и связь состовных частей чего-либо; строение, устройство.
СТРУКТУРОГЕНЕЗ - процесс исторического формообразования.
СУБОРДИНАЦИЯ - система подчинения низших высшим, младших старшим, основанная по определенным правилам.
СУИЦИД - самоубийство.
ФЛУКТУАЦИЯ - (от лат.- колебание), случайное отклонение величины, характеризующей систему из большого числа частиц, от ее среднего значения; прекращение стационарного равновесия и переход системы к неравновесности.
ЦЕФАЛИЗАЦИЯ - набор разнообразия в ходе процесса изменений и усложнений системы.
ЭГРЕССИВНАЯ СИСТЕМА - (от лат.- "выхождение из ряда"); искуственно замкнутая система в которой вся совокупность активностей сосредоточена во властной структуре.
ЭКЗОГЕННЫЙ - вызываемый причинами внешнего происхождения.
ЭЛИМИНАЦИЯ - (от лат.- изгоняю за порог), исключение излишнего разнообразия и отбор необходимого материала для удержания системой устойчивости и активизации развития.
ЭМЕРГЕНТНОСТЬ - (от англ.- возникаю, появляюсь), взгляд, согласно которому возникновение качественно нового является непознаваемым и не основано на естественной закономерности.
ЭНДОГЕННЫЙ - внутреннего происхождения.
ЭНТРОПИЯ - одна из физ. величин, характеризующих тепловое состояние тела или системы тел; мера внутренней неупорядоченности системы; при всех процессах, происходящих в замкнутой системе, э. или возрастает (необратимые процессы); или остается постоянной (обратимые процессы). В открытых системах э. может понижаться за счет увеличения ее во внешней среде. В теории информации - мера неопределенности ситуации.

ЛИТЕРАТУРА
Абдеев Р.Ф. Философия информационной цивилизации. М.: ВЛАДОС, 1994.
Айламазян А., Стась Е. Информатика и теория развития. М.: Наука, 1989.
Анчел Е. Этос и история. М.: Мысль, 1988.
Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М.:Прогресс, 1992.
Арнольд В. Теория катостроф. М.: Наука, 1990.
Аршинов В.И. Синергетика как феномен постнеклассической науки. М: ИФРАН, 1999.
Ачильдеев И. Власть предыстории. М.: Прометей, 1990.
Башпяр Г. Новый рационализм. М.: Прогресс, 1987.
Бердяев Н.А. Смысл истории. М.: Мысль, 1990.
Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского комммунизма. М.: Педогогика, 1990.
Берже П., Помо И., Видаль К. Порядок в хаосе. О детерминистском подходе к турбулентности. М.: Меркурий-ПРЕСС, 2000.
Бриллюэн Л. Научная неопределенность и информация. М.: Мир, 1966.
Винер Н. Кибернетика. М.:Советское радио, 1968.
Гласс Л., Мзки М. От часов к хаосу. Ритмы жизни. М.: Мир, 1991.
Гленсдорф Г., Пригожин И. Термодинамическая теория структуры, устойчивости и флуктуаций. М.: Мир, 1973.
Грилмор Р. Прикладная теория катастроф. М.: Мир, 1964.
Гумилев Л.Н. От Руси к России. М.: Экопрос, 1992.
Гумилев Л.Н. География этноса в исторический период. М.: Мысль, 1989.
Евин И.А. Синергетика искусства. М., 1993.
Евин И., Яблонский А. Модели развития и теория катастроф. //Системные исследования: Ежегодник, 1982. М.: Наука, 1982.
Егоров В.С. Рационализм и синергизм. М.: 1997.
Егоров В.С. Социальный рационализм. М.: 1999.
Йосс Ж., Джозеф Д. Элементарная теория устойчивости и бифуркаций. М.: Прогресс, 1983.
Клименкова Т. От феномена к структуре. М.: Наука, 1991.
Курдюмов С., Маленецкий Г. Синергетика - теория самоорганизации: Идеи, методы, перспективы //Новое в жизни, науке, технике. М. 1983.
Леонтьев В. Экономическое эссе. Теории, исследования и политика. М.: Политиздат, 1990.
Мид М. Культура и мир детства. М.: Наука, 1988.
Моисеев Н. Алгоритмы развития. М.: Наука, 1987.
Николис Г., Пригожин И. Самоорганизация в неравновесных системах. М.: Мир, 1979.
Онтология и эпистемология синергетики. М.: ИФРАН, 1997.
Петрушенко Л. Принцип обратной связи. М.: Мысль, 1967.
Питерс Т., Уотермен Р. В поисках эффективного управления.(Опыт лучших компаний). М.: Прогресс, 1996.
Плюсин Ю. Проблема биосоциальной эволюции. Новосибирск: Наука, 1990.
Поппер К. Нищета историцизма. М.: Прогресс, 1993.
Поппер К. Открытое общество и его враги. 1;2 тт. М.: Феникс, 1992.
Постон Т., Стюарт Й. Теория катастроф и ее приложения. М.: Мир,1980.
Пригожин И. От существующего к возникающему. М.: Наука, 1985.
Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. М.: Прогресс, 1986.
Романов В.Л. Социальная самоорганизация и государственность. М.: 2000.
Русский космизм: Антология философской мысли. М.: Педогогика, 1993.
Самарский А., Курдюмов С., Ахромеева Т. Моделирование нелинейных явлений в современной науке /Информатика и научно технический прогресс. М.: Наука, 1987.
Событие и смысл. Синергетический опыт языка. М.: ИФРАН, 1999.
Сорокин П. Человек Цивилизация Общество. М.: Политиздат, 1992.
Сорман Ги. Альтернативное решение. М.: Новости, 1992.
Том Р. Теория катастроф. М.: Мир, 1980.
Тульчинский Г. Разум, воля, успех. (о философии поступка). Л.: ЛГУ, 1990.
Фишер Р. и Юри У. Путь к согласию или переговоры без поражения. М.: Наука, 1990.
Хакен Г. Синергетика: пер. с англ. М.: Мир, 1980.
Шеннон К. Работы по теории информации и кибернетике. М.: Изд. иностр.лит., 1963.
Шпенглер О. Закат Европы (Очерки морфологии мировой истории). т.1. М.: Мысль, 1993.
Щербаков А. Самоорганизация материи в неживой природе. М.: МГУ, 1990.
Эбелинг В. Образование структур при необратимых процессах //Введение в теорию диссипативных структур. М, 1979.
Эйген М., Винклер Р. Игра жизни. М., 1979.
Эйген М. Самоорганизация материи и эволюция биологических макромолекул. М.: Мир, 1973.
Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991.

СОДЕРЖАНИЕ
Стр.
ОБОСНОВАНИЕ КУРСА …………………………………………… 4
ТЕМАТИКА КУРСА…………………………………………………. 8
СОДЕРЖАНИЕ ОСНОВНЫХ ТЕМ КУРСА:
Тема 1. Феномены самоорганизации и современная система социокультурных знаний……………………………………………… 10
Тема 2. Глобализация традиционных проблем и появление принципиально новых характеристик развития мирового сообщества на пороге XXI века……………………………………… 16
Тема 3. Кризис традиционных оснований социального знания. Исчерпаемость и парадигмальная несовместность классических научных теорий развития……………………………………………… 25
Тема 4. Социосинергетика - вызов времени и парадигма современного социокультурного познания………………………….. 42
Тема 5. Становление европейской гуманитарной концепции социальной самоорганизации……………………………… 47
Тема 6. Синергетические аспекты тектологических взглядов Александра Богданова……………………………………………4
Тема 7. Самоорганизующееся поведение систем открытого типа и эвристические возможности синергетического миропонимания. Синергетичность социокультурных процессов……………………… 61
Тема 8. Флуктуации, "закритические замедления" и особенности социальных бифуркаций. Проблемы удержания гомеостазиса в условиях неравновесности…………………………………………… 68
Тема 9. Странность "странных аттракторов" для социумов. Топ, мидл и линейные аттракторы социального развития………………. 94
Тема 10. Особенности социумов как самоорганизующихся систем 102
Тема 11. Явление гистерезиса в формировании национальных форм и способов самоорганизации. Современные парадоксы и загадки "начала"……………….……………….……………….……. 109
Тема 12. Параметры самоорганизующегося социума - основания определения стратегии социального развития……………………… 122
Тема 13. Синергетические принципы построения социокультурных моделей……………………………………………. 146
СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ………………………….. 150
ТЕМЫ ДОКЛАДОВ И РЕФЕРАТОВ………………………………… 154
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ…………………………………………. 157
ПРОЕКТ СЦЕНАРИЯ ОРГАНИЗАЦИОННО-ДЕЯТЕЛЬНОЙ ИМИТАЦИОННОЙ ИГРЫ……………………………………………. 159
ПРОЕКТ ПРОГРАММЫ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ…………………………………………………….. 163
СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ……………………………………………….. 165
ЛИТЕРАТУРА…………………………………………………………. 170